Око Дракона (СИ) - Филимонова Любовь (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
Так что, когда самолет мягко шел на посадку вдоль Критского берега в аэропорт Гераклиона, Гуруджи уже был вполне «теплым». Хлопнув на прощанье «огорчившую» его девушку-стюардессу по попке в знак того, что он на нее не сердится, Валдис первым ринулся к выходу, едва самолет приземлился.
Валентин, Иванка и слегка пошатывавшийся Гуруджи с бутылкой Наполеона в руке, спустившись с трапа самолета в этот теплый, солнечный и гостеприимный, как им казалось, мир приключений, медленно продвигались сквозь толпу пассажиров, заполнявших зал аэропорта «Никос Казандзакис».
Валентин отобрал у Гуруджи бутылку, задумчиво повертел в руке (Валдису явно хватит на сегодня, а коньяк — ну не выбрасывать же!), заткнул вместо пробки какой-то бумажкой и спрятал в свой пакет.
Гостиницу они заказали загодя. У Иванки сохранилась прошлогодняя визитка гостиницы на берегу залива Мирабелло, где она останавливалась в прошлом году.
Они без хлопот нашли машину, которую прислал за ними хозяин апартаментов.
За рулем был сын хозяев.
— Как дела, Янис? — первым делом спросила его Иванка. — Народа сейчас много?
Грек засмеялся:
— Во-первых, рад, что вы нас помните. А народа — сколько бы ни было, для вас — всегда место найдется. Надолго к нам?
— Пока еще не определились…
Минут сорок они ехали вдоль моря по серпантину дорог, взбираясь с террасы на террасу. Гуруджи благополучно похрапывал после возлияния в самолете. Валентин во все глаза наблюдал необыкновенную синеву, разлитую вокруг. Вернее, все ее оттенки — от пронзительной светлой лазури в небесах, заканчивающейся дымкой у горизонта, — до густой яркой синевы спокойного моря, оттеняемой белой каймой прибоя у выступающих в море мысов.
Иванка, закрыв глаза, делала вид, что тоже дремлет. Пожалуй, ей было немного грустно. Трудно было вновь испытывать приятные чувства в тех местах, где ты уже был однажды счастлив. Прошлое лето, полное неожиданностей и милых приключений с Артуром, так и осталось в прошлом. И даже восхищение от красок, архитектуры, природы острова, уже пережитое однажды, при втором рассмотрении тускнело, превращалось во что-то обыденное, как мятная конфетка за щекой.
Лишь один Янис всю дорогу весело болтал о том, что в этом году вино получилось гораздо лучше, чем в прошлом, что дыни на базаре подешевели, что больше всех шумят в гостинице итальянцы и немцы. Только итальянцы — с утра и до вечера, а немцы, после ресторана, — с вечера и до утра. А самые тихие — японцы и французы. И что археологи опять, как и в прошлом году, продолжают неподалеку свои раскопки древнего городка Лато.
Последняя фраза зацепила внимание друзей.
Они, взглянув друг на друга, не сговариваясь, кивнули головой. Заметано! На раскопки пойдем обязательно.
Отель семьи Костаки, — так звали хозяев, — был расположен на нескольких террасах и был окружен заботливо ухоженными мини-садиками с оливковыми деревьями и жесткой травой у их подножий. На двух террасах — два небольших жилых корпуса, на третьей — кафе, бар, а также небольшой бассейн, вдоль которого стояли плетеные кресла.
Отель был хоть и не самый дорогой, но смотрелся здорово. Гуруджи слонялся по всем террасам, обалдело вглядываясь в эту непривычную для него красоту.
Им достался номер с двумя спальнями и с ванной комнатой между ними. Одна спальня для Иванки и вторая — для мужчин. Гостей приветствовал сам глава семьи Костаки, — коренастый, плотный улыбчивый, как и большинство греков, смуглый мужчина.
В номере их уже ждала «приветственная» от хозяина, бутылка домашнего критского вина, фрукты и соки.
Валентин, Иванка и Валдис быстро перекусили фруктами, переоделись. Затем, взяв напрокат в отеле велосипеды, первым делом отправились на пляжи залива Мирабелло, которые были всего в нескольких километрах от их деревушки, между городками Агиосом Николаосом и Элундом.
