Шато д'Иф и другие повести (ЛП) - Вэнс Джек Холбрук (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
На прощание он не преминул снабдить Милтона наставлениями: «Фроны — сердечный, душевный народ, хотя, пожалуй, выражающий чувства с излишней горячностью. Вам придется проявлять такт, обеспечивая общественный порядок и соблюдение наших правил. Нам ни в коем случае не нужны недовольные или разгневанные клиенты — ничто не может быть хуже для репутации «Зодиака»».
«Надеюсь, они будут проявлять такой же такт во взаимоотношениях со мной», — отозвался Милтон.
Эдгар угрюмо хмыкнул.
II
Милтон Хэк улетел с Земли почти тотчас же после возвращения — сначала на космическом пассажирском судне «Черного флота» до Альфератца, оттуда на лайнере компании «Андромеда» до Мю Андромеды, а затем на грузопассажирском корабле фирмы «Элджинобус: межпланетный транспорт» еще дальше от центра Галактики в направлении туманности Андромеды, к системе звезды Андромеда-469 класса F6, названной в честь ее первооткрывателя, Мартина Кордаса, на ее седьмую планту, Лючия-Кордас, где он взошел на борт внутрисистемного челнока, отправлявшегося в Виландию на западном берегу главного континента Этельринды-Кордас.
Милтон провел три дня в Виландии — приятном полутропическом городе на сваях в заливе Сан-Ремо. Ближайшие к берегу районы ютились в тени гигантских деревьев, причем многие постройки, закрепленные на стволах подобно древесным грибам, поднимались над городом волнистыми террасами. Милтон открыл счет компании в местном отделении банка «Барклай» — и еще один счет, от своего имени, на который он перевел сумму аванса, выданного Эдгаром Зариусом.
Из отеля «Марлена Хильденбранд» — эксцентричного сооружения в конце извилистого пирса, со множеством флигелей, балконов и прогулочных мостков — с одной стороны открывался вид на каналы и водные бульвары Виландии, с другой — на залив Сан-Ремо. Кухня и обслуживание, хотя и странноватые, вполне удовлетворяли Милтона — вспоминая то, что его ожидало на восточном побережье Робаль-Кордаса, он ценил возможность отдохнуть в плетеном кресле среди тенистых растений в кадках на прохладной веранде и не торопился уезжать. В самом деле, он провел здесь на целый день больше, чем было совершенно необходимо, под предлогом проверки оборудования, переупаковки багажа и приобретения местных информационных дисков для переносного компьютера.
Наконец, не находя никаких оправданий для дальнейшей задержки, он нанял аэромобиль, погрузил в него багаж и полетел на восток над дикими просторами центральной части континента.
Теперь Милтону пришлось столкнуться с еще одной неприятностью. Поразмышляв некоторое время, пилот отказался доставить его непосредственно в Грангали, столицу Фронуса. Милтон спорил, настаивал, угрожал; пилот только спокойно улыбался в ответ и отклонился от первоначального курса к югу, чтобы приземлиться в Сеприссе, где он выгрузил Милтона вместе с его багажом.
Сеприсса — городок с двадцати- или тридцатитысячным населением — служил торговым центром обширной внутренней области; местные жители извлекали доход главным образом благодаря выращиванию, упаковке и экспорту экзотических фруктов. Милтону сообщили, что городок обслуживался только одним аэротакси, причем эту машину уже арендовал другой землянин, чтобы его отвезли в Сабол: по всей видимости, Милтона опередил представитель компании «Аргус». Так или иначе, уже вечерело, а Милтон не хотел прибыть в Грангали после наступления темноты. Он пересек центральную площадь, представлявшую собой единственную уступку обитателей Сеприссы понятиям о цивилизованном обустройстве города, и зарезервировал номер в гостинице.
Ужин подали в увитой плющом беседке, с трех сторон открывавшейся на площадь. Заметив необычный костюм Милтона, дети окружили его и тихо высказывали замечания на певучем местном жаргоне древнего английского языка. «Сеприсса — пуп их Вселенной, — думал Милтон, — а Земля для них — далекая странная планета».
Ему подали фрукты, рагу из чего-то вроде мидий в темно-красном соусе, с гарниром из орехов и маринованных овощей, печенье из прессованных семян и бледно-желтое пиво; все это Милтон съел и выпил, не расспрашивая и не пытаясь догадаться о происхождении продуктов. На далеких планетах брезгливому человеку нередко приходилось голодать.
На площадь спустились сумерки. Молодежь Сеприссы вышла на прогулку. В небе светили три луны: одна — необычного бледно-голубого оттенка, вторая — большая и желтая, как осеннее яблоко, третья — увесистый золотой цехин. Милтон сидел, прихлебывая чай, и через некоторое время завязал разговор с человеком за соседним столиком, владельцем рыбацкой лодки. От него Милтон узнал, что обитатели всех морей Кордаса были несъедобны, но позволяли получать ценные побочные продукты — прежде всего, красивые так называемые «печеночные камни» рыб-самоцветов.
«Прибыльное, но рискованное дело, — говорил рыбак. — Выходя в море, никогда не знаю, вернусь ли я живым к вечеру». Он указал большим пальцем на север: «Головорезы, бандиты — от них спасу нет».
«Кого вы имеете в виду?» — поинтересовался Милтон.
«Фронов, саболов — кого еще? Когда они не грабят друг друга, они тут же принимаются за ни в чем не повинных жителей других областей. Вот посмотрите! — он указал на приземистое каменное здание под плоской крышей, с противоположной стороны площади. — Наш арсенал. Мы не большие любители воевать, но когда грабители наглеют, им не здоровится». Вскоре добытчик печеночных камней ушел, а Милтон просидел еще час под тремя лунами.
Утром он направился в депо, где можно было нанять аэротакси, но пилот снова отказал ему в перевозке непосредственно в Грангали: «Если я там приземлюсь, мне никогда не дадут улететь. Вчера я отвез пассажира в Пераз — такого же землянина, как вы, он все рассуждал про организацию правительства для саболов. Ха! Правительство им как корове седло... Что вам понадобилось в Грангали? Если вы что-то продаете, они отнимут у вас образцы и вышвырнут вас в море».
«Я намерен организовать правительство у фронов», — заявил Милтон.
«И вы туда же? — воскликнул пилот. — Наступаете на пятки конкуренту? Что ж, вы оба полны несбыточных надежд. Я сделаю для вас то, что сделал для другого — приземлюсь на окраине Парнассуса, а оттуда вам придется проникнуть через разрядное поле Кирила Дибдена — на свой страх и риск».
Милтону пришлось удовлетвориться возможным. Не подлежало сомнению, что, если он хотел добиться каких-то результатов, ему требовался собственный аэромобиль. Он погрузил багаж в такси; машина взлетела в прозрачный текучий воздух Этельринды-Кордас, ничем не напоминавший привычную дымку Земли, и они полетели на север над прибрежными равнинами. К западу возвышался массив Хартцака: гранитные пики, присыпанные льдами, а за ним на двадцать тысяч километров простирались необжитые земли.
Береговая линия круто повернула внутрь континента — океан протянул пальцы-бухты на запад, к подножию Хартцака, но между заливами ему противостоял продолговатый Пиратский полуостров. Дальше начинался Парнассус, частная утопия Кирила Дибдена, где два миллиона космологов, психоделиков, математиков и менторов работали над созданием универсальной метафизической теории.
Им пришлось пролететь над юго-западной оконечностью Фронуса, примыкавшей к отрогам Хартцака и тем самым отрезáвшей Парнассус от моря. Пилот нервничал, наблюдая за происходящим внизу: «У фронов мало оружия — за что следует сказать спасибо пограничному патрулю, пресекающему контрабанду. Тем не менее, пара орудий у них всегда найдется, и ничто не развлекает их больше, чем возможность сбить аэромобиль. Дибден — большой хитрец, до сих пор ему удавалось держать их в узде».
Вскоре они пролетели над широкой просекой, вырубленной в лесу. «Это пограничная полоса, теперь мы над Парнассусом», — объяснил пилот. Включив радиопередатчик, он испросил разрешения на посадку. Ему ответил Дибден собственной персоной — требуемое разрешение было получено.
