Старт - Мандаджиев Атанас (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
— А в моем? Можно меня бросать, да?! — Что ж, у нее свое, родительское право.
Сколько раз он зарекался вступать в эти споры!
— Ну?! Разве я не права?
— Возможно!
И клянется про себя: никогда в жизни, никого не буду мучить своей чрезмерной преданностью. Самое ужасное — заставлять кого-то чувствовать, что он в долгу перед тобой.
— Все-то в облаках витаешь! — вздыхает мать.
— Наоборот, лазаю по скалам!
— По крайней мере один из нас должен рассуждать здраво!
— А что ты считаешь здравыми рассуждениями?
Мать вздыхает еще тяжелее. Ничего не выйдет! И все же она не может остановиться.
— Мало я о тебе забочусь!
Но что может быть хуже этой навязчивой доброты! Пороховой погреб вот-вот взорвется. Мать вдруг почувствовала это и пускается в обход:
— А про день рождения ты забыл?
Нет, не забыл. Наоборот. Этот день имеет для него особенное значение. Он давно ждал его, как освобождения. А вот мать хочет, чтобы ей принадлежал и этот его день, день его совершеннолетия. День рождения его независимости. И он раздраженно бормочет:
— Отпраздную в горах с приятелями!
И тут мать невинным голосом пускает в ход свой тайный замысел:
— А я тебе сюрприз готовлю.
— Сюрприз? — Он спрашивает рассеянно и поспешно оглядывается на несобранный рюкзак.
Пауза обнадеживает мать, она произносит загадочно:
— Я тут кое-кого хотела пригласить…
— Напрасный труд! — щетинится Бранко.
— Но ты ведь не знаешь кого!
— Не люблю кроссвордов!
— Одну девушку! — Мать уже почувствовала, что ее постигнет неудача.
— Только одну? — дразнит сын.
— А ты сколько хочешь? — Она почти заискивает перед ним.
— По крайней мере дюжину!
— Одна лучше дюжины! — Мать едва заметно улыбается.
— Больше! Если толстая, как бочка!
— Нет! Совсем по моде. Тоненькая. Как ее зовут? Снежанка, что ли? — Она притворяется, будто не помнит.
— Снежа! — уточняет сын почти грубо.
— Я приготовила торт и свечки. Двадцать одну штуку! Сколько магазинов обегала, пока нашла пластмассовые подставочки!
— Незачем!
— Что ты такой необщительный?
— Я общаюсь с ветром. Со скалами и снегами!
— Ежик!
Удобный момент: можно притвориться обиженным и замолчать наконец! Он продолжает полнить рюкзак. Но мать все не может отказаться от своего наивного плана:
— Загасим свечки, каждый из гостей что-нибудь пожелает! Старые я знаю… А вот Снежка молодая…
— Пожелает стать твоей снохой и чтобы ты ей готовила обеды! — бросает сын.
Мать смешалась:
— Да что ты! Она, кажется, девушка хорошая, хотя и красит глаза!
— Ну так приглашай ее, задувайте свечки, меня все равно не будет!
— Ты других не уважаешь, а другие тебя не будут… — настаивает мать.
— Я хочу, чтобы уважали мою свободу и ничего больше! — огрызается Бранко, он снова поворачивается к рюкзаку и нервно напихивает его как попало. — Эта Снежа — два сапога пара с тобой! Тоже хочет держать меня под материнским контролем! Не выношу, когда кто бы то ни было предъявляет на меня свои права!
— Вы что, повздорили?
— Не вмешивайся в мои дела! — выкрикивает сын металлическим голосом. И, не проверив рюкзак, бросается к двери, лишь бы не продолжать невыносимый разговор.
На столе остаются забытые темные очки. Неуклюжая мать не успевает отойти от двери и, сама того не желая, преграждает сыну дорогу.
— Ты даже не сказал мне куда?! На какое время?
— В горы. Рила и Пирин. Десять дней!
— А если поскользнешься в эту гололедицу? — напрягается мать.
— Что за глупости, мама! — взрывается Бранко.
Он пытается что-то скрыть за этим криком.
— Я тебе мать!
Мать, как мало ты знаешь о сыне!..
— В классе меня «маменькиным сынком» обзывали! — цедит он сквозь зубы, выдавая себя.