Преодолев террасы, с которых порой приходилось спускаться, держа велосипеды за руль, и нажимая на педали на уже приличной заасфальтированной трассе, они не успели оглянуться, как оказались у очень чистого, безлюдного песчаного пляжа.
Быстро переодевшись, разбросав одежду на берегу где попало, Иванка первой бросилась в море. С наслаждением поплыла брассом в прозрачной, очень теплой воде, зажмурив от удовольствия глаза.
Валентин, наоборот, переодевался не спеша, подставляя тело ветру и солнцу, затем медленно вошел в воду, вглядываясь в разбегающиеся круги на воде, и лишь затем нырнул.
Гуруджи в нерешительности топтался по берегу.
Валентин догнал Иванку в воде.
— Ну как? Похоже, жизнь налаживается?
— Обязательно, — крикнула она ему.
— Ау! Иди сюда! — закричали они Валдису, все еще топтавшемуся по берегу.
— Догоняй, — крикнул Валентин Иванке и размашистым баттерфляем направился в море.
Так они и плавали наперегонки, не считая времени. Выбрались на берег, усталые, но вполне счастливые.
Валдис по-прежнему грустно сидел на берегу на корточках, как одинокий дервиш.
— Ты что, забыл купальные трусы? — догадалась Иванка.
Он кивнул головой.
Иванка расхохоталась.
— А кто тебя здесь фотографирует? Иди в том, что есть на тебе, — через пятнадцать минут все равно высохнешь.
Подмигнув Валентину, она вскочила, стащила с Гуруджи майку, затем они схватили Валдиса с двух сторон за руки и потащили в море. Валдис визжал, впрочем, не особо сопротивляясь.
— Думаю, бедолаге нечасто приходилось бывать на мировых курортах, — сказала Иванка Валентину, когда они, лежа на песке под критским солнцем, ожидали, пока, наконец, Гуруджи вдоволь накупается в Средиземном море.
Часом позже, едва высохнув, и даже не переодеваясь, лишь натянув шорты, они уже сидели в маленькой таверне, расположенной на сваях над водой на окраине Элунды.
Запах жареной рыбы заставлял их сглатывать слюну.
Они заказали, конечно же, «рыбную тарелку», — рыбное ассорти, овощные котлетки из баклажана а еще — большой греческий салат в одной огромной тарелке, и, конечно, рецину, местное белое вино.
Они пробовали выговорить по-гречески «мелидзанокефтедес», — так назывались эти баклажановые котлетки, — но ни у кого из них это решительно не получалось, даже у Валентина, который считал себя опытным лингвистом. Ивонка смеялась как ребенок, слушая напрасные попытки мужчин произнести это слово. Труднее всего это давалось Валдису. Поэтому он решил налечь на вино, правда, сначала отъев «для ясности» бóльшую часть общей порции этой немыслимой экзотики. Затем долго принюхивался к рецине, а потом задумчиво спросил:
— Ее что, из деревьев гонят?
— Да это просто привкус смолы и трав со специями. Местная достопримечательность. Стоит попробовать.
— Что-то в этом есть, — заметил Валентин, причмокивая с видом знатока.
Валдису для прояснения своих ощущений потребовалось несколько раз наполнять стаканчик. Благо, бутылка была большой и давала возможность для этих содержательных исследований.
Друзья любовались заливом, разнокалиберными лодчонками, качающимися, как чайки, у берега, вздымающимися вверх горными террасами, перетекающими в почти безлесые коричневатые вершины холмов, на которых покоились мягкие сероватые облака, походившие на сгустки дыма.
Кофе было отменным. Море — удивительно спокойным. И все же Иванка чувствовала себя как разведчик на чужой земле, где нельзя расслабляться, даже если все вокруг так безоблачно.
Вот такая вот Иванка: собранная, как бегун на старте, как игрок в казино перед решающей ставкой, — была Валентину более понятна и знакома, чем страдающая от сердечных переживаний меланхоличная особа, какой показалась ему утром.
— Кстати, помнится, вчера мы говорили о майя? Так ты на самом деле знаешь, куда ушли эти ребята? — спросил он.
Иванка устроилась поудобнее, развернув свое деревянное кресло лицом к воде:
— Я вдруг пришла к выводу, что жрецы майя, хранители достижений их необыкновенной цивилизации и огромных знаний, — просто-напросто ушли …в другой мир. Можно его назвать «параллельным», или «иным миром», — как вам угодно. Они вовсе не погибли.
