Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект - Корман Яков Ильич
Более того, от Вознесенского известно, что Высоцкий часто помогал ему с выступлениями: «В жизни он был тих, добр к друзьям, деликатен, подчеркнуто незаметен в толпе. Когда я был под запретом, меня не печатали, я бедствовал — Володя предлагал устроить для меня чтения по частным квартирам — такими вечерами подкармливались многие»94.
Если же говорить о Вознесенском-поэте, то он, как и Евтушенко, называл себя коммунистом, и поэтому в его стихах 50-х — 60-х годов часто встречались соответствующие мотивы. Например, первая книга стихов Вознесенского «Мозаика» (1960) открывалась стихотворением «Ленин на трибуне 18-го года». Вскоре появились «Секвойя Ленина» и «Я в Шушенском. В лесу слоняюсь» (оба — 1962), и, наконец, самая знаменитая его поэма «Лонжюмо» (1963), написанная после того, как Хрущев наорал на него во время встречи с деятелями культуры в Кремле 7 марта 1963 года. Нельзя не упомянуть и более позднее стихотворение (1967), исполнявшееся в спектакле Театра на Таганке «Антимиры»: «Я не знаю, как это сделать, / Но, товарищи из ЦК, / Уберите Ленина с денег, / Так цена его высока!» [3199].
Однако наряду с этими поделками были у Вознесенского и настоящие стихи, которые звучали, например, в тех же «Антимирах», в том числе в исполнении Высоцкого («Провала прошу, провала», «Ода сплетникам» и другие).
Много ценной информации содержится в дневниках Ольги Ширяевой. Приведем все фрагменты, касающиеся взаимоотношений Высоцкого и Вознесенского:
19.05.65. «Диалог о Театре на Таганке» (20–30). Обсуждение театра в Политехническом музее с участием артистов, в том числе В.В., а также Любимова, Аникста, Вознесенского.
<…>
12.12.65. Вечер А. Вознесенского в Комаудитории МГУ, с участием артистов Театра на Таганке (в том числе и В.В.). После вечера всей компанией перебираемся в ресторан ВТО отмечать.
По-моему, по дороге в ресторан В.В. куда-то исчезал, но потом появился. Был единственным, кто не пил ни капли спиртного. Сказал, что по случаю возвращения Андрея из-за границы написал новую песню. Зоя Богуславская (жена Вознесенского) просила спеть, но он отказался, потому что она у него «еще вся на отдельных листочках, как стихи у Андрея». К тому же и гитары не было.
У Зои появляется идея отметить Старый Новый год с Андреем, В.В. и таганскими мальчиками у каких-то их знакомых.
В.В. предупреждает, что ему надо уйти, прощается с Андреем, и минуты через две по-английски исчезает (правда, потом возвращается ненадолго в зал ресторана, но к нашему столу уже не подходит). [3200] [3201] [3202] [3203]
04.01.66 — концерт Высоцкого в Институте русского языка АН СССР. <…> Я предупредила Володю, что во всех случаях его попросят спеть «Нинку», потому что Вознесенский говорил, что это его любимая песня. Володя сказал, что Андрей любит «Нейтральную полосу», но я возразила, что он называл обе эти песни.97
16.01.66. Утренние «Антимиры». После видела В.В., который заметил у меня французскую пластинку Вознесенского. Долго с умным видом читал, что на ней написано и ничего не смог перевести. Я решила, что он по-французски — «ни в зуб». Пригласил меня в МГУ на «вечер советских шансонье» 19 января?8
01.06.66. В выходной день шли «Антимиры» в пользу пострадавших от Ташкентского землетрясения. Ни один театр не работает столько бесплатно во всякие фонды. Ночью из Ташкента прилетел Вознесенский и неожиданно явился на спектакль. Читал свои новые стихи по этому поводу. Потом сказал, что здесь такой талантливый актер Володя Высоцкий просил его прочесть «Прощание с Политехническим», что он и сделает. (Скорее всего, В.В. ни о чем не просил, но приятно, что именно он назван талантливым актером). Эти «Антимиры» были дневными. Вечером играли «10 дней…» для Московского горкома.99
29.01.1967 — вечером Вознесенского в Комаудитории МГУ. <…>
Вознесенский читал часа два, устал. Обещали, что приедут артисты из Иванова, но никто не объявился. И тогда Вознесенский сказал: «В зале присутствует…». Прежде чем он успел назвать имя, снова раздались аплодисменты. Вознесенский продолжал говорить о том, что чудесный Театр на Таганке знают повсюду и не далее как вчера его в Турине расспрашивали о нем. В Италии очень интересовались, как на Таганке поставлен «Галилей». И вот здесь присутствует (следуют хвалебные эпитеты) актер Владимир Высоцкий, который «очень здорово этого Галилея делает». Опять аплодисменты. Видно, что хлопают, зная, кому и за что. Однако, кажется, Высоцкий не очень доволен, что его тянут на эстраду. Ветреная публика, столь бурно проявляя свой восторг, кажется, легко готова променять одного кумира на другого. Но и ломаться, заставлять себя упрашивать, — не в правилах Высоцкого. Он выходит на сцену. В руках у него, как всегда, какие-то книжки, папка с бумагами. Вознесенский говорит, что в зале есть и гитара. Ее выносят из подсобки. <…> Володя кладет свои книжки на стол, отодвигает микрофон, пробует гитару и читает “Оду сплетникам” из спектакля «Антимиры». Под аплодисменты он уходит со сцены. И тогда Вознесенский говорит:
— Володя Высоцкий — автор таких чудесных песен, которые берут за что хотите, за душу в том числе. Если мы все очень попросим, то он исполнит «Нейтральную полосу».
Зал просит, но Высоцкий не выходит. Вознесенский, переговорив с ним за дверью еще раз, поправляется: вместо «Нейтральной полосы» будет исполнена песня о боксерах.
Вышел Высоцкий, но в этот момент какой-то неуемный поклонник его таланта выкрикнул просьбу спеть еще что-то. Мгновенно Высоцкий пригвоздил его взглядом. И каким взглядом! Я этого никогда не забуду. И всем все стало ясно. Бестактно на вечере поэта требовать песен другого автора, и если публика сама этого не понимает, то придется ей объяснить. Однако говорит Высоцкий очень мягко, с обаятельной улыбкой, но всем становится стыдно за свое поведение. Он объясняет, что здесь хозяин Андрей, а хозяину нельзя отказывать. Поэтому он споет песню о боксерах, но только одну, потому что он пришел сюда слушать, как и все. Вот когда у него будет собственный вечер, то он споет всё, что у него попросят. [3204]
12.06.67. Вознесенский пришел на Маяковского (18–30). Их с В.В. пытались фотографировать в антракте в темных гримуборных (Г. Перьян). В.В. сказал, что его зовут в Новосибирск на выступления. <.. >
15.06.67. Сотрудник «Советской культуры» Саша ищет В.В., чтобы сфотографировать: в субботу о нем пойдет заметка. А В.В. - в Ленинграде.
К сожалению, только сейчас узнала, что Вознесенский привез В.В. в подарок из-за рубежа голубую кепку10!
23.06.1967 — сегодня ночные «Антимиры». Пришла загодя, чтобы не пропустить Высоцкого и показать ему письмо-протест Вознесенского. Андрею Андреевичу отказали в визе в Америку, где были уже объявлены его вечера, и от его имени заявили, что он болен и не может приехать.
К моему изумлению, оказалось, что Володя уже в театре, только приехал из Ленинграда. <…>
Однако ведь я пришла показать Высоцкому письмо. Он читал внимательно, с расспросами: когда написано? кому адресовано? чем вызвано? Я объяснила всё, что знала. Письмо произвело на него сильное впечатление. Он сказал, что оно хорошо написано, хотя и есть в нем места, к которым могут придраться. Спросил, где сейчас находится Андрей, потому что сразу захотел ему позвонить, и, уже побежав было к телефону, остановился и иронично так спросил меня: “Как ты думаешь, это напечатают?”. — “Ну уж нет!”. И мы оба понимающе засмеялись. А вообще-то, я не думала, что он примет всё так близко сердцу. Вернулся он скоро, очевидно, не дозвонился» [3205] [3206].
