Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
— Никто никого не будет убивать, — отрезал мистер Кенуэй. — Давай поднимемся повыше. Думаю, там найдется подходящее окно… или, — он запрокинул голову, — судя по состоянию здания, даже хоть бы и дырка в стене, через которую мы сможем уйти незамеченными.
— Но ведь ты хотел, чтобы сюда явился Коннор… — задумчиво отозвался Шэй, уже поднимаясь вместе с любовником по лестнице наверх.
— Если Коннор в Филадельфии, то он сам нас отыщет, — покачал головой Хэйтем. — А если нет… Впрочем, посмотрим. Сначала нам нужно отсюда выбраться.
Подходящее окно нашлось быстро. Шэй повис на стене, цепляясь за декоративные элементы, и сказал Хэйтему, вылезшему из окна следом за ним:
— Можно пойти вправо. Вот там, кажется, есть удобное место для спуска. И сарай какой-то. Спустимся до него — и спрыгнем на крышу.
Хэйтем устало вздохнул, но отправился следом. Путь нельзя было назвать легким — то и дело приходилось то спускаться, то подниматься по стене, огибая все здание Стейтон Хауса и пробираясь в ту область, где их бы не увидели осаждающие. Декоративные элементы норовили осыпаться или раскрошиться под руками, а в лицо летела каменная пыль, и, добравшись до крыши сарая, Шэй, наконец, выдохнул. Здесь уже можно было считать себя в относительной безопасности, и он поглядел вниз. Поначалу думал воспользоваться Орлиным Зрением — но тут же увидел, что это ни к чему.
Хэйтем тяжело спрыгнул на крышу сарая, сразу отступил, потому что крыша доверия не внушала, и проследил за взглядом.
Внизу, между каретником и сломанной телегой стоял, опираясь плечом на стену, Коннор. На шаг позади торчал один из солдат, охраняющих Конгресс, и торопливо высказывал ему что-то почти на ухо, тыча пальцем в сторону Стейтон Хилл.
— Понятно, — хмыкнул Хэйтем, оглядев сцену. — Мистер Адамс не торчит в совете постоянно, а значит, Коннору нужен кто-то, кто может незаметно подглядывать и подслушивать, поскольку его знакомства больше… из народа, так скажем. Интересно, этот мальчишка — ассасин?
— Вряд ли, — поморщился Шэй. — Коннор, конечно, бестолочь, но не настолько же, чтобы набирать… таких.
На его взгляд, паренек выглядел совершеннейшим растяпой. Однако Хэйтем возразил:
— Ему удалось, как и нам, незамеченным выбраться из здания Конгресса. Либо у него неплохая физическая подготовка, либо он умеет уговаривать.
Шэй еще раз с сомнением оглядел паренька, но спорить не стал и вопросительно уставился на любовника, ожидая команды к действию. Не дождался. Хэйтем склонил голову, еще раз оглядывая сына… И спрыгнул вниз.
Шэй тяжело вздохнул. Ну что за привычка…
И Коннор, и его приятель разом замолчали, и Шэй видел, как Коннор махнул рукой, отпуская своего агента. Мальчишка шустро помчался к Стейтон Хаусу и, прячась за кустами, куда-то нырнул. Шэй не видел куда, кусты заслоняли, но, возможно, там подвальное окно или еще какая дырка…
— Отец, — недовольно приветствовал Коннор Хэйтема, слегка сдвигая капюшон. — Мне доложили, что ты пришел сюда и обвинил Конгресс в некомпетентности.
— Неужели это было так заметно? — фыркнул Хэйтем. — Вообще-то это не было моей целью. Моей целью был ты. И ты любезно явился сюда. Большое спасибо.
Коннор немедленно засопел — как и всякий раз, когда Хэйтем обходил его в чем-то.
— И что ты от меня хотел? — угрюмо буркнул он. — Если хочешь, чтобы я погасил этот бунт, то я не стану, так и знай. Солдаты имеют право требовать своего.
— Нет, этим пусть Вашингтон занимается, — удовлетворенно усмехнулся мистер Кенуэй. — Он через пару-тройку дней наверняка будет здесь.
— Вашингтон? — Коннор нахмурился. — А откуда тут Вашингтон? Он же торчит в Ньюпорте.
— А что, твой ассасин так скверно подслушивал? — вздернул подбородок Хэйтем.
— Вообще-то через дверь ничего не слышно, — возмутился Коннор. — Так что ему всего лишь раз удалось приоткрыть и подслушать. И он не ассасин, а так… помощник.
