Не-единственная в Академии (СИ) - Светлая Лючия (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Когда этот мучительный обед был закончен, королева пригласила гостей пройти из столовой в ближайшую гостиную. Стало понятно, что сейчас-то и начнётся самый важный разговор.
Её высочие Ильдария заняла самое высокое кресло, но, как и во время обеда, молчала. Разговор завел его высочие Дамиан при поддержке советника.
— Князь, хочу объяснить то, что, как все мы поняли сегодня утром, вам было не понятно. То, на что вы гневались, сразу по прибытии.
Ещё в тот день, когда его высочие Дамиан посетил нашу неудачную тренировку, спросил у Зиада:
— Как вы думаете, князь, можно ли рассчитывать на помощь вашего отца?
Зиад вздохнул и ответил:
— Думаю, если бы мы не вынудили отца явиться так спешно, у него было бы время остыть, а так… Слишком уж для него это было скоропалительно. Он очень горяч. Ему нужно время остыть. И я могу только надеяться на то, что он уже пережил свою вспышку гнева и разговаривать будет сдержанно. И сложность, представляется, состоит не в его характере.
— Почему вы так думаете, господин Марун? — не сдержал своего любопытства советник Суземский.
— Это у меня есть собственная, хоть и не большая, магия благодаря происхождению моей матери, у а отца — только родовая, — и муж отвесил вежливый поклон его высочию Дамиану, — а собственная в зачаточном состоянии. Не знаю, как он смог бы нам помочь. Думаю, завтра отец прибудет не в самом расположении духа.
Зиад оказался прав тогда, а что получится сейчас? Я бы даже грустно вздохнула, но нельзя — столько венценосцев вокруг. Забавно! "Ничтожество! Подлый ублюдок!" — так ко мне обращались много лет.
И вот я, ничтожество и подлый ублюдок, сижу в таком обществе и имею право голоса, и к этому голосу прислушиваются. Мама была бы рада… Комок слёз подступил к голу, но я посмотрела на мужа, такого тёплого, большого, надёжного, и слегка улыбнулась, Он перехватил мой взгляд и тоже легко улыбнулся. А я засмотрелась на его губы. Они были такие… Такие… аппетитные! Бывает же у людей такая внешность, что хочется смотреть и улыбаться? А вот у Зиада внешность внушала совсем другие чувства. Мне всё время хотелось его целовать. Прежде всего губы. Такие розовые на его смуглом лице, даже на вид мягкие, в маленьких складочках, с тончайшим пушком на коже в самых уголках губы… Так и хотелось поцеловать этот нежный пушок, почувствовать как откликнутся эти губы на моё прикосновенье… Теперь мне нужно было выдохнуть, но… нельзя. опять же — венценосцы! Но думать про нежность губ любимого мужчины было приятнее, чем про моб родину.
А тут и принц приступил к самой важной части переговоров, из-за которых, собственно, отец Зиада и был приглашен в Бенестарию.
— Видите ли, князь… Я отдаю в жёны свою подопечную не просто так.
Я искоса бросила взгляд на старшего князя Марун. Одна его бровь приподнялась, хотя поза, расслабленная и вальяжная, в которой он сидел на кресле, вовсе не выглядела напряженной.
— Да? И как же?
— Я согласился отдать её в жёны вашему старшему ыну и наследнику на условиях обмена.
Опять пауза. И только слышно как шуршит веер её величия, которым она обмахивалалсь, подозреваю, ене потому что страдала от жары, а чтобы иметь чем прикрыть лицо. Князь слегка сжал губы и опять расслабил лицо. Будто сказал: "Да что вы? Ну-ну!" Принц продолжил:
— Обмен. Одна девушка на другую. Моя официальная единственная находится в Оландезии, на родине принцессы Тойво, названной при рождении Ило. И вот её я меняю на свою подопечную.
Князь величественно кивнул, поощряя его высочие продолжать. Хотя то, что блеснуло во его глазах, вряд ли можно было назвать радостью.
— Принцесса Тойво на своей родине считается преступницей, и там её ожидает смертная казнь.
У князя Марун округлились глаза, а спина вмиг стала, как натянутая струна. Он перевёл на меня потрясённый взгляд, а я вновь опустила глаза.
— Однако, её вины в убийстве, в котором её обвиняют, нет.
— В убийстве?! — у старшего князя в голосе промелькнули подозрительно высокие ноты. Хоть бы истерика не случилась. Мужские истерики — это слишком даже для меня. Ах да, вздыхать-то нельзя.
— Да, король Юзеппи, названный при рождении Карху, обвиняет свою дочь в убийстве принцессы Суэллы.
Всё замерло. А мне хотелось рассмеяться. Истерически, громогласно. Как много замираний связано со мной! Никогда столько за всю прошлую жизнь не припомню. Ну, разве что замирание отца перед тем, как он начинал орать. На меня. За какой-нибудь несущественный проступок.
Горький смешок мне удалось сдержать. И всю паузу до следующих слов его высочия Дамиана я вспоминала порядок учебных мечей на стойке в зале для тренировок.
— Но нам достоверно известно, что принцесса Тойво этого преступления не совершала.
— Я не понимаю… — проговорил князь. Ну что ж, браво, ваше высочие, вы сбили спесь с моего нового родственника!
Принц Дамиан снова заговорил, и в голосе его не мелькнуло даже тени эмоции:
— Отец Юзеппи ждёт свою дочь, чтобы казнить, и для того, чтобы мы помнили о спрятавшейся на нашей территории преступнице и выдали её, когда найдём, в Оландезии как заложница находится наша подданная, Перла Инвиато, названная моей единственной.
— Единственной… — эхом отозвался князь. Он уже не выглядел ни вальяжным, ни напряжённым. Усталым, да. Он выглядел усталым.
Повисла тяжёлая тишина. И встретила взглядом отца Зиада. Он смотрел на меня ну так, что… Но, видимо, и его высочие Дамиан тоже понял этот взгляд, потому что твёрдо сказал:
— Нет, отдавать принцессу Тойво отцу я не стану.
— Почему?! — резко выдохнул князь.
— Потому что хочу оказать услугу вашему княжеству.
— Услугу?! — опять эти немного визгливые нотки в голосе немолодого уже мужчины.
— Да, князь, услугу, — в этот момент я восхищалась его высочием Дамианом: из него получится великолепный король! — Не буду рассказывать вам, о том, какие браки под нашим солнцем дают сильных наследников древних родов. Вы сами это знаете не понаслышке, — такой уж намёк, совсем не тонкий, на то, что сам князя Марун, по словам Зиада, женился хоть и без любви, но на самой одарённой девушке, какую ему только смогли найти. — Вот именно такой брак я пытаюсь обеспечить вашему старшем сыну. И наследнику.
Последнее принц так выделил голосом, что не должно было остаться сомнений, кто здесь главный благодетель.
Тишина опять давила. Но теперь я не стала поднимать глаза, хватит на сегодня неприятностей. Я всё внимание сосредоточила на ощущении тепла справа. Там сидел Зиад, и я чувствовала его тепло даже на расстоянии. Вот на этом приятном ощущении я и сосредоточилась.
— Зиад?! — голос князя отчётливо прерывался. Ну что за несдержанный человек!
— Да, отец. Рада — моя единственная.
— Не может этого быть!
Зиад взял меня за руку, поцеловал ладошку и вытянул её вперёд.
— Раду принял гвели нашего рода, отец. Она моя жена. И княжество наше будет процветать.
Я прикусила губу, но глаз так и не подняла. Ну и пусть хоть весь мир сопит обиженным ежом. Я ничего не замечаю. Ничего, кроме горячей ладони, в которой лежит моя. И ни про что не думаю, кроме мягких, сухих и очень нежных губ моего мужчины.
— Но чтобы Рада осталась со мной, мне придётся поехать в Оландезию, и выручить ту, другую девушку.
— Сынок, — по голосу трудно было определить что-то внятное, но князь, похоже, испытывал сильные чувства, — это ведь опасно!
— Поэтому мы с Радой и просим тебя помочь, о, отец мой!
Эта пауза была недолгой.
— Я не хочу этого тебе говорить, но… сын мой, моя сила — твоя сила!
Зиад вскочил и бросился к отцу и я, переборов себя, поднял глаза. Они обнялись. На щеке князя блеснула одинокая слезинка.
***
Дорогие мои читатели! Этот кусочек по совету коллег-авторов относится к главе 8. И относится к событиям в лесу, когда Дамиан так удачно выстрелил, и спас женщину из лап разбойников. Вот небольшой эпизод, который немного познакомит нас с жизнью спасённой.
