Не-единственная в Академии (СИ) - Светлая Лючия (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Князь должен был понимать, что, отправляя сыновей в ту страну, которую считал более просвещённой, и к уровню корой стемился подтянуть свой народ и свою страну, повлияет на его сыновей необратимо. И Зиад очень надеялся, что завтрашний день пройдёт спокойно, без неприятных и неожиданных сюрпризов со стороны его отца.
Почти всю ночь принц Дамиан, советник Суземский, Зиад Марун и несколько экспертов из службы безопасности Короны выспрашивали Раду-Ило о всех подробностях быта в королевском дворце Оландезии, об обычаях, особенностях, мелких деталях жизни, уточняя план и выстраивая линии поведения своего посла для самых разных вариантов развития событий.
* * *
Почти всю ночь принц Дамиан, несколько мужчин, даже не знаю, кто они такие, советник Суземский, и что самое обидное, мой муж, мучили меня. Вопросы, которые они мне задавали, казались настолько глупыми, а иногда и смешными, что хотелось ответить какой-нибудь грубостью. Но ловя извиняющиеся взгляды Зиада, я таяла, прощала нелепость и свою усталость, и отвечала снова и снова.
— Какой характер у Корнуэля?
— Если вдруг возникнет конфликт, постарается ли он затушить его или нет? От чего это может зависеть?
— Какой завтрак предпочитают мужчины при дворе короля Юзеппи? А женщины?
— Что может привлечь всеобщее внимание во дворце? Человек, событие, новость? Что?
— Есть ли при дворе музыканты, и на каких инструментах они играют?
И так, от чего-то крупного и неощутимого до мелкого, как крошка, и такого же назойливого и колючего, вопрос за вопросом, они выстраивали какую-то не ясную мне картину. Я не понимала смысла, устала и хотела спать. Но увидев глаза Зиада, взбадривалась и отвечала.
А на утро… На утро был торжественный приём делегации из пустынного княжества. Снова парадная лестница королевского дворца, королева, принц-консорт, принц Дамиан, придворные и слуги. Только я не подъезжаю в карете, а стою рядом с Зиадом. По другую сторону — наследник бенестарийской короны. Стою между состоявшимся мужем и не состоявшимся женихом.
Казалось бы, радуйся! Всё случилось самым невероятным, но наилучшим для меня образом — не любимый и нежеланный не стал мужем, а Зиада я люблю и держусь за него, как умирающий — за последний шанс. Но мне грустно, и именно потому я опять в печали — волнуюсь перед встречей с новым родственником. Зиад рассказал, что отец его непростой человек, и не стоит и половину из его слов принимать близко к сердцу. Вторую половину — вообще не стоит слушать. Муж успел это нашептать, когда мы, обессиленные изматывающими беседами, заваливались спать. Наверное, хотел подготовить к встрече. К неприятной такой встрече.
Но что это волнение? Лишь повод отвлечься от более острой боли — боли, что причиняет страх. Нам с Зиадом предстоит расставание, и я ужасно этого боюсь. Не за себя, за него.
. Я сейчас, наверное, опять с таким лицом, что Ариша обязательно сделала бы замечание. Но не могу я улыбаться, не умею изображать радость, когда так переживаю. Самое большее, на что я сейчас способна — держать на лице спокойствие.
Вот и приблизилась делегация к самым ступеням. Почти одновременно несколько мужчин спрыгнули со своих лошадей. И самый старший из них оказался впереди, поднимаясь по ступеням к королеве Ильдарии и вставшему из кресла принцу-консорту.
Их не спутал бы никто и никогда. Я смотрела на князя Марун, а видела Зиада, только лет на тридцать старше — смуглый, подтянутый, с хищным взглядом, которым он окинул всех встречавших. Идёт размеренно, но быстро. А вот взгляд не радостный, и губы поджаты недовольно.
Мне захотелось тяжело вздохнуть. Но, во-первых, платье настолько плотно сжимало мои рёбра, что сделать это было невозможно, а во-вторых, горло сжало судорогой и даже просто дышать было трудно.
Князь Марун раскланялся с королевой. Изящно, даже изыскано, элегантно, но всё равно по-своему — плавными движениями какого-то южного танца, так не похожего на танцы северных шаманов. Гость обратился к королеве, посочувствовал утрате — принцессе Суэлле, выразил радость (кажется даже неподдельную), от того, что прибыл в удивительную страну, восхитился самой королевой и выразил надежду на сотрудничество.
Затем повернулся к принцу Даиману, и любезности стало меньше. Вежливость, сдержанность, уважительно склонённая голова, затем взгляд мимо меня, сразу на Зиада. И тут совсем уж холодом повеяло.
— Здравствуй, сын. Не порадовал ты меня.
Зиад вовсе не потерял присутствия духа, видя не расположенность отца, а сделал полшага вперёд:
— Разреши представить тебе мою суженую, принцессу Тойво, названную при рождении Ило, дочь короля Оландезии, Юзеппи, названного при рождении Карху, — Зиад поклонился отцу, и я повторила за ним поклон.
И наконец встретила взгляд таких же тёмных, как у мужа, глаз.
— Дочь короля?
Я склонила голову в знак согласия и почтения.
— Из северных земель?
Я снова кивнула. Вокруг был такая тишина, будто мы не в окружении нескольких десятков человек под открытым небом, а где-то в подвале, один на один — такая тишина стояла вокруг. Даже ветер стих, ни единый желтеющий лист на деревьях не шелохнулся, молчали птицы.
— Но как ты мог не попросить моего благословенья?! — гневно и даже яростно прозвучало над моей головой.
Я подняла взгляд. Князь уже сердито раздувал ноздри, вцепившись взглядом в напряжённо улыбающегося Зиада.
— О, отец мой! Дочь северного короля, подданная Бенестарии, к тому же находящаяся под личным патронажем принца Дамиана девушка — разве это не лучшая партия для твоего наследника?
Князь вскинул подбородок и глянул на сына. А я сжалась. По опыту знаю, что за такими взглядами следуют другие, более весомые неприятности.
— Но моё благословение!.. Традиции!.. — тёмные глаза на высохшем лице засверкали.
— Отец, — Зиад вежливо поклонился. — Не время и не место говорить об этом.
— Князь Марун, позвольте мне, — раздался голос, от звука которого я всё ещё немного вздрагиваю. Это вступил Дамиан: — Я мало знаком с обычаями вашей державы, но предполагаю, что традиции у вашего народа ничуть не слабее, чем у нас. И у нас до сих пор не все родители детей с сильным магическим даром отдают их учиться, тем самым закапывая их таланты в землю. Но когда узнал, что вы, ваше сиятельство, отправили к нам, за границу, своих сыновей, восхитился вашей мудростью. Пусть не сразу, но ваши подданные тоже потянутся к нам, а ваша страна начнёт активнее развиваться благодаря новому поколению обученных магов.
И поклонился — боковым зрением я увидела, как мелькнули светлые волосы. Князь Марун перевёл дыхание и перестал убийственно сверкать глазами на сына, а сосредоточил всё внимание на реджи. Тут произошло неожиданное — сама королева сделала шаг к князю, нарушив все нормы этикета:
— Мой сын обсуждал со мной этот вопрос, ваше сиятельство.
И мы решили, что согласие на брак стоит дать. Ведь вы отправили старшего сына и наследника на учёбу в другую страну, не связав его предусмотрительно узами помолвки ни с одной девушкой из своих земель. Значит, дали ему свободу выбора.
И она улыбнулась, мягко, нежно. Вопросительно приподняла брови и даже чуть склонила голову на бок, будто спрашивала: «Разве нет?»
Князь Марун слегка склонил голову, подтверждая эти слова, но в глазах его не было полного принятия.
Пока папенька со свитой отдыхали с дороги, переодевались и готовились к торжественному приёму в узком кругу, мы с Зиадом тренировались. Я учила мужа соей детской магии. Вообще-то, она не была никакой не детской. Но я никак не могла назвать её по-другому — я выросла, считая, что так умеют любые маги, и что пользуются ею только малыши из-за несерьёзности.
Я только недавно поняла, что мама вот так меня защищала, строила вокруг меня невидимые заслоны. Как снаружи, пряча моё происхождение, пряча мою магию, так и изнутри, давая мне знания по магии так и в таком количестве, чтобы я не могла стать полноценным магом. В последние дни мне некогда было думать, но иногда всё же мелькала мысль о том, для того ли, она нырнула под нож самоубийцы, покусившегося на короля Юзеппи, что бы защитить его? Может у неё не было больше сил так мучиться, видя любимого человека рядом с другой? Или она моё будущее пыталась обеспечить?.
