Улей. Отверженная (СИ) - Лужанская Алёна (книги серии онлайн TXT) 📗
Новая картина «Летящий со стены Уугр и бескрылая разведчица» в свете подслушанного во дворце разговора понравилась бы Королеве даже больше первой…
В былые времена я могла работать с любой материей, любым веществом. Правда, из моих неумелых попыток редко выходило что-то толковое. Сейчас уплотнить воздух и хоть чуточку замедлить падение оказалось и вовсе непосильной задачей.
«Это конец?» — вопросил внутренний голос. До столкновения с землей оставалось примерно десять метров и четыре секунды — ничтожный отрезок по человеческим меркам. А по нашим — очень даже большой.
Первым пролетев высоту, Уугр разбился насмерть. Я уже инстинктивно сгруппировалась, как вдруг ощутила резкий толчок в спину. Неведомая сила потащила вверх наперекор земному притяжению. Затем несколько пар рук приняли меня на смотровой площадке и аккуратно поставили на ноги.
Один из разведчиков — тот, кто поймал меня арканом, — шепнул на ухо: «Рад служить рядом с тобой, Вторая». Молодой еще, сопливый, быстро сообразил, кто перед ним, однако отчего-то не догадался опустить отверженную на землю по ту сторону стены. На место трагедии тем временем начали стекаться все силы Королевства. Вдалеке мелькнула косматая голова Первого.
«Предатель! Даже не соизволил помочь жителям Улья, когда те были в беде».
Королева не слепа, а ее окружение — тем более. Они должны в скором времени разглядеть волка в своем овечьем стаде.
«Если только глаз не замылился от количества мнимых заговорщиков», — мрачно добавил внутренний голос.
Пора было уходить. Каждая минута промедления грозила публичным разоблачением. Вокруг, словно в ожидании чего-то, стояли трое разведчиков и пятеро гвардейцев. Сдадут или отпустят? Я тоже замерла на месте, прикидывая, смогу ли зацепиться за стену, если нырну еще раз.
— Мы отвернемся. — Юная разведчица с полупрозрачными крыльями понятливо улыбнулась и подала пример остальным.
Один из гвардейцев «случайно» обронил карабин с крюком, другой подпихнул ногой веревку. Второй дали шанс, и она им воспользовалась…
В детстве мы много лазили, покоряли вершины Улья, спускались по шахтам лифтов вглубь подземелий. Но то было на спор, и тогда была безупречная страховка — крылья. Все выглядело как игра. Сейчас же адреналин кипел в крови от осознания реальной опасности: несколько отвесных метров вниз и скользкие камни, обточенные временем и степными ветрами.
Вторая справилась! Под конец спрыгнула с трехметровой высоты и очутилась рядом с разбитой вдребезги головой Уугра. В отличие от большинства жителей Улья, мозгов у твари оказалось предостаточно. Почувствовав шевеление сбоку, я обернулась.
Рядом с распластанной тушей сидел Король отверженных. С тоской и какой-то невероятной лаской во взгляде он гладил волосатую лапу мертвого Палача.
— Ну и шороха ты навела.
— Я?
Волк поднялся, посмотрел наверх, где, как муравьи, суетились жители Улья, и, взяв меня за руку, направился в сторону степи, расстеленной у подножия города плешивым ковром. На горизонте маячили черные точки — полчище изгоев.
— Ты выпустил эту тварь? — Не сбавляя шагу, я выдернула пальцы из крепкого захвата.
— Ты плохо обо мне думаешь.
Выходец из гетто покачал головой, а в глазах блеснули лукавые искорки.
— Где твоя бутоньерка? — Его нагрудный карман был пуст. — Уугр — существо здравомыслящее, обладающее зачатками интеллекта. Он не мог ни с того ни с сего взбрыкнуть!
— Палач, как и я, посчитал День Пахаря глупым праздником, — усмехнулся мужчина и через минуту добавил: — А может, страус оказался жестким. Перья грызть удовольствия мало…
Рыкнув, разведчица, опрокинула Короля наземь и, сев сверху, сдавила рукой горло.
— Ты залил всю площадь кровью, убил десяток мирных жителей! От Правящего Совета почти ничего не осталось!
Не оказывая сопротивления, Волк лежал подо мной и беззвучно сотрясался от хохота. Но лишь до тех пор, пока я не назвала его «лицемерным и неблагодарным ублюдком».
— Почему сразу я? — В один миг став серьезным, он попытался освободиться от удавки на шее. — Я был с ее Величеством все это время.
И в словах самозванца не было ни грамма лжи. Разведчица поджала губы от досады и резко встала. Предводитель отверженных остался лежать на земле.
— Я не говорил, что у Душка есть Королевский сорт? — крикнул он мне в спину. — Уугры звереют от одного его вида… Ну что, теперь добьешь несчастного и обездоленного?
Хотелось, очень хотелось. Но со смертью Короля орда из отверженных никуда не денется. Кто я такая, чтобы вмешиваться в дела Ее Величества?
— Она приказала избавиться от Совета? — Я все-таки обернулась, чтобы посмотреть в лицо выходцу из гетто, взлетевшему по карьерной лестнице почти до небес.
Тот неспешно поднялся, отряхнулся от приставшей к одежде пыли и одарил меня жалостливым взглядом.
— От тебя.
Он глубоко ошибался, если надеялся своим заявлением перевернуть мое мироздание. Несколько лет назад Ники уже опрокинула его вверх дном.
— Так почему я до сих пор жива?
Приблизившись почти вплотную, Волк коснулся губами уха и шепнул:
— Мы уже с тобой мертвы, как и все отверженные, — и, мельком глянув на стены Улья, где стоял внешний гарнизон, побрел прочь от негостеприимного города.
Второму изгою ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Впрочем, гвардейцы рассматривали сверху труп Уугра, и дела им не было до двух тонких, удалявшихся в степь фигур.
Я брела за Королем без какого-либо смысла. Разведчица в принципе чувствовала себя потерянной, лишенной не столько поддержки, сколько дела всей жизни. Она собиралась реализовать мечту Ники, но человеческая девушка молчала. Порой казалось, что она и вовсе умерла. С выключенным двигателем можно по инерции катиться дальше, но на долгий путь этой энергии не хватит.
Стоило признать правду Волка — он делает хорошее дело: бывшему портному дает в руки иглу, повара ставит у котла, одному из подданных и вовсе позволяет бегать на четырех лапах… Только меня он использует по другому назначению. Почему?
— Давай я расскажу тебе свою историю, — словно в ответ на мои мысли, сказал он на одном из привалов. — Дорога длинная, а в тишине идти скучно.
После нескольких часов, проведенных в молчании, хриплый голос ненавистного спутника оказался неожиданно приятным для слуха.
— Королева в первый раз вытащила меня из лаборатории. Ей было интересно посмотреть, что за странный феномен прижился в ее законных владениях и как он будет вести себя не под прицелом ученых-исследователей, а, скажем так, в естественной среде. Я тогда был мелкий и совсем дурной. Столько гадостей наговорил, до сих пор удивляюсь, как меня не вышвырнули. Я же почти бросил вызов Ее Величеству! А она проигнорировала… Не дело же тягаться с семилетним мальцом, а вот приструнить его следовало бы. Так я попал в самое жуткое место, ад этого мира — в Лабиринт. Нет, не в клетки, — пояснил он по ходу повествования. — Я очутился по другую сторону: выскабливал пыточные в перерывах между сменами, мыл инструменты, был на побегушках у Палачей, в общем, делал много грязной работы. И просвета во всем этом деле не было…
Неудивительно, там даже лампы «светлячки» перегорают раньше положенного срока.
— Однажды наступил момент, когда я начал просыпаться от собственного крика. И тогда решил, что уже в полной мере отработал наказание ее Величества… Как ни странно, меня легко отпустили, и я вернулся в гетто. Не могу сказать, что там стал лучше спать. Чужие кошмары продолжали донимать ночами, а днем не давали покоя уже мои собственные. Спустя несколько месяцев я попал за стену. До дрожи боялся, что меня кинутся искать и вернут либо Королеве, которая придумает очередную изощренную кару лишь за то, что я вырос не под ее опекой, либо в лабораторию под круглосуточное наблюдение, где мне будет еще хуже. В гетто говорили, что без Королевской поддержки — так они называли те жалкие подачки — не выжить. А я смог. Всем назло.
В сгустившихся сумерках надменная улыбка Волка выглядела зловещей. И как разведчица ни старалась, не смогла проникнуться жалостью к ущербному существу, появившемуся на свет не в том мире.
