Живи с молнией - Уилсон Митчел (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
Он попросил продавщицу показать ему хорошую игрушку для сынишки лет четырех-пяти. Продавщица удивленно поглядела на него – неужели он не знает точно, сколько лет его сыну? Эрик купил трехколесный велосипед и хотел непременно взять его с собой. Но оказалось, что сладить с ветром, велосипедом и коробкой, где лежали орхидеи, довольно мудрено. Вдруг Эрик сообразил, что денег не хватит, и снова помчался на такси в банк.
Когда он во второй раз получал деньги, они казались ему ненастоящими, похожими на те рекламки, которые кладут в коробки с сигарами. Он небрежно сунул их в бумажник – черт с ними, он не станет их пересчитывать и не будет отмечать взятую сумму в своей чековой книжке. Этим вздором он займется как-нибудь после – в светлом будущем, которое открылось перед ним час назад, в том будущем, которое начнется после первого же четырехчасового испытания станка – когда он, Эрик, станет главою фирмы «Фрезеры Горина – филиал Американской машиностроительной компании». «Однажды после бала…» – напевал он себе под нос, садясь в такси.
– Домой! – сказал он шоферу и, очертив рукой в воздухе какую-то замысловатую фигуру, добавил: – Прямо, через парк, приятель, и домой!
Он напевал «Однажды после бала» с таким чувством, что у него даже запершило в горле. В четверть четвертого он шумно ворвался в свою квартиру.
– Эй, хэлло! – закричал он еще с порога.
Через минуту появилась Сабина. Она была в пальто.
– Куда ты? – спросил ее Эрик.
Сабина удивленно оглядела его.
– За покупками. – Сначала она не заметила цветов, ей бросился в глаза новенький блестящий велосипед. – А разве там не было двухколесного самоката?
– Какого самоката? – спросил он. – Разве я должен был купить самокат?
– Да ты обещал Джоди еще в прошлом месяце, ты не помнишь? – сказала она. Он почувствовал в ее тоне скрытый упрек, но простил ей это. Простил от всей души.
– Знаешь, совсем выскочило из головы. А сегодня мой станок выдержал испытание, вот я и решил это отпраздновать и накупил всякой всячины. Мне казалось, что велосипед я придумал сам, но, по-видимому, эта мысль засела у меня где-то в подсознании. Что ж теперь делать? Вернуть в магазин?
Она увидела цветы, и выражение ее лица смягчилось.
– Это мне?
– Говорю же тебе, у нас сегодня праздник. – Он протянул ей коробку, и она медленно открыла крышку. – Я купил билеты в театр, а обедать мы пойдем к Вуазэну. Помнишь, как мы в первый раз были там с Тони и Дороти Хойл? – Имя Дороти не пробудило в нем никаких воспоминаний. – Я хочу, чтобы у нас с тобой все стало опять, как тогда. Мне хочется поговорить с тобой. Тебе обязательно нужно сейчас идти?
Она стояла перед ним под горевшей в передней лампой, и ее растерянность вызвала в нем острую жалость и злость на самого себя. Сколько же ей пришлось пережить, бедняжке! Он протянул к ней руки, она бросилась к нему и прильнула головой к его груди. Эрик почувствовал, как она глубоко вздохнула, как тело ее содрогнулось от подступивших рыданий, но она не заплакала. Она просто стояла, крепко прижавшись к нему, и медленно покачивала головой. Он стал целовать ее волосы и щеку. Потом она подняла голову, и губы их встретились.
– И ничего не надо больше говорить, – прошептала Сабина.
– Хорошо, ничего не скажу. Но мне все-таки хочется поговорить с тобой. Хочу рассказать тебе о том, что скоро произойдет в нашей жизни.
– Мне все равно, что бы ни произошло, – сказала она, – лишь бы у нас с тобой всегда было так, как сейчас.
Она высвободилась из его объятий, подошла к зеркалу и сняла шляпу. Лицо ее раскраснелось, глаза блестели.
– Почему ты так долго сторонился меня? – мягко спросила она. – Ты меня так напугал. Какие только нелепости не приходили мне в голову.
– Ты просто глупенькая девочка. Сегодня ты все поймешь.
– Ну, давай одеваться, Эрик, и пусть сегодня все будет по-особенному. Пожалуй, я все-таки выйду и забегу к парикмахеру. – Она весело чмокнула его в щеку. – Позвони портному, пусть он выгладит твой костюм, а заодно и мое черное платье. Скажи Алисе, она знает какое. И поставь цветы в холодильник. Я скоро вернусь.
Эрик проводил ее до двери и постоял на пороге, пока она дожидалась лифта.
– Ты больше не сердишься на меня? – спросил он.
Она обернулась и ласково покачала головой. Он просто безнадежен!
– Нет, – ответила она, и за этим коротеньким словом скрывалось так много. – Больше не сержусь.
Эрик не думал о том, что это только временное перемирие, а не настоящий мир, что у каждого из них на душе осталось еще много невысказанного. Сегодня ему хотелось, чтобы все было так, как если бы их никогда и ничто не разделяло.
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ
1
С этого дня Эрик так глубоко проникся уверенностью в успехе, что она вошла в его плоть и кровь. Однако сейчас работа требовала еще большего напряжения сил. Эрик не сомневался, что сможет разрешить почти все проблемы, возникавшие в процессе работы, и одно только мучило его – он не имел возможности видеться с нужными людьми, которые могли бы помочь осуществлению его планов. На это решительно не хватало времени. Нельзя слишком подчеркивать новаторский принцип конструкции станка, иначе Тернбал найдет, что сейчас еще не время приступать к его производству. И вместе с тем, чтобы при получении патента не возникло никаких сомнений, изобретение должно быть совершенно оригинальным.
Во всем, что касалось патента, Арни О'Хэйр оказался чрезвычайