Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗

Чарльз занимал две довольно обширных комнаты. Одна, сейчас закрытая, вероятно, была его спальней, вторую облюбовали «пуговки». Возможно, ночью они всем составом перемещались в кровать мистера Ли, но сейчас гармонично разместились по всем доступным поверхностям: черный Генрих с белой Екатериной улегся на диване, рыженькая Анна грызла что-то на кресле, а новенькая Джейн — действительно почти щенок — охотилась на бумажный комок на полу.

Впрочем, стоило гостям зайти, как игрушку она тут же бросила и принялась обнюхивать ноги мистера Кенуэя.

— Я так понимаю, мы вполне можем постоять? — насмешливо бросил Хэйтем хозяину комнаты. — Здравствуй, Чарльз.

— Привет, Хэйтем, — мистер Ли, застывший посреди комнаты с трубкой в одной руке и свернутой газетой в другой, повернулся и улыбнулся. — Сейчас все будет.

С этими словами он отбросил газету на письменный стол, стоящий в углу, и одной рукой перенес недовольного Генриха и взъерошенную Екатерину на кресло к Анне. Екатерина сразу отняла у Анны игрушку, а Генрих улегся и свесил хвост. Ему и тут было неплохо.

— Садитесь, пожалуйста… — начал было Чарльз, осекся, стряхнул с дивана обгрызенный мосол и предложил уже нормально: — Садитесь, пока они обратно не влезли.

Шэй пожертвовал собой и плюхнулся туда, где был мосол, подумав, что ему не так тяжело будет испачкать костюм, как Хэйтему. Мистер Кенуэй скептически оглядел поверхность, но явно мысленно махнул рукой и тоже уселся.

— Вина? — предложил Чарльз. — Ничего другого у меня сегодня нет, мне завтра поутру надо выехать.

— Немного, — согласился Хэйтем. — Как прошел суд над мистером Андрэ?

— Предсказуемо, — мистер Ли достал из скромного компактного бюро новенькие бокалы и протянул их гостям.

Трубка ему очень мешала, но он явно не знал, куда ее деть, и Шэй со вздохом поднялся. Надо же было помочь… Несколько бутылок вина в том же бюро — и ни одной бутылки белого! Зато открыть можно было привычно.

Чарльз принял помощь с благодарностью и вкусно покуривал, благо окно было открыто:

— Андрэ приговорили к повешению. Надеюсь, вы не собираетесь его вызволять?

— Не собираемся, — отрезал Хэйтем. — Где состоится казнь?

— Там же, в Тэппене, — пояснил мистер Ли. — От мистера Андрэ на трибунал доставили письмо. Люди из «Кольца Калпера». Хотя приговор тогда еще не был вынесен, Андрэ просил заменить повешение расстрелом. Вашингтон ему в этом отказал.

— Вашингтона можно понять, — протянул Хэйтем. — Сейчас, когда на него направлено столько взглядов, он не может проявить мягкость к военному преступнику, иначе слишком многие могут решить, что их участь будет легче, чем могла бы быть.

— Собственно, после этого голосование уже было номинальным, — Чарльз вздохнул. — Глупо решать, какого наказания достоин британский шпион, когда главнокомандующий прямо сказал, что не заменит повешение расстрелом.

— А что же Арнольд? — Хэйтем принял из рук любовника наполненный бокал. — Про него что-то стало известно?

— Мистер Толмедж от имени Вашингтона отправлял генералу Клинтону предложение обменять Андрэ на Арнольда, — еще раз вздохнул Чарльз. — И получил отказ.

— Вероятно, Клинтон очень ценит Арнольда? — удивленно приподнял бровь Хэйтем.

— Судя по письму, ни в пенни не ставит, — невесело хмыкнул мистер Ли. — Просто, как говорится, ни дюйма земли врагу.

— Жаль, — коротко бросил мистер Кенуэй, и Шэй был с ним полностью согласен.

Пока мистер Кормак возился с бокалами и вином, нахальная Анна успела как-то плавно «перетечь» через подлокотник кресла на диван и теперь царственно возлежала, распушив хвост, на теплом месте. Чарльз был слишком занят своим бокалом, своей трубкой и своими мыслями, поскольку даже не обратил внимание на то, что Шэй, почесав роскошную пушистую красавицу, бесцеремонно перекинул ее обратно на кресло. Собака должна знать свое место.

— Казнь состоится второго октября, — продолжил Чарльз. — Вашингтон собирается присутствовать лично. Обычно мне его приказы поперек горла, но сейчас я буду рад уехать. Не хочу на это смотреть.

— Кстати, — мистер Кенуэй вдруг заинтересовался, — почему так вышло, что ты и мистер Штойбен расположились в этой милой гостинице, а не в Стейт Хаусе? Там, кажется, комнат хватит на весь Конгресс.

— На весь Конгресс не хватит, — сосредоточенно отозвался мистер Ли. — Но… У каждого свои причины. Лично мне отказали предоставить пуговкам отдельную комнату, а мистер Штойбен не захотел компрометировать своего спутника, поскольку лейтенантам отдельных комнат не полагается. И это… Мое дело, конечно, сторона, но на приеме мне было как-то странно. Вы оба, Штойбен, эти неразлучники еще… Лоуренс с Гамильтоном. И Эдвард. Я себя чувствовал в меньшинстве.

— Ничего, Вашингтону хуже, — фыркнул Хэйтем.

Шэй невольно вспомнил пресловутые шелковые простыни и даже слегка поморщился. И что в этом хорошего? Колени скользят, на руку толком не опереться… А если лежать на спине, то еще и к потному телу липнут. И сбиваются, и мнутся! Хотя Хэйтему, похоже, все это вовсе не мешает.

— Да черт с ним, с Вашингтоном, — с досадой отмахнулся Чарльз трубкой. — Лучше расскажи, что там такого было в Вест-Поинте, что наш любимый главнокомандующий обратно приехал с такой рожей, как будто его в дерьмо окунули?

— Ну, образно говоря, именно это и произошло, — куда сдержанней усмехнулся Хэйтем. — Как ты знаешь, мы с мистером Кенуэем-младшим до последнего времени держали нейтралитет ради общих целей, но тут он повел себя довольно непредсказуемо… Хотя и типично для ассасина. После боя в Вест-Поинте Коннор имел с нашим главнокомандующим приватный разговор, а после сообщил мне, что пообещал мистеру Вашингтону убить его, если тот после окончания войны и в случае победы попытается захватить власть. И, похоже, был весьма убедителен.

Мистер Ли неэстетично булькнул вином и заверил:

— Этот, если что решил, то сдержит слово. И что теперь, нейтралитету конец? Я-то у него, наверное, в списке первый, еще до Вашингтона.

— Пока нет, — сосредоточенно возразил Хэйтем. — Тут нужно признать заслуги мистера Кормака, который в тот момент не дал мне высказать Коннору все, что я думаю о нем и его решениях. Уже после боя в Вест-Поинте мне пришло письмо от Коннора, где тот сообщал, что именно благодаря своевременной информации мистеру Толмеджу удалось предотвратить побег мистера Андрэ из-под стражи.

— А мне об этом рассказал Тёрнер, — кивнул Чарльз. — Он там, в «Кольце Калпера», далеко не во все посвящен, но то, что информация об Андрэ поступила из самой засекреченной части их шпионской команды — знает. Самая засекреченная — это, полагаю, как раз приспешники нашего ассасина?

— Я тоже так полагаю, хотя точно не знаю, — недовольно ответил Хэйтем.

— Значит, раз Вашингтон уйдет с поста после победы или будет убит — я зря все это время его обслуживаю? — скривился Чарльз. — Боже, как это плохо звучит.

— Звучит скверно, — согласился мистер Кенуэй. — Но ты работаешь с Вашингтоном не зря, поскольку он не только предполагаемый политический лидер, но и действительный главнокомандующий.

— И ты ничего не собираешься с этим делать? — недоверчиво уточнил Чарльз. — Ты же сам говорил, как правильно вываживать Вашингтона, чтобы он стал… ну, королем?

— А что я сделаю? — философски вопросил мистер Кенуэй. — Убить Коннора сейчас, когда он собрался жениться? Я не настолько жесток.

— Значит, лидером станет кто-то другой, — заметил Шэй.

— И у меня даже есть предположение, кто, — Хэйтем выпрямился и поочередно оглядел обоих, словно подчеркивая важность собственных слов. — Мистер Тарлтон очень меня заинтересовал.

Шэй невольно переглянулся с мистером Ли и ляпнул, выражая общее сомнение:

— Но он же южанин.

— Нет разницы, — отмахнулся Хэйтем. — Если дать ему возможность построить блестящую карьеру… А он на это явно способен, то не будет иметь значения, из какого он штата. Достаточно того, чтобы он лучшим образом зарекомендовал себя во время войны. Время у нас пока есть, возможности — тоже.