— Который, однако, в курсе, кто я такой, — не согласился Хэйтем.
— Я приказал докладывать о любом, кто сможет войти или выйти, — окончательно рассердился Коннор. — А когда я прочел имя…
— Прочел? — немедленно взял след мистер Кенуэй. — Значит, у тебя есть канал для передачи…
— Нет, — Коннор яростно сверкнул глазами. — Просто и те солдаты, что в Конгрессе, и те, что… на площади… Они все солдаты, и им гораздо проще понять друг друга. Отец… Отцепись, пожалуйста.
— Вашингтона тоже вызвали письмом, — смилостивился Хэйтем. — Когда господа конгрессмены садятся в лужу… А с ними это происходит с пугающей регулярностью… Они зовут Вашингтона, чтобы приехал и спас. Не знаю, что меня пугает больше: то, что это вообще происходит, или то, что Вашингтон действительно может их спасти.
— Это ненадолго, — буркнул Коннор. — До заключения мира с Британией. А когда мир будет заключен и ратифицирован, Вашингтон уедет в Маунт-Вернон. По крайней мере, он обязался это сделать.
— Именно тогда? — приподнял бровь Хэйтем. — Кажется, когда вы беседовали в Вест-Поинте, ни о какой ратификации мира еще речи не шло.
— Конечно, не шло… — рассеянно кивнул Коннор. — Но он мне писал в Нью-Йорк. Спрашивал, что я буду считать окончанием войны. Я ответил. И, в отличие от него, все прямо написал.
— Ты ему написал, что придешь и убьешь? — приподнял бровь Шэй. — Если это придется сделать, станешь государственным преступником.
— Шэй, — Коннор поднял тяжелый взгляд. — Я же тебе говорил, я не дурак. Но если Вашингтон писал мне исключительно о политике, то я ответил, что наша договоренность вступит в силу после подписания ратификации.
— Он может ее саботировать, — предупредил Хэйтем.
— Это вряд ли, — Коннор вздохнул. — Ему, конечно, не хочется выпускать власть… Но он понимает, что без мирного договора все его труды ничего не стоят.
— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, — припечатал Хэйтем. — Однако мне кажется, что здесь не самое безопасное место.
— Меня солдаты не тронут, — усмехнулся Коннор. — И тех, кто со мной, тоже, даже если они из городского совета Нью-Йорка. Но здесь и впрямь не очень удобно. Предлагаешь отправиться в Моррис Хотел?
Шэй хотел уже было предупредить, что забираться придется по стене, как Хэйтем неожиданно усмехнулся:
— В гостинице нас раньше вечера не ждут, а Шэй сокрушался о том, что ему хочется эля. Предлагаю зайти в первый попавшийся кабак.
— Первый попавшийся может оказаться не лучшим, — предупредил Шэй. — И тогда тебе придется договариваться и расплачиваться самому, потому что, напоминаю, у меня денег нет.
— Как — нет? — ляпнул Коннор. — Хотя… Прости, Шэй, это не мое дело. Я заплачу.
— Мистер Кормак просто проявил редкую для тамплиера широту сердца, — язвительно бросил Хэйтем. — И раздал солдатам все, что у него с собой было. Почему же ты, ассасин, так не поступил? Ведь простые люди страдают.
Коннор сощурился и усмехнулся в ответ:
— Если бы я им заплатил, никакого бунта бы не было, отец.
Он не дал ответить, развернулся и, прикрываясь сначала каретником, а потом и кустами, легко отправился к выходу с площади — туда, где между двух невысоких, но крепких домов, в сторону уводила кривая узкая улица.
— А он молодец, — хмыкнул Шэй.
— Действует примитивно, — поморщился Хэйтем.
Но на дальнейший обмен мнениями времени не было — был риск упустить Коннора из виду. Убравшись незамеченными с площади, оба проследовали за сыном, и тот безошибочно привел их к заведению, над входом которого вместо вывески покачивалась позеленевшая медная табличка, изображающая кружку с пивом. Сама кружка выглядела еще прилично, а вот «пивная пена» над ней от дождей страдала больше, поэтому казалось, что из кружки извергается что-то неаппетитно-зеленое. Однако это Коннора не смутило, и он первым толкнул дверь и зашел внутрь.
Шэй в этом заведении был впервые, а потому машинально размял руки, готовясь к драке, однако не пригодилось. В заведении было абсолютно пусто, только за стойкой стоял трактирщик, который вместо приветствия процедил:
