Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
— Мистер Хики? — раздался голос Хэйтема. — Вы опять меня подвели.
— Мистер Кенуэй, — тот зачастил, немного пришептывая. — Хорошо, что вы пришли. У меня есть новости, но обсудить их нужно не здесь.
— Разумеется, не здесь, — брезгливо бросил Хэйтем. — Но должен заметить, что я добрался сюда исключительно потому, что вы служите нашей идее. Хотелось бы надеяться, что это так.
Шэй почти не вслушивался в разговор. Убедился, что солдат глядит в другую сторону и попытался ободряюще улыбнуться, но выходило плохо. Коннор прислушался к отцовскому голосу и вопросительно поднял голову. Шэй понял без слов и отрицательно покачал головой — нет, Хэйтем не поможет. По крайней мере, не сейчас.
— Придется подобрать вам пристанище получше, — Хэйтем кивнул солдату. — Не вздумайте делать глупости, мистер Хики. Вы отправитесь с этим солдатом и разместитесь там, где он укажет.
— Чего? — Хики присовокупил к этому грязное выражение и недоверчиво воскликнул: — Я думал, вы решите эту проблему!
— Не теперь, — размеренно отозвался Хэйтем. — Комендант, мистер Рид, склонен для начала убедиться в вашей невиновности, так что вам придется потерпеть. В конце концов, это была ваша инициатива.
— А в чем это меня обвиняют?! — пока солдат со скрипом и скрежетом открывал дверь, Хики продолжал бессильно ругаться. — Я ничего не сделал! А с ассасином чего? Вот он, в соседней камере! Вы же сами велели!
— Я велел? — мистер Кенуэй приподнял бровь. — Я велел вам сорить поддельными деньгами? Вздор. А с ассасином решим. С ним еще сложнее, чем с вами, мистер Хики, но он хотя бы идеологический враг. А вот вы — такой союзник, с которым и врагов не надо.
Шэй терпеливо дожидался, пока солдат уведет сквернословящего Хики, а едва тот отошел, метнулся к решетке Коннора, но сын ближе не подошел. Только вздохнул и заговорил — тихо и очень грустно:
— Я действительно ничего не сделал. Начал с торговца в порту и довольно быстро вышел на фальшивомонетчиков. Но я не мог и предполагать, что столкнусь нос к носу с этим Томасом Хики! Он попытался от меня убежать, я его нагнал, мы подрались… Потом… потом не помню. Потому что очнулся я уже здесь. Меня, видимо, кто-то ударил сзади — до сих пор голова болит и слегка кружится. А еще никто так и не сказал, в чем меня обвиняют.
Мистер Кенуэй опасливо стрельнул взглядом по сторонам и тоже шагнул к решетке. И говорил быстро, торопливо:
— Слушай меня, все очень серьезно. Наплевать на фальшивые деньги. Тебя обвиняют в заговоре с целью убийства Вашингтона, и этому есть доказательства. Скажи мне честно, ты действительно это планировал?
— Что-о-о?! — Коннор сорвался с места и силой рванул решетку. Вряд ли он осознавал, что делает. — Какие еще доказательства?! Шэй, я был у Вашингтона только вчера, еще с утра. Попросил его… Тебе присылали патент? Мистер Вашингтон был занят, но сказал, что займется этим сразу, как только позволят дела.
— Патент мне прислали в девятом часу, — отозвался Шэй.
— Видно, дел у него было много, — сделал вывод Коннор. — А оттуда я отправился в порт. Зачем мне убивать мистера Вашингтона, он единственная наша надежда на победу!
— Не единственная, — хмыкнул Хэйтем. — Но спорить об этом нет времени. В твоих бумагах найдено письмо, в котором прямым текстом написано о намерениях. Твоим почерком! Если это подделка, то настолько мастерская, что я бы не заподозрил обмана, если бы не знал тебя, твоих целей и того, что ты грамотно пишешь.
— Это… Это, наверное, Хики… — растерянно ляпнул Коннор. — Больше никто ко мне близко не подходил и ничего подсунуть не мог, а у меня такого точно не было. А с Хики мы были близки… То есть… Когда мы подрались, я прижал его к стене собой. Отец, ты ведь понимаешь?!
Шэй понимал, насколько… глупо это звучит, но ситуация была слишком серьезна, чтобы он нашел это забавным.
— Хики… — мистер Кенуэй напряженно свел брови. — В принципе… мог. Если он подделывал билеты, то, должно быть, очень неплохой имитатор. Если у него был образец… Или даже несколько образцов…
— Он за мной следил! — энергично воскликнул Коннор. — Наверняка мог раздобыть. Ну ведь не всегда же запоминаешь, где что-то пишешь? Мне бы в голову не пришло, что это кому-то может понадобиться.
— Логично, — признал Хэйтем. — Но пока я не знаю, что со всем этим делать. Обвинение серьезно, а защиты на том, что ты пишешь грамотно, не построить. Сам-то он правильно и трех слов написать не в состоянии… А у меня теперь связаны руки.
Коннор поглядел в стену и признался:
— Я просил одного тут такого передать записку мистеру Толмеджу. Но не могу даже быть уверен, что он ее передаст. И потом, если мистер Толмедж узнает, в чем меня обвиняют, он может не захотеть мне помочь. Правда, он знаком с Раксота…
— Нет времени выяснять, кто кому друг, — раздраженно бросил Хэйтем. — У нас всего несколько дней. В лучшем случае! К тебе, скорее всего, подсадят какого-нибудь глупца, который будет пытаться вывести тебя на признание. Я сделал все, чтобы отсрочить казнь, но все может пойти не по плану в любой момент. Может, оставить тебе хотя бы кинжал?
Коннор покачал головой:
— Бесполезно. Найдут. У меня даже сапоги отобрали.
— Наденешь пояс под рубаху, — вклинился Шэй.
— И они, — Коннор не уточнил, о ком речь, — если увидят, то сразу поймут, кто его передал. Не Хики же! Нет, Шэй, лучше… Лучше позаботься об отце, если все… пойдет не по плану.
— Не смей даже думать такого, — вспылил Хэйтем. — Мы тебя вытащим! Борись, ассасин, иначе чего твое Кредо стоит?!
— Может, выкрасть это письмо? — поразмыслив, предложил Шэй. — Я не связан никакими политическими обязательствами, а комендант по вечерам уезжает.
— Это худшее, что мы можем сделать, — отрезал мистер Кенуэй. — Письмо уже видели. Если его не станет, мы лишимся даже призрачной возможности доказать, что оно фальшивое.
— Выкрасть письмо и убрать коменданта? — скорректировал план мистер Кормак.
— Как только мы вышли из кабинета, этот план не сработал бы, — безжалостно отозвался Хэйтем. — Мы не можем знать, кому и что он сказал, как только мы вышли за порог. Кстати, почему ты назвался своим первым именем, Коннор?
— Не хотел, чтобы меня связывали с тобой, — юноша опустил голову. — Но тогда я, конечно, еще не знал про обвинение. Теперь это послужит дополнительным доводом. Меня здесь все зовут «дикарем» или «краснокожим».
В коридоре послышалось мерное бряканье — солдат возвращался, и от решетки пришлось отступить. Коннор вернулся на свой матрас, мистер Кенуэй принял скучающий вид, да и Шэй собрался с мыслями. Не время отступать, Хэйтем прав.
— Отчитайтесь полковнику Риду, солдат, — хладнокровно приказал мистер Кенуэй. — Мы завершили дела и уходим.
Тот, однако, взялся проводить — и это было нелишним, учитывая, что обитателей Брайдуэлла выпустили на сомнительную «прогулку» — им дозволялось размяться и побродить по коридорам. Большинство использовало эту возможность, чтобы сбиться в стайки и поговорить. Разговоры разнообразием не отличались — обсуждали былые успехи, выпивку и женские прелести.
И только когда мрачное и приземистое серое здание тюрьмы осталось позади, мистер Кенуэй позволил себе сбросить маску отстраненной заинтересованности. Он свернул в ближайшую подворотню и с силой ударил кулаком в стену — да так, что сверху что-то посыпалось. И произнес ожесточенно:
— Я его вытащу. Любой ценой! А потом узнаю у Хики, какого черта!.. Это ведь план, примитивный план! Но несмотря на его примитивность, он сработал! Честно говоря, пока я даже не представляю, что делать.
Шэй не рискнул приблизиться, хотя любовника хотелось обнять. Просто для того, чтобы тот сейчас не стоял так и не смотрел в никуда. И Шэй негромко предложил:
— У Коннора есть друзья. Друзья-ассасины. И пусть это одно название, но, возможно, они могут помочь? Можно подбросить им информацию.
— Нет, — ровно отозвался Хэйтем. — Во-первых, я все еще магистр Ордена. Во-вторых, мне сейчас только неумелых ассасинов не хватает, у которых в голове одно Кредо — и больше ни черта. Ситуация неуправляема, но с ними она станет катастрофической. Шэй… Я понимаю, что ты переживаешь не меньше, чем я, но у тебя сегодня идеи — одна разрушительней другой. Нам нужно действовать ювелирно, иначе Коннора ждет площадь и петля.
