Не-единственная в Академии (СИ) - Светлая Лючия (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Мысли были заняты последними событиями — снаряжением и отъездом вестника в Оландезию к королю Юзеппи. Обговорили всё: и путь, и само сообщение, и способ связи — не надёжный, очень рискованный, но всё же лучше, чем вовсе никакого. И о том, как дать понять Перле, что приехал друг, и что у него поручение от реджи — спасти её. Дамиан пункт за пунктом, снова и снова мысленно перебирал их план. Сделано всё, что нужно, никаких пробелов не осталось. А значит…
Значит, пока Зиад Марун не оставит в условленном месте королевского дворца сообщение, а принцесса Тойво его не достанет оттуда, можно ни о чём не тревожится и отдохнуть. Значит, какое-то время Перла, эта бесстрашная некрасивая девочка, единственная наследница гениального дипломата, маркиза Инвиато, будет в безопасности. Всё то время, пока наследник князя Марун будет добираться до столицы Оландезии, а король Юзеппи будет ждать вестей о своей дочери-преступнице. Потом ещё несколько дней переговоров, хотя тут никто не поручится. И только потом можно начинать волноваться. А пока — расслабление, покой, отдых…
Почему же его куда-то тянет? Даже кажется, что стоит встать, закрыть глаза и сделать первый шаг, как ноги сами понесут его куда нужно. Понесут, побегут, помчатся… Дамиан сориентировался и улыбнулся — направление, в котором ему хочется бежать, знакомое. Если представить пространство вокруг — дворец, дворцовую площадь, город, то направление, куда его тянет, легко угадывалось.
— Марк! Соедините меня с…, - сказал он чуть громче, чем обычно, чтобы секретарь в приёмной услышал. А потом легкомысленно махнул рукой, решив, что один раз можно прибыть и без предупреждения, так сказать по дружбе. — Велите подать карету, Марк!
Опрельский заглянул в дверь и вопросительно приподнял брови, экономя время на этикете и лишних словах. Это почему-то порадовало Дамиана, и он продолжил тише, но неожиданно весело, почти улыбаясь:
— Служебную, без опознавательных знаков.
Несносный Мальчишка подпрыгивал от нетерпения на месте, поглядывая на Дамиана, который убрал со стола все бумаги в секретер с системой магической и механической охраны, ещё раз педантично осмотрел кабинет — не осталось ли чего лишнего или неприбранного, и вышел.
Уже садясь в карету, он понял, что его так неожиданно обрадовало, — его тянуло не в Новую Академию, его тянуло к Милэде. Значит, никакой тяги к простой селянке вовсе нет! Всё было наваждением и мороком! Пусть лучше будет Милэда — она умна, молчалива, давно знакома, и она хороший друг. Вот что прекрасно!
* * *
Она его не ждала, но заулыбалась своей слабой улыбкой, такой, будто хотела спрятать её ото всех, стесняясь своих бурных чувств, когда увидела его входящим в кабинет.
Едва Дамиан прибыл, служанка провела его в гостиную, пообещав, что доложит госпоже. Камин не горел и не пахло вкусным чаем. И главное… главное — хозяйки не было в гостиной! Дамиан кружился по небольшой, хоть и уютной комнате, но нетерпение нарастало, и он не стал ждать, сам пошёл на поиски Милэды, хоть никогда не бывал в других комнатах этого скромного особнячка, кроме гостиной.
Чутьё вело его точно, и он ошибся лишь раз, заглянув сначала в людскую, где обреталось всего трое слуг. Но после попал, куда и хотел — в кабинет хозяйки. Эта комната сильно отличалась от того, что он привык видеть в кабинетах — своём и матери. Везде лежали большие папки с рисунками, на стенах висели то ли картины, то ли большие эскизы картин, на которых были нарисованы самые причудливые женские фигуры.
Вдоль одной стены стоял стеллаж, но не с книгами, как можно было ожидать, а с маленькими и большими рулончиками тканей, мотками кружев, каких-то тесёмочек, верёвочек и ещё чего-то невероятно мелкого, цветного, воздушного и… совершенно женского. Дамиан даже смутился, опасаясь увидеть что-нибудь неприличное из женского нижнего гардероба.
— Мой реджи! — Милэда улыбалась. — А я собираюсь идти в гостиную к Вам навстречу. Мне доложили о Вашем прибытии.
Она оторвалась от бумаг, которые сортировала на своём столе, сделала короткий книксен и теперь рассматривала его лицо, мило склонив голову набок. От этого её короткие гладкие волосы чуть отклонились вниз и блестели на солнце, проникавшем в окно. В детстве этот жест заставлял Дамиана совершать что-то необычное. А теперь просто радовал. Хотя раньше волосы были длинными и завитыми в тугие локоны. Взгляд княжны был ищущим — она пыталась понять в каком он настроении. И судя по тому, что улыбка её становилась всё более открытой, она чувствовала его радость.
— У вас хорошие новости, мой реджи? Вас можно поздравить с успехом?
И не успел он ответить, как хозяйка предложила:
— Пройдёмте в гостиную? Я приказала растопить камин и подать чаю.
Что-то неясное, неопределённое вдруг всколыхнулось в душе Дамиана, сея подспудное нежелание уходить отсюда, к тому же Несносный Мальчишка с самым злобным выражением лица заслонил собой дверной проём, упершись в него широко расставленными руками и ногами.
Это было что-то новое. Такого принц никогда не видел и перевёл немного рассеянный взгляд на гостеприимную хозяйку:
— Милэда, а давай мы первую чашечку выпьем тут? Когда ещё камин разгорится, а ты закончишь свои дела. Ты же была занята?
Она смущенно склонила голову, а потом снова улыбнулась, подняв взгляд на друга детства.
— Да, сейчас ещё поставщик приехать должен. Что-то у них там не получилось, пришлось ей возвращаться. Вот, жду теперь.
— Тем более, зачем уходить отсюда? — Дамиан бросил взгляд на Несносного Мальчишку, что застыл неподвижно в дверях. — Я тут посижу в кресле, пока ты закончишь. Обещаю, что мешать не буду.
Принцу пришлось слегка изогнуть губы в улыбке и придать голосу интонации, чтобы не осталось сомнений — это такая шутка, дружеское подтрунивание. А сам всё косился на диво дивное — Несносного Мальчишку, замершего в дверях. Не скачущего, не дерущегося, не бьющего посуду. Не хулиганящего. На Несносного Мальчишку, что непоколебимо стоял в проёме двери и в упор глядел на Дамиана своими блеклыми полупрозрачными глазами. Глядел с таким выражением ненависти, упорства и непочтительности, что хотелось подойти и врезать. Вот только кому врежешь?…
Когда принесли чай, Милэда снова спросила о том, не хочет ли Дамиан поделиться радостью.
— О да, конечно! Мы наконец выслали экспедицию на спасение Перлы Инвиато, — аромат чая был как всегда приятный, но чего-то всё равно не хватало. Чего-то не уловимого, что Дамиан как ни старался, назвать словами не мог. Да что там словами, он и в мыслях не мог определить, чего же ему недостаёт.
— Она милая девочка, — покивала Милэда. — Я очень удивилась её поступку. Вот так, жертвуя собой, поехать в эту страшную страну! Это смело. Очень смело!
— Кровь не купишь, — Дамиан немного надменно произнёс эти слова, которые когда-то давно прочитал, уже и забыл где.
Вторую половину фразы уже говорил не очень уверенно, поскольку наблюдал картину ещё более странную, чем просто неподвижный Несносный Мальчишка, — Несносный Мальчишка неподвижный и… насмехающийся.
— Она настоящая Инвиато, дочь своего отца! — Дамиан надеялся, что гордость за таких подданных как Перла, всё же перекрыла в этих словах оторопь и даже возмущение насмешкой Несносного Мальчишки, его… Его кого? Призрачного отражения? Темной половиной его собственной натуры? Антипринца? Контр-реджи?
— Я очень рада, — сказала Милэда, легонько улыбаясь и задумчиво глядя куда-то вдаль. — Ей, наверное, там непросто. Я бы так не смогла.
— Я тоже волнуюсь о её судьбе. Всё это время тревога гнала меня вперёд, заставляла искать возможности выручить её, и потому экспедицию её спасения мы готовили в спешке.
Принцу пришлось слегка изогнуть губы в улыбке и придать голосу нужные интонации, чтобы не осталось сомнений — это такая шутка, дружеское подтрунивание. Говорил, а сам косился на диво дивное — Несносного Мальчишку, замершего в дверях. Не скачущего, не дерущегося, не бьющего посуду. Не хулиганящего. На Несносного Мальчишку, что непоколебимо стоял в проёме двери и в упор глядел на Дамиана своими блеклыми полупрозрачными глазами. Глядел с таким выражением ненависти, упорства и непочтительности, что хотелось подойти и врезать. Вот только кому врежешь?…
