Беседы с Майей Никулиной: 15 вечеров - Казарин Юрий Викторович (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Из окон тыловых госпиталей
На нас смотрели юные солдаты.
На нас – голодных, яростных, худых,
В синюшных пятнах, цыпках и коростах,
Всезнающих, в обносках не по росту –
На судей и наследников своих.
Мы тоже жили в прахе и золе,
И все-таки мы были не такие,
Не выжившие чудом, но живые,
Рожденные для жизни на земле.
Они не отрывали страшных глаз
От наших грозных лиц, –
Уже свершилось –
Расстрелянное время распрямилось,
Вдохнуло смерть и выдохнуло нас.
Майе восемь лет. Тощий подросток, не отроковица, а почти маль-
чишка – само военное детство, чистое детство. Детство чистой воды,
близкой и родной земли-кормилицы – и камня. Именно в эти годы Майя
Никулина начинает подбирать, собирать, рассматривать и влюбляться
в камень. Урал – это прежде всего камень. Камень, пересиливший все.
Камень выстоявший. Время уже вдохнуло смерть – и выдохнуло жизнь.
Учась в школе, Майя записывает первые (настоящие!) стихи. Была
тетрадь. И кавказский офицер, кавалерист Лермонтов, пройдя в сознании
юного поэта Великую Отечественную (имея в сердце Отечественную
1812 года и «Бородино»), отозвался в школьнице, уже имевшей представ-
ление и о грозной судьбе страны, и о грозной судьбе поэта.
После окончания школы Майя Никулина учится на геологическом
факультете Уральского университета, но после мутной и, в сущности,
глупой истории, в которой она и не была замешана, Майя Никулина по-
кидает факультет и в качестве своеобразного наказания проводит не-
сколько месяцев на севере Казахстана, переживает там зиму и, крепко
помороженная и обмороженная, возвращается в Свердловск. В 1959 г.
Майя Никулина окончила Свердловский институт повышения квалифи-
кации руководящих кадров лесной промышленности и работает в сфере
городского «зеленого» хозяйства (вот откуда у нее доскональное знание
географии и топонимии города, о котором она напишет несколько от-
личных книг (в том числе в соавторстве с В. П. Лукьяниным). В 1968 г.
390
она оканчивает филологический факультет Уральского университета им.
А. М. Горького и работает (25 лет!) в библиотеках Свердловска-Екате-
ринбурга. Я заходил к ней, на «работу», – в Областную детскую библио-
теку (на Карла Либкнехта), видел, как уважают и любят Майю Петровну
коллеги. Как-то мы с Майей Никулиной подсчитали-прикинули, сколько
же всего пришлось прочитать ей книг, работая библиографом/главным
библиографом в библиотеке. Вышла чудовищно большая цифра – более
150 тысяч книг! Вот откуда абсолютно безграничный и глубокий (и – вы-
сокий) энциклопедизм, уникальная эрудиция и когнитивная («знательно-
познавательная») гениальность этого поэта!
Майя Никулина много работала: и в библиотеке, и на дому – брала
рукописи для перепечатки. Сколько ни помню, ни знаю ее – Майя Нику-
лина всегда в работе, в заботах, всегда в пути, в дороге, в беге. Но – не
впопыхах. Такая беготня (простите за словцо) у Майи Петровны выгля-
дит весьма основательной, как и все, что она делает. Дом, семья – все, все
и вся (и мы в том числе) всегда были на ней (помню, как быстро и сно-
ровисто она чистила картошку; все у нее в руках горело – «ртуть-девка»
говорит о таких народ; помню, какой вкусной была еда, приготовленная
ею: однажды Сергей Кабаков, ночью, принес на плече тушку сайгака
(страну тогда кормили – всю – сайгачатиной) прямо из вагона-холодиль-
ника, Майя приготовила такое жаркое, какое любил, должно быть, Одис-
сей – с большим числом и количеством приправ это было «пищей богов»,
да мы и были тогда богами, молодые – все боги).
В 1998–1992 годах Майя Никулина работает заведующим отдела гу-
манитарных наук в газете «Наука Урала» при УрО РАН и публикует наши
стихи – щедро и часто, целыми полосами да еще и с портретами.
В 1992–1998 годах Майя Никулина – заместитель главного редактора
[В. П. Лукьянин] журнала «Урал». Если в «Науке Урала» Майя Никулина
помогает открыть и спасти Аркаим, уникальный историко-культурный
комплекс, то в «Урале» Майя Петровна открывает и спасает уральскую
литературу, поэзию и публицистику (именно в те годы журнал щедро пу-
бликует среди многих и мои стихи, за что я благодарен и Майе Петровне,
и Валентину Петровичу, и Николаю Яковлевичу Мережникову). В 1995 г.
Майя Никулина становится научным сотрудником в Институте истории
и археологии УрО РАН (до 2004 г.), и одновременно, в 1993 г. начинает
преподавать языкознание и краеведение в гимназии «Корифей» (№ 210),
где и работает до сих пор. В «Корифее» Майя Никулина создает уникаль-
ные учебники «Как люди научились говорить и писать» и «Рассказы об
Уральской истории». Книги уникальные – и в познавательном, и в науч-
391
ном, и в методическом отношении (я рецензировал их; жаль, очень жаль,
что они до сих пор не изданы).
Майя Никулина – талантливый преподаватель. Дети не просто любят
ее (мой сын учился у нее в младших классах гимназии – я учусь до сих
пор: твердости намерений и полной независимости, внутренней, душев-
ной, интеллектуальной от мэйнстрима всех времен и эпох; учусь сдер-
жанности, тому, чем похвалиться не могу, – одним словом, учусь жизни),
дети ее боготворят. Ее уроки – это сама жизнь: жизнь языка, мысли, речи,
истории – материальной и духовной. Майя Петровна постоянно выводит
детей – классами – «на природу», где показывает или чудеса земли, гео-
логии, минералогии, следы древних людей, их быта, их труда. Это еще и
уроки Урала: не просто краеведение, а полное и фактическое, натураль-
ное и естественное погружение – душевное и телесное – в мир земли,
в мир истории, в мир культуры. Майя Никулина как автор глубокого, му-
дрого и блестящего исследования мифологических и реальных, трудовых
и духовных отношений человека с землей и земли с человеком. «Камень.
Пещера. Гора» является – по призванию, по определению и по призна-
нию – не просто культуроведом, но – что очень важно в наш рыночный
век – культуроводом: она сводит маленького человека (во всех отношени-
ях: ребенка и взрослого) с культурой, она ведет – за руку, за душу, за раз-
ум – человека к культуре, а культуру (ослабшую и одряхлевшую от всеоб-
щего смеха и денег) – к человеку. Майя Никулина – не культуртрегер, она
сама часть души и сердца, сердцевины культуры. Она сама культура. Как
Волович, Брусиловский, Решетов и Бажов.
Майя Никулина много переводила: с испанского, словенского, чеш-
ского, грузинского и английского языков (Цирил Злобец – ее любимый
поэт из переводимых); и ее стихи переведены на словенский и украин-
ский.Майя Никулина, повторю, скромнейший человек. Но скромность ее
иная, нежели у Решетова: скромность Никулиной излучает силу самодо-
статочности, цельности и этико-эстетической (нравственно-художествен-
ной) самостоятельности и автономности. Когда мы с ней составляли
ее двухтомник (2007), Майя Петровна не единожды спросила меня – и
весьма строго – об источнике финансирования издания: спонсорская по-
мощь ею отрицалась и отвергалась начисто; удалось найти деньги в Ми-
нистерстве культуры Свердловской области (низкий поклон). Помню, как
мы с Женей Касимовым (моя дикая и отчасти самоуверенно-нагловатая
идея) тайком собрали и издали в подарок Майе небольшую книжку ее
стихов (2002) к юбилею: притащили весь тираж (400 экземпляров в ко-
робке в дом на Декабристов, и вдруг я не на шутку перепугался – а вдруг
392
Майя не примет подарок, столь самовольный и т. д., отвергнет, прого-
