Время до Теней (СИ) - Кондрашова Искандера (е книги txt) 📗
Наконец, все девяносто шесть ступенек были успешно преодолены, а я зашарила по карманам куртки в мучительном поиске где-то позвякивающей связки ключей. Илар бесшумной тенью терпеливо ждал в нескольких шагах за мной. И, знаете, это странным образом успокаивало. Я вдруг ощутила, насколько привыкла к тому, что этот человек… то есть, нелюдь находится рядом, что… так-так-так, не фиг, спать он всё равно будет на полу. Я сурово кивнула в тон своим благопристойным мыслям.
По прогрессивной задумке электриков свет действительно должен был включаться от негромкого хлопка в ладоши, а мои ужимки и прыжки больше смахивали на шаманские камлания, но, что самое важное – необходимый эффект, в конце концов, был достигнут.
– Заходи, – небрежно бросила я нелюдю, дипломатично притворившись, что не заметила, как он всё-таки приложился лбом о слишком низкую для его роста притолоку и шипяще выругался.
Я вихрем пролетела по единственной комнатке, в скоростном режиме запихнув в шкаф особо… кхм… интересные предметы собственного гардероба, раскиданные, где попало, и открыла скрипучую балконную дверь. Цвиэски тут же воспользовалась моментом, слезла с моего плеча и устроилась на сваленных в кучу на балконе древних покрышках. Что ж, возможно, где-нибудь там завалялись стратегические запасы ушедших в спячку мух.
Оглядев свои владения и удостоверившись, что комната приняла более-менее прибранный вид, я заявила:
– Чур, в ванную я первая! – и повелительно добавила: – А ты пока поищи в холодильнике, что там осталось из съестного.
Сердце моё пело – я наконец-то находилась на своей территории, где мне всё могло сойти с рук – даже приказы, отданные Итаэ’Элару.
Пока набиралась вода, я скинула шмотки и задумчиво рассматривала своё отражение в мутном зеркале. Н-да, бывали в моей жизни и лучшие дни – запавшие глаза и резче обозначившийся острый сухой нос обаяния и молодости моей физиономии не добавляли. Опершись руками о раковину, глубоко дыша и чувствуя, как блаженное тепло паров горячей воды окутывает озябшую кожу, я пыталась пересмотреть собственного зеркального двойника. Впрочем, взгляд вскоре пришлось отвести – воды, наконец, набралось достаточное количество.
Я глубоко вдохнула и ушла под воду с головой, калачиком свернувшись на шершавом дне ванны. Водяные потоки тёплым шёлком касались расслабленного тела, я на физическом уровне ощущала, как вода гладит мою кожу, забирая с собой холод и усталость. Наверное, похожие ощущения я испытывала когда-то давно, почти двадцать восемь лет назад, хотя воспоминаний об этом не сохранилось ни черта. Нехитрое счастье плавания в амниотической жидкости – о нём люди тоскуют всю оставшуюся жизнь. Я улыбнулась чему-то и вынырнула на поверхность.
– Почти минута, – донеслось до меня, пока я смахивала с ресниц капли воды, – и это только с того момента, что я здесь. Впечатляет.
Я резво подтянула колени к подбородку, обхватив их руками, и прижалась спиной к бортику ванны, прошипев:
– Что ты здесь забыл, Итаэ’Элар?
Нелюдь хмыкнул в ответ и отложил мои часы на стеклянную полку у зеркала, примиряющее заметив:
– У меня есть три причины, чтобы здесь находиться.
Но я уже крепко вошла в роль оскорблённой невинности и униматься так легко не собиралась:
– Ты, что, всю эту минуту на меня пялился?
– Честно говоря, больше внимания я уделял циферблату… – уклончиво ответил он.
Я выдохнула сквозь сжатые зубы, чувствуя, как с мокрых волос на спину капает вода, а к щекам почему-то приливает кровь. Ну, прям девственница, застуканная на речке купающейся в неглиже… ей-богу, ну чего он там не видел?
– Если ещё надеешься поближе рассмотреть, что именно вытатуировано у меня на левой половине задницы, то можешь покинуть помещение, – процедила я сквозь зубы, более-менее взяв себя в руки.
Илар печально вздохнул, видимо, для того, чтобы показать, насколько он огорчён моим заявлением.
– Мне неожиданно захотелось увидеть тебя без сигареты в руке, без очков и без одежды.
Да где были раньше эти твои желания, а? Я возвела глаза к потолку и сказала:
– Просмотр окончен. Что дальше?
– Здесь тепло.
– Ага, – меланхолично подтвердила я, несколько расслабившись, подняла из воды левую ногу (ей-богу, не самая сексуальная часть меня, но всё же), пошевелила пальцами и лениво добавила, – а ещё эстетические и прочие чувства и потребности можно удовлетворять без зазрения совести, – и пусть только попробует спорить с характеристикой «эстетические»! – И что ещё?
Илар протянул мне полиэтиленовый пакет с… чем-то внутри и спросил:
– Можешь опознать вот это, человек?
Приподнявшись из воды, я внимательно пригляделась к неопознанному объекту. Объект был зеленоватым. С лёгким пушком.
– Это лимон, – наконец, изрекла я. – Бывший. Потому что сейчас он большей частью состоит из пеницилла. Очень полезный гриб, между прочим. Можно есть.
Нелюдь подозрительно воззрился на меня, потом на бывший лимон и буркнул:
– Только после тебя.
– А больше ничего в холодильнике нет? – с угасающей надеждой вопросила я.
Ответ был отрицательным. Я протяжно вздохнула и плюхнулась обратно в воду. Желудок протяжно взвыл. Как говорили у нас в общежитии, «тараканов у нас нету потому, что они все пошли на деликатесы». Иногда меня саму поражает неустроенность собственного быта.
– Ладно, – смиренно сказала я, – в крайнем случае, сходим в кафе. И, кстати, выметайся отсюда.
Исключительно в качестве убаюкивающего фона работал старый, как этот грешный мир, плазменный телевизор. На единственном более-менее прилично ловящемся канале крутили какую-то мелодраму, к которой я, впрочем, прислушивалась в пол-уха. Я сидела в изножье кровати, завернувшись в полотенце, положив на колени нетбук и поджав под себя босые ноги – от двери балкона тянуло ощутимым сквозняком. Меня не было дома всего-то неполных три недели, но вопросов, требующих решения, дел, требующих вмешательства, а также подчинённых, напрашивающихся на пинок, скопилось достаточно. В общем, я предавалась одному из самых бесперспективных занятий на свете – разгребала завалы служебных записок, отвечая на некоторые в весьма грубой форме.
Кстати, кровать как предмет меблировки моей конспиративной квартирки заслуживает отдельного описания. Ибо она была жёсткой, как гроб, и такой огромной, что заставляла Ури отпускать сомнительные шуточки на тему, не склонна ли я помимо ксенофилии ещё и к групповухе. Эта мысль заставила меня ностальгически вздохнуть – да мы и без дополнительных индивидуумов в своё время с Зауриэлем неплохо развлекались. Эх, молодость…
Я настолько увлеклась изучением файлов своей памяти из папки «О приятном», что не сразу отреагировала на некоторое перераспределение нагрузки на матрас. Я нарочито медленно повернула голову. За мной на кровати по-турецки расселся по пояс голый Илар (ну, какие-никакие, а понятия о приличиях у них всё же существуют) и задумчиво жевал печенье (и где он его взял?), уставившись в телевизор. На экране не слишком стремительно разворачивалась любовная сцена – а выражение физиономии нелюдя олицетворяло умонастроение всех мужчин, которых в подобный момент так и подмывает спросить: «Ну, скоро уже секс начнётся?» Я терпеливо ждала.
– Скоро они уже к делу перейдут? – изрёк, наконец, Илар и подозрительно принюхался к мармеладу на печенюшке.
Дождалась.
– Не скоро. Это фильм про старые времена – тогда всё долго было, – терпеливо пояснила я.
Нелюдь закинул печенье в рот и обречённо махнул рукой.
– Кстати, ты где еду нашёл? – подозрительно поинтересовалась я.
– На кухне. Я тебе тоже оставил, – невнятно ответствовал он и протянул мне горстку печенюшек, которые я принялась скорбно грызть, вернувшись к своим служебным выволочкам.
К сожалению, устроить плодотворную взбучку подчинённым в тот день мне было не суждено – Илар не унимался:
– Мор… – я что-то раздражённо буркнула в ответ. – Мор, ты помнишь последние слова Анахармэ?
