Трон знания. Книга 3 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (читать книги полностью без сокращений txt) 📗

— Пригласи меня, — прошептала Галисия.

Гости отхлынули к стенам, оставив в центре зала две пары. Правитель и его дама не успели закончить первый круг, как под потолком пролетел голос:

— Дамы меняют кавалеров. Контемп.

Эйра подошла к Адэру.

— Я не танцую контемп, — сказал он резко. — Йашуа всё перепутала.

— Кто знал, что так получится. — Прижимая ладони к юбке, Эйра качнулась на носочках. — Станцуем в другой раз. Я пойду?

— Нет. — Адэр поднёс пальцы к её щеке, стараясь не касаться бархатистой кожи. — Другого раза не будет.

Свет потускнел и отступил. Стены отодвинулись и задрожали в белёсом тумане. Музыка, как ласковый ветерок, потянула в вишнёвый сад. Вокруг кружились розовые лепестки. Сквозь кроны струился лунный свет и падал на душистые травы жемчужным дождём. Мысли исчезли, на душе стало легко. Захотелось раскинуть руки и, запрокинув голову, закричать во всё горло.

Аплодисменты болезненно оглушили. Адэр смотрел на Эйру и не понимал, почему так быстро закончился танец.

Она со смущённым видом присела:

— Благодарю вас, мой правитель.

Пока шла к Вилару, пару раз оглянулась.

— Я не помню, чтобы ты раньше танцевал контемп, — произнесла Галисия, когда Адэр опустился на трон.

Он положил руки на подлокотники, пальцами погладил холодный мрамор:

— Я тоже не помню.

— Мог бы признаться.

Адэр повернулся к Галисии:

— В чём?

— Это она целуется лучше, чем я?

— Прекрати.

— Адэр! — Глаза Галисии влажно заблестели. — Ты занимался с ней любовью.

— Что за бред?!

— Там. — Галисия кивком указала на танцующие пары. — Это был не танец. Ты занимался с ней любовью.

— Галисия! Хватит! — прошипел Адэр.

— Думаешь, мне было легко пережить этот год? В лицо все улыбаются, а за спиной шепчутся, а я делаю вид, будто ничего не замечаю. Будто у меня всё хорошо и я счастлива. А прихожу домой, закрываюсь в комнате, выключаю свет и словно в могилу ложусь. Темно, холодно и одиноко. За этот год я столько передумала, Адэр. Ты никогда не говорил, что любишь меня. Не говорил сам. Только когда я просила. Только когда я спрашивала: «Ты меня любишь, Адэр?» — Галисия устремила на него измученный взгляд. — Ты меня любишь, Адэр?

Он посмотрел по сторонам. Гости были увлечены танцами и вином, и вряд ли кто заметил их ссору. Эйра разговаривала с Элайной. Вилар с задумчивым видом стоял у окна.

— Люблю, Галисия. Конечно, люблю. — Адэр взял её за руку. — Идём танцевать, милая.

— Малика! — воскликнула Элайна. — Ты не устаёшь меня удивлять! В первую секунду я даже не поверила, что в зал вошла служанка, которая год назад пряталась за спиной Адэра и боялась оторвать взгляд от пола. — Блеснув обворожительной улыбкой, Элайна указала на тучного мужчину. — Хочу представить тебе моего супруга. Это герцог Модес Гаяри. Модес! А это та самая Малика, о которой судачит весь Тезар.

Малика присела.

Элайна взяла её за локоть:

— Голубушка! В тебя нельзя не влюбиться! — Повернулась к мужу. — Я права?

Модес поцеловал супруге руку:

— Милая! Ты всегда права.

— Вот и поговори с мужчинами. — Элайна рассмеялась, приоткрыв белоснежные зубки. — Вот уж не думала, что Адэр решится станцевать контемп. Этот танец для бедноты. Там нет ни одной классической фигуры, сумбур и безобразие. Наверное, поэтому его так любит виконт Фандези. — И неожиданно сменила тему: — Тяжело тебе с ними?

— О ком вы говорите? — спросила Малика.

— О твоих мужчинах.

Элайна добродушно смотрела на неё, а Малика чувствовала, как герцогиня пытается залезть ей в душу.

— Думаю, им тяжелее.

Элайна вновь расплылась в улыбке. Глянув поверх плеча Малики, произнесла:

— За год Адэр возмужал и стал ещё красивее. Не находишь? — Взяла с подноса фужер, сделала глоток. — Бедная Галисия. Шесть лет ждёт предложения руки и сердца. Я её понимаю. И понимаю всех женщин, которые мечтают о достойном мужчине. Рыба ищет где глубже, а человек где лучше. И никто не мечтает о нищете и уродливом супруге. Но Адэр женится не на женщине, он женится на стране. Он никогда не встанет на ступень ниже. А Галисии суждено быть его фавориткой. Адэр любит её и вряд ли с ней расстанется. Только не говори ей, что переговоры о браке Адэра идут полным ходом. Галисия расстроится. Пообещай, что не скажешь.

Малика улыбнулась:

— Не скажу.

— Не понимаю, почему Вилар тянет с помолвкой. У него прекрасная возлюбленная. Кстати, тоже маркиза. Она бы приехала, но здесь полно простолюдинов и нетитулованных дворян. — Элайна пригладила мизинчиком бровь. — Ты знаешь, что род Бархатов древнее рода Карро?

— Теперь буду знать.

— Вилару и его детям уготовано великое будущее. Отец Вилара бредит внуками. Года идут, здоровье подводит, а он надеется увидеть их на первом балу. Первый бал — это такое событие! А у тебя этот бал какой по счёту?

— Второй.

— Ах, да, второй. Первый был в Росьяре. Наслышана-наслышана. Тезар до сих пор гудит. Граф Эпла рассказывал, как на вечере «Милых бесед» ты играла с наследным принцем в какую-то бестолковую и пошлую игру. Это правда, что ты напилась?

Малика сузила глаза:

— Правда.

Сделав глоток вина, Элайна провела пальчиком по ободку фужера:

— Если соберёшься в Градмир, напиши заранее, когда приедешь. Я встречусь с тобой в парке. Жаль, но во дворец Великого тебя не пустят.

— Я не приеду.

— А вдруг взбредёт в голову ещё раз поехать в цивилизованную страну. Обязательно напиши. — Элайна улыбнулась Модесу. — Милый, пригласи меня на танец. — Покрутила бокал, выискивая глазами прислугу. Вручила бокал Малике. — Милочка! Будь любезна. Если хочешь, можешь допить.

Вилар убеждал себя, что это был всего лишь танец. Необычный танец без единого касания. Адэр и Малика тянули руки и, словно наталкиваясь на стену, видимую только им, проводили пальцами по прозрачной преграде. Казалось, вот-вот и они притронуться друг к другу, но нет, пальцы скользили вдоль бёдер, шеи, плеч. Лицо Малики… Такое выражение её лица Вилар видел впервые. Он не мог подобрать слова, путался в мыслях, возвращался к думам о чарующей музыке и непривычных па, но перед внутренним взором вновь и вновь появлялась Малика с опущенными ресницами и приоткрытыми губами, будто ждущими поцелуя. С таким чувственным видом женщина отдаётся любимому мужчине.

Вилар проследил, за кем так пристально она наблюдает. За Галисией или за Адэром? Адэр вёл Галисию в танце и что-то нашептывал на ушко, перемежая слова нежными поцелуями то в щёку, то в шею.

Расслабив галстук, Вилар посмотрел на Малику. Она сжала фужер. Рука затряслась от напряжения. Вдруг стекло лопнуло. Вино, красное как кровь, потекло по молочным перчаткам.

Вилар шёл, натыкаясь на гостей, наступая на ботинки и на подолы длинных платьев. Не слышал извинений и недовольных возгласов.

Замерев в полушаге, прошептал:

— Малика…

Она повернулась. Боль вырвалась из огромных глаз и впилась Вилару в лицо сотнями иголок.

Отшатнувшись, он едва устоял на ногах:

— Бог мой…

Малика посмотрела на осколки фужера, вложила их Вилару в руку и покинула зал.

Он услышал чей-то голос:

— Маркиз! Вы не поранились? Положите стекло на поднос.

Стало темно и холодно. Вилар крутил головой и не мог понять, куда все исчезли. Сквозь мглу проступила лестница. Высокие ступени… слишком высокие. Неимоверно длинный коридор. Вилар налетал то на одну стену, то на другую. Путь неожиданно преградила дверь. Бесшумно повернулась ручка.

Свет из коридора выхватил из мглы женский силуэт на фоне открытого окна. Держась за рамы, Малика смотрела в чёрное небо. Ветер вздымал шторы, трепал бахрому скатерти. Раскачивая люстру, звенел хрусталём. По комнате летали листы бумаги.

— Малика…

— Вилар, уйдите.

— Почему ты не сказала, что любишь его?

— Вилар, уйдите, — простонала она.

— Ты играла мной. Почему?

Резко обернувшись, Малика закричала, стиснув кулаки: