Затерянные в солнце (СИ) - Волк Сафо (серия книг TXT) 📗
— Две тысячи сорок восемь слоев, — послышался рядом сиплый голос, и Лэйк удивленно повернула голову.
Рядом с ней на перевернутой бочке сидела Дара, и глаза ее лучились светом, как у ребенка, которому подарили самую долгожданную игрушку в жизни. Лэйк заморгала, не совсем понимая, о чем говорит наставница. Такой она Дару не видела никогда. Довольной — да, уверенной в себе — да, собранной — да, но никогда не счастливой, будто дитя.
— Что? — хрипло переспросила она, опуская руку с молотом.
— Две тысячи сорок восемь слоев стали, — повторила Дара. — Ты согнула его десять раз. Я никогда и не думала, что такое можно сделать с долором.
Лэйк с удивлением взглянула на лежащий перед ней долор, и последний малиновый отблеск внутри него что-то шепнул ей, что-то сильное и уверенное, грозное, как рок, и тихое, как объятия любимой женщины. И тогда она поняла.
— Это не я, — сорвалось с языка, и Лэйк кивнула собственным словам, а потом вскинула взгляд на Дару и повторила: — это не я.
— Я знаю, царица, — Дара низко нагнула голову, кланяясь ей впервые в жизни. — Тобой ковала Небесный Кузнец. Говорят, такое бывает. Теперь — я знаю. — Она подняла глаза, и Лэйк видела в них невыразимую нежность. И веру, твердую, как скала. — Мне больше нечему учить тебя, царица. Закали свой долор и заточи его. Теперь ты — мастер. И мы все в твоих руках.
Лэйк чувствовала себя странно, совершенно опустошенной и тихой, когда закаливала свой долор в бочке с водой и маслом, когда обдирала клинок тяжелым грубым стругом, прогревала и калила его еще раз, шлифовала и острила. Ей было плевать на время, на тех, кто приходил в шатер, спрашивая о ней, на все, что творилось за его стенами, там, где вот-вот должна была начаться самая страшная битва, какую они когда-либо видели. Все это могло подождать, так говорило ей ее сердце, и только его сейчас Лэйк слушала. Она не помнила того, что было с ней во время ковки клинка, но от этого осталось ощущение, расплывчатое воспоминание могущества и бесконечной доброты. Именно так: силы и доброты. И это сочетание было самым долгожданным и нужным для нее сейчас.
В конце концов, когда она полностью завершила работу, тело ныло от приятной усталости, а в руках был клинок, новый долор, скованный ей собственными руками. Волнистое лезвие хищно отражало отблески света из горна, а старая матовая рукоять из кости поблескивала, приглушенно и тускло. Только когда долор оказался в ножнах у нее на поясе, и Лэйк по привычке положила тяжелую ладонь на рукоять, она поняла, насколько успела соскучиться по этому ощущению.
Они стояли вдвоем с Дарой друг напротив друга и улыбались, будто две напроказившие девчонки. А потом одновременно рассмеялись и обнялись, и это было дороже всех слов и всех признаний и гораздо выше их. Отступив от нее на шаг, Дара церемонно поклонилась и, так знакомо и обыкновенно тряхнув челкой, как делала всегда в ее детстве, взглянула на нее и проговорила:
— Не хотела я тебя брать, Лэйк. С самого начала не хотела. А вот видишь как, перебодала ты меня своим упрямым лбом. И правильно сделала. — Тяжелая мозолистая ладонь Дары легла ей на плечо, и Лэйк ощутила себя на миг так же, как несколько часов назад, когда чья-то другая ладонь вот точно также лежала на ее плече, и бешеный поток мощи лился сквозь нее в неподатливую сталь. Глаза Дары сверкнули, влажно и искристо. — Я благодарю тебя, царица, за все, и особенно за то, что ты сегодня мне показала.
— А я тебя, наставница Дара, — низко склонила голову Лэйк.
— Вот и славно, — кивнула та, еще раз посмотрела на нее долгим взглядом, а потом сняла руку с плеча и отвернулась, принявшись прибираться в шатре. — А теперь — иди. Тебя уже обыскались.
Лэйк еще почудилось, что наставница тихонько шмыгнула носом, делая вид, что стряхивает с наковальни невидимый мусор, которого там совершенно точно не было. Она улыбнулась и вышла из шатра.
Ледяной воздух впился в разгоряченное после работы тело, и мышцы приятно заныли. На улице было уже темно, и Лэйк заморгала, пытаясь прикинуть, сколько же она работала. Судя по всему, на долор был потрачен целый день, но Лэйк не жалела ни секунды из этого времени. Если бы Роксане было угодно, чтобы она находилась где-то в ином месте, Огненная не почтила бы ее Своим присутствием. А это означало, что все в порядке.
Впрочем, разъяренная Саира, протоптавшая возле входа в шатер уже целую траншею, судя по всему, так не думала. Охранницы неловко мялись за ее спиной, осторожно поглядывая на нее и сразу же отводя глаза. Увидев Лэйк, Саира замерла и ожгла ее таким взглядом, что Лэйк инстинктивно отступила на шаг назад.
— И чем ты там занималась столько времени, скажи-ка мне на милость? — почти что зашипела Саира, сузив свои черные глаза. — Ковала? — в ее голосе было столько яда, что Лэйк захотелось умыться. Но при этом ей было ужасно смешно. Смех так и щекотался в горле, грозя в любой миг вырваться наружу.
— Ковала, — кивнула Лэйк, изо всех сил стараясь выглядеть серьезной.
Несколько секунд Саира смотрела на нее, бессловесно двигая челюстью, и взгляд ее с каждым мгновением становился все тяжелее. Потом она подступила к Лэйк на шаг ближе и очень тихо заговорила, а голос ее дрожал от сдерживаемой ярости.
— Твоя наставница вытолкала меня из шатра взашей, едва пинком не вышвырнула, приказав, приказав! — не возвращаться и не мешать тебе. Что же ты там такое делала, что мне даже еды тебе передать было нельзя?
— Пойдем в наш шатер, и я тебе все покажу.
С минуту Саира подозрительно изучала ее лицо, потом кивнула.
— Пойдем. Я тебе там тоже кое-что покажу. И вряд ли оно тебе понравится.
Решив, что к Найрин все равно уже поздно, и она, скорее всего, отдыхает, Лэйк зашагала через засыпающий лагерь в сторону своего шатра. Судя по всему, час был поздний, потому что разведчиц на улице почти что и не было. Изредка, позевывая и прикрывая рот кулаком, одна или две сестры медленно брели к своим палаткам с вечернего дежурства. Лэйк внимательно принюхивалась к воздуху: ощущения угрозы не было, хотя издали, со стороны бледно посверкивающей во тьме Мембраны, доносились отдаленные приглушенные хлопки, а небо то и дело полыхало зарницами.
Притихшие охранницы держались за ее спиной, и никто из них не решился с ней заговорить в присутствии Саиры. Лэйк рассудила, что раз они на нее сразу же не набросились с тысячью дел и сообщений, значит, ничего особенного тревожного за время ее отсутствия не случилось, а потому можно было не беспокоиться. Наоборот, поглядывая на разъяренно топающую рядом Саиру, она только тихонько улыбалась. Пришло то самое время, когда они должны были поговорить. Лэйк больше не боялась, и в этом тоже ей помогла Огненная.
В их шатре было тепло и светло, пахло дымком и тлеющими на огне травами, а на столе, накрытый салфетками, ждал еще не успевший остыть ужин. Желудок Лэйк взвыл дурным голосом, немедленно требуя еды, но она приказала ему замолкнуть. Она и так слишком долго ждала, слишком затягивала разговор, который должен был случиться уже очень долгое время назад. И больше ждать не собиралась.
Саира первой зашла в шатер, развернулась к Лэйк и выгнула дугой бровь, недовольно постукивая обутой в сапожок ножкой по полу. Вид у нее был грозный, хищные ноздри раздувались от ярости, а об взгляд черных глаз можно было порезаться. Что-то демоническое сейчас было в ее распушившихся черных косичках, в том, как падали отблески свечей на ее сильное лицо, как сверкали глаза. Лэйк на миг залюбовалась. Красивая и опасная, свободная и сильная, как хищная птица. Самая любимая, самая нужная.
— Ну? — осведомилась Саира, выжидающе глядя на нее. — Что ты там собиралась мне рассказать?
Вместо ответа Лэйк вытащила из ножен на поясе долор и медленно опустилась перед ней на одно колено, протягивая его над головой обеими руками.
— Саира дель Лаэрт, дочь Миланы, из становища Натэль, — хрипло начала она, выталкивая слова через стиснутое волнением горло. — Я, царица Лэйк дель Каэрос, дочь Илейн, из становища Сол, преподнесшая тебе три дара по старинному обычаю моего народа, прошу твоей руки и обещаю не покидать тебя, покуда Роксана восходит на небо со Своим сверкающим щитом, а Аленна льет теплые дожди на плодородную землю. Примешь ли ты мое предложение?
