Морской волк. 3-я Трилогия (СИ) - Савин Владислав (читать хорошую книгу TXT) 📗
И тут рвануло-полыхнуло позади, аж страшно. Это самоходки наши наконец подошли, и врезали по фрицам тяжелым калибром, что и «тигра» расшибет. А «горыныч» лишь пехоте опасен — против танков он овца, броня тонкая, пушка слабая, медлительный, зато цистерна с огнесмесью внутри — от прямого попадания вспыхивает, как банка бензина в костре. И пошли наши вперед, еще двух «Горынычей» походя расстреляли. И вроде даже еще кого-то из горящего дома спасти сумели — решетку на окне буксирным тросом зацепили и дернули.
Киндер кого я вынес — девочка оказалась, лет четырех, беленькая, глаза синие. Как зовут, бог весть, я ее санинструктору на руки сдал, и назад. А оказалось, что с самоходчиками, «святой полк», знаменитый на весь Первый Белорусский, в этот день корреспондент из Москвы был, он меня вечером уже разыскал, поспрашивал. И вот, статья в «Правде»! И фотография моя, на первой полосе. С которой, после, так говорят, памятник лепили, что и сейчас в Трептов-парке на горе стоит — бронзовый русский солдат, с немецкой девочкой на плече, в другой руке автомат АК. Так я в историю и попал, сам не ожидая.
А тогда, после подвели мы к стенке пойманных фрицев — кто убежать не успел. Оказались они и не фрицами вовсе — один на коленях ползал и кричал, «я в советском Львове родился, меня заставили», другой лишь зыркал зло, как волк, и только один раз проорал «ще не вмерла Украина!». Правильно, что приказ был — таких в плен не брать. Выстроили этих бандер, или Бендер (тьфу, их и так и сяк обзывали) у стенки соседнего дома, и напоследок ротный наш спросил: пошто людей сожгли, ироды? А самый борзый возьми и ляпни:
— А они сами сгорели! Смерть немецким оккупантам!
Тут ротного прямо перекосило. Не для мемуаров — единственное цензурное, что он сказал — повесить! Вот на этих деревьях и фонаре — расстрел для них, много чести! Так веревок не нашлось, а самоходчики на просьбу одолжить канат — узнав, зачем, послали по очень дальнему адресу. И тут кто-то про огнемет вспомнил, что был у одного из дохлых фрицев у ворот. А вот интересно, в нем еще заряд остался? Оказалось, есть — опытным путем и установили, на этих бандерах. Подробности — не для печати.
После нас дивизионный прокурор допрашивал — и ротного, за то что допустил. Что за средневековье устроили — вспомнили про аутодафе? Кончилось все бумагой, что эти недобитки пытались захватить трофейное оружие, а мы отбивались, и под руку огнемет попал. Показания оформили, и посоветовали молчать. А может, и сверху команда пришла, дела не заводить — не дураки же начальство, чтобы поверить, будто бандеры на нас врукопашную решились, а мы защищались? И рассказы по всему фронту ходили, как наши брали Освенцим — фильм про «обыкновенный фашизм» все смотрели, но своими глазами все это увидеть, совсем другое дело — так коменданта, которому не повезло сбежать, на кол посадили, грамотно — и эта сволочь сутки подыхала, там казаки были, кто умел. И тоже никого не наказали! Так теперь возле концлагерей даже простые дойче зольдатен оборону занимать боятся — чтобы не приняли за лагерную охрану! И эти, «щеневмерлики» не люди вовсе, а зверье, которое жить не должно, раз даже детей не жалеет, и за собой вины не видит!
А так, к немцам, которые не эсэс, и сами сдавались, злобы не было. И не только к немцам — колонну пленных помню, все маленькие, узкоглазые, черноволосые — что, самураи Гитлеру в помощь прислали? Товарищ политрук сказал, что это вьетнамцы, Третий Аннамский полк бывшего французского Иностранного Легиона, который немцы включили в дивизию «Шарлемань». (Прим. автора — были в Берлине и в реальной истории в 1945-м, именно их некоторые авторы приняли за «тибетских магов»). Те, кто уцелел. Говорили нам, что среди пленных берлинского гарнизона были кроме немцев и голландцы, и бельгийцы, французы, датчане — вся Европа объединилась против нас в Еврорейх. Но победили мы!
В тот день, 1 мая, в Берлине все как-то сразу и закончилось. Когда Геббельс принял яд, до того приказав всем немцам умереть — фрицы вместо самоубийства стали массово бросать оружие и разбегаться, или сдаваться в плен. Кроме эсэсовцев и предателей — с этими у нас разговор был короткий. И никаких «дойче партизан» не было, хотя нас предупреждали насчет «вервольфа», и мы даже после капитуляции долго еще были начеку — слышал, что на западе Германии и было что-то, диверсии, выстрелы из-за угла, но не в Берлине! Может быть оттого, что здесь немцы успели на своей шкуре узнать, что такое фашизм, в самые последние дни?
Радость была — что скоро домой, наконец. Верили, что мир — надолго.
Генерал Джордж Паттон
Командующий 3-й американской армией
Я хорошо знаю историю, джентльмены. Война, это продолжение политики, как и политика, это продолжение войны, иными средствами. Когда противник ослабнет настолько, что может стать добычей, напасть — когда же продолжение войны становится слишком дорогостоящим, предлагать мир «лучше довоенного», естественно, для нас. И продолжать ослаблять врага — торговлей, дипломатией, да хоть «огненной водой» или зараженным тряпьем в подарок. А после, снова напасть.
В своей лиге мы уже чемпионы — надо выйти в высшую, всемирную. Пока с этим плохо — у нас в активе разве что выигранный матч с Испанией, далеко не фаворитом, полвека назад. Но мы быстро учимся — когда корсиканский предтеча фюрера первый «Еврорейх» хотел основать, нас было всего тринадцать штатов на Восточном побережье, и меньше чем через столетие мы уже объявили «доктрину Монро», на половину земного шара! А после этой войны останутся лишь три силы, мы, «кузены» и русские — япошек мы все вместе непременно дожмем. Ну а потом, простите, ничего личного — Хозяин в мире должен быть один! Совсем не обязательно всех завоевывать в новый «Амерорейх» — и наши либертианцы не поймут, и неэффективно. Достаточно, если все прочие игроки будут нам свою прибыль отдавать, как всемирному казино — ну а свои проблемы вы суверенно решайте сами.
Вот только где выгода Америке от этой войны — если все плоды в Европе соберут русские и британцы? Потому — вперед американская кавалерия! На самом деле, все кавалерийские дивизии давно уже на танках, но названия остались, не одним же британцам традиции хранить? Ну и гонор перед «молодыми» танковыми дивизиями, славного боевого прошлого не имевшими. Как «дивизия Кастера», семьдесят лет назад рубившего в капусту бунтующих краснокожих — сейчас браво давит гусеницами «шерманов» этот говенный Еврорейх.
Наше наступление началось 30 апреля. Мец, Нанси — исторические места, здесь пруссаки разбили армию Мак-Магона, в те же годы когда у нас Кастер усмирял восставших шайенов и сиу. Теперь здесь проходила американская армия, на восток — посмотрим, как у немцев, чемпионов мировой лиги в военном искусстве, выйдет сейчас сыграть против крутых американских парней! Двенадцатый, и Шестнадцатый армейские корпуса, легко сбив слабые немецкие заслоны, ворвались на территорию Германии, где никогда еще не ступал сапог американского (и британского!) солдата. В небе было тесно от наших самолетов — а люфтваффе не появлялись вообще. Местность была похожа на наш Средний Запад — леса и поля среди холмов и невысоких гор, подходящая для обороны — но никаких военных приготовлений мы не заметили, не было ни позиций, занятых войсками, ни минных полей, ни подготовленных к взрыву мостов. Тем более, 82-я десантная, сброшенная одновременно с началом нашего наступления, успешно захватила железнодорожный и шоссейные мосты через Саар, у города Диллинген — что открывало перед нами путь на Нойль-Кирхинген, и дальше на Кайзерслаутерн. Это было индустриальное сердце Германии — заводы, угольные шахты, и мы занимали это практически без боя! Севернее нас, в Трире, отделенном от нас горами Шварцвальде, занимал позиции 58-й немецкий корпус, но мы не опасались его контрудара — зная, что после отступления из Франции у немцев выбита почти вся техника и большие проблемы с горючим. К югу от нас держали оборону спешенные парашютисты — храбрые солдаты, но без бронетехники и тяжелой артиллерии, и маломобильные.
