Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗

Шэй вздохнул. Ему было почти стыдно, что он невольно стал слушателем, несомненно, личного разговора, в котором про Орден не было ни слова, но откуда же это можно было знать?

— Вы уже уходите, мистер Черч? — раздался голос миссис Ли — она явно страдала одышкой. — Мы могли бы угостить вас чаем…

— Спасибо, воздержусь, — хмыкнул Черч. — Вчера уже попили чайку, хватит. А вам, леди, лучше бы не пить чай, а прогуляться, согласно моим рекомендациям. Сходите развеяться, не сидите в четырех стенах. Своим затворничеством вы только усугубите болезнь.

— Спасибо, доктор, — прочувствованно произнесла женщина.

А вот Чарльз, очевидно, выразил свою благодарность иначе, потому что мистер Черч рассерженно бросил:

— Уберите деньги, Чарльз, я пришел к вам исключительно по дружбе. Если вам так хочется раздавать деньги даром, отправьте их Уильяму — вот кому теперь точно требуется воспомоществование.

— О, опять вы о делах! — в голосе миссис Ли зазвучали недовольные нотки. — Пожалуй, я воспользуюсь вашим советом, доктор, и отправлюсь к модистке.

— Я оставил коляску у гостиницы, — ответил Черч. — Могу вас сопроводить. И настоятельно рекомендую перед посещением модистки заглянуть в аптеку. Прогулки по магазинам бывают коварны.

В комнате послышалось шуршание и шаги, и Шэй понял, что ничего интересного уже не услышит. Однако ему и теперь было, о чем подумать. И о чем рассказать Хэйтему.

Шэй шумно спрыгнул на землю, покачнулся и едва ли не бегом отправился в кусты, в которых оставил мистера Кенуэя.

— Ну? — мрачно раздалось из куста.

Шэй привалился плечом к стене дома, по крыше которого гулял патрульный, и совсем тихо бросил:

— Черч приходил сюда как врач. Миссис Ли, видимо, действительно серьезно больна, никаких утешительных слов у Черча не нашлось. Но миссис Ли собралась в город, Черч собрался ее проводить, так что Чарльз остается один.

— Очень хорошо, — громче, чем нужно, ответил куст. — Лезь сюда, не торчи на виду.

Шэй был уверен, что приказ Хэйтем отдал исключительно из вредности, но возражать не стал. Уныло мерз, пока на пороге не появился Бенджамин со своим неизменным чемоданчиком и миссис Ли. Шэй даже приподнял бровь — та явно прибавила фунтов сорок с последней их встречи в театре.

— Ну что, ты в дверь, а я в окно? — предложил Шэй.

— Вместе в дверь, — не согласился Хэйтем. — В конце концов, Чарльзу я действительно доверяю. Мне просто хотелось бы поговорить с ним без посторонних ушей. Тем более ушей Черча. Впрочем, Джонсона, судя по словам Коннора, тоже… Коннор слишком наивен, чтобы такое выдумать. Да и Ахиллес… Хотя… Не знаю, мог ли Ахиллес нарочно стравить Коннора с Джонсоном?

Шэй подумал и покачал головой:

— Вряд ли. Интриговать он всегда умел, но ведь Коннор своего Ганадогона с детства знает. Что бы ты ни говорил, но у него есть интуиция, иначе бы… Так что Коннор заметил бы фальшь и бросился бы проверять именно это. Я бы не рассчитывал, что Ахиллес сделает нам такой подарок.

Гостиница «Четвертая миля» ничем не отличалась от сотен своих безликих копий в любом более-менее крупном городе. На первом этаже в обеденном зале крутились типичные завсегдатаи — та самая «шваль». На втором этаже было потише.

Хэйтем небрежно отмахнулся от услужливо склонившейся хозяйки и стремительно поднялся по лестнице. В дверь постучал, но номинально — почти сразу заглянул, здесь было не заперто.

— Кого еще… — раздался откуда-то голос Чарльза, а вскоре появился и он сам — в потрепанных штанах с лоснящимися коленями и в халате с широкими рукавами.

Видно, успел переодеться в домашнее, да еще и в руке держал незажженную трубку.

— Кенуэй? — удивленно воззрился тот на Хэйтема, но Шэй не видел в его лице страха, только растерянность.

— Ли, — Хэйтем поприветствовал соратника коротким кивком. — Прошу прощения за неожиданный визит, но нам нужно поговорить. Думаю, ты догадываешься, о чем именно.

— Конечно, — Чарльз кивнул и спрятал трубку в карман. — Мистер Кормак. Прошу, господа. Чаю не предлагаю.

Шэй хмыкнул. Слово «чай» становилось нарицательным и, похоже, вызывало у всех причастных нервную икоту.

Впервые оказавшись в гостях у четы Ли, Шэй с удивлением отметил, что комнаты обставлены со вкусом. Нет, обстановка была довольно простой, как и в любой подобной гостинице, но женская рука чувствовалась во всем — от аккуратной драпировки недорогих гардин до стыдливо прикрытых ажурным вязанием старых мебельных чехлов. Внешний вид миссис Ли, которую Шэй запомнил в аляповатом платье, не позволял предположить, что хозяйка из нее куда лучше, чем светская дама.

— Виски, бренди, коньяк, шнапс? — предложил Чарльз.

— Да ты ценитель! — вырвалось у Шэя.

— Любитель, — поправил его мистер Ли. — Простите, если не слишком гостеприимен, у меня сейчас… сложная ситуация.

Хэйтем, непринужденно усевшийся на ажурное покрывало, сдержанно поинтересовался:

— Миссис Ли?

— Да, — Чарльз вздохнул. — Недавно уговорил Черча ее пользовать. Он говорит, водянка — и это неизлечимо. Сказал, что с ней живут по многу лет, но я вижу по его лицу… Впрочем, Кенуэй, ты же не за этим пришел.

— За этим тоже, — почти сочувственно проговорил Хэйтем. — Мне небезразлично, что происходит… у моих друзей.

— Благодарю, — скорбно кивнул мистер Ли. — Понимаю, сейчас не лучший момент для таких просьб, но если ты считаешь меня другом… Ханна больна, и я не знаю, сколько ей отмерено, но мне бы хотелось увезти ее обратно в Нью-Йорк. Я… Кенуэй, я не хочу, чтобы она ушла, так и не купив какую-то дурацкую шляпу на Манхэттене.

— Шляпу? — явно несколько растерялся Хэйтем.

— Да, — кивнул Чарльз. — Ханна часто сожалеет, что так и не заказала ее тогда, когда мы уехали из Нью-Йорка.

Шэй вопросительно воззрился на любовника, поскольку просьба действительно была… неуместной. Точнее, несвоевременной. Отпустить ближайшего соратника из города, где разворачиваются события, когда политическая ситуация стала настолько напряженной? Но, с другой стороны, хорошо судить о времени тогда, когда это время у тебя есть. У миссис Ли времени может оказаться немного.

— Хорошо, — вдруг кивнул Хэйтем. — Я… все понимаю. И ты, наверное, понимаешь, как трудно мне будет сейчас без тебя, но есть вещи, повлиять на которые мы не способны. Можешь отправиться в Нью-Йорк сразу же, как только передашь мне дела, которые ведешь. Так что давай откровенно, Чарльз. Почему ты вчера был на пристани, но не пришел потом ко мне? Не отправил записки? Почему ты был там не один? Это те вопросы, которые я бы и без дополнительных условий задал бы тебе, но раз ты желаешь…

— Да здесь, в общем, и нечего особо скрывать, — мистер Ли почесал в затылке, а потом воровато огляделся и снова достал трубку из кармана, пояснив. — Ханна не любит, когда я курю в комнатах. Но она наверняка надолго застрянет в городе, успею проветрить. О чем я?.. А, про дела.

Шэй только головой покачал. Насколько же мистер Ли озабочен семейными делами, если в его голове не удерживается мысль о бунте? Впрочем, мистер Кормак не находил в себе ни осуждения, ни раздражения. Это было слишком понятно.

Мистер Ли сел в задрапированное кресло, с наслаждением вытянул ноги, закурил и только тогда заговорил:

— Я, конечно, видел, что «сыны свободы» оживились. Впрочем, все произошло столь… стихийно, что мне в голову не могло прийти о чем-то предупредить тебя, Кенуэй. Они и раньше вылезали под покровом темноты, как тараканы. И прятались, стоило, так скажем, прийти с фонарем. Вчера ко мне наконец-то согласился прийти Бенджамин, и я подумал, что не будет большой беды от получасовой встречи. Бенджамин осмотрел Ханну, сказал, что ему надо что-то исследовать под микроскопом, и обещал зайти завтра. То есть сегодня. И когда Ханна уже одевалась, пришел Уильям. Он был встревожен, сказал, что в городе начались погромы. Ну, я чуть за голову не схватился. Думал уже поднимать свой «особый отряд», как вдруг Джонсон сказал, что предполагает, куда будет нанесен удар. Попросил моей помощи… Я был уверен, что справлюсь, но когда мы ехали в порт, понял, что переоценил себя. Везде были люди в масках — и они действовали очень решительно: стреляли, громили лавки, били кого-то… Для того, чтобы остановить это, нужен был гарнизон, не меньше. Джонсон, видно, тоже это понимал, потому что помалкивал. А когда мы добрались до порта, там уже вовсю бесновались эти… Народные мстители. Действовали они ловко, явно заранее договаривались. Я старался понять, кто у них главарь — даже на крышу влез, чтобы виднее было. И тут смотрю… Ну, вам-то это известно, конечно… Ваш ассасин по кораблям мечется. Везде успел: и ящиками кидался, и солдатами — в воду. Я с крыши слез и сказал, что, мол, тут ничего не поделать. Джонсон меня за грудки схватил и как заорет: «Это мои деньги!». А я-то что? Только всю рожу мне оплевал…