Ошеломленная, она отстраняется от двери. Шаль скользит с плеч на пол. Второпях он топчет этот вылинявший, с детства знакомый клок ткани, в который она укутывала его, прижимая к груди, чтобы согреть.
— Я тебе всю жизнь отдала! — выкрикивает она.
— А теперь назад хочешь получить?!
Мать замирает на пороге. Притихшая, маленькая. Сын ударил ее по лицу грубыми словами. Она бесшумно прикрывает дверь и на цыпочках возвращается к себе.
И долго еще повторяет про себя то, что сказала ему и что не успела сказать. Пробует про себя, в тишине, разные интонации, разные подходы. Она будет проклинать себя за то, что по-другому не сумела повести этот последний разговор. Будто она могла бы его спасти! Никого еще не вернули с дороги материнские слова и попреки!
В тишине сонной улицы отдаются шаги Бранко. Ярость все еще кипит в его душе!
Он вступает в зябкую ясность предутреннего часа.
Поколебленная уверенность в себе черпает силы в самонадеянности.
И только он переводит дыхание, только освобождается от груза постоянной заботы о нем, как вдали звучит:
— Бран-ко!
Нежность этого голоса действует на него как осиное жало.
Мать зовет его с порога:
— Ты забыл очки!
Он резко сворачивает за угол, убегая от этой невыносимой опеки. Ускоряет шаг. Подальше от дома, к свободе!
Нетерпение жить
На углу Бранко сталкивается со своим воспоминанием о первой встрече со Снежей.
Весенние сумерки влажно свежи.
В такой вечер должна появиться девушка. Его существо искрится ожиданием. Если она не придет, он выдумает ее, создаст из этого прозрачного воздуха, насыщенного мечтами.
И незнакомка возникает внезапно. Ее первое отражение в лужице — ломкое, хрупкое, словно силуэт мгновенного ветерка. Потом — волосы, на мгновение скрывшие лицо.
И он влюбляется в это невидимое лицо. В нем пробуждается сумасшедшее желание откинуть эти густые, щедро льющиеся пряди и заглянуть в ее глаза.
Воображение его мгновенно создает самые прекрасные черты.
Но пока ее рука откидывала волосы, она уже прошла мимо. Они могли бы так и не увидеть друг друга, не найти друг друга, даже если бы после всю жизнь друг друга искали.
Но на Бранко иной раз накатывают приступы решимости, когда он хочет доказать себе, что он отнюдь не маменькин сынок! Вот и теперь он резко поворачивается, откашливается и нагоняет девушку.
— Куда вы так спешите?
Девушка даже не вздрогнула, будто того и ждала. Она скорее удивилась своему спокойствию.
— Не помню, чтобы мы были знакомы.
— Но мы уже знакомы!
Она перед ним, но он еще не видит ее лица. Впрочем, больше не имеет значения, красива она или нет. Это ОНА. Он это чувствует. Таким он еще не был никогда.
— Как это? — Чтобы соблюсти приличия, она делает вид, будто сердится.
Но Бранко уже отметил про себя, что вместо того, чтобы продолжить свой путь, она пустилась в разговор. Это его ободряет.
— Мы идем по одной и той же улице, в одном и том же городе, в один и тот же вечер…
— В одно и то же столетие! — прыскает девушка, и волосы ее взлетают.
Обоим нравится такое начало, оба боятся все испортить каким-нибудь серым продолжением.
Влажная разнеженность сумерек поглощает их.
Первые испытующие расспросы. Первые открытия:
ЕЕ зовут Снежа. У нее черные волосы. И глаза — черные. Она очень смуглая. И все-таки ее зовут Снежа. Чудеса!
А его зовут Бран. Редкое имя. Он любит горы. Альпинист. Невероятно!
Нетерпение мешает ему ощутить вкус жизни.
В лужицах растворяются городские огни. Ветер подносит им южные густые запахи. Волосы девушки дрожат от дробного смеха.
А он спешит испить до дна горсть, наполненную случайно. Он хочет совершить что-то такое, чего никогда еще в жизни не совершал и больше уж не совершит.
— Куда мы идем? — спрашивает он, оглядываясь.
Перед ними — все дороги мира. Все вокруг принадлежит им. Они молоды. Но еще обо всем этом не знают.
— Мне хочется мороженого! — произносит девушка, ее желания еще пронизаны детской свежестью. — Но нигде нет хорошего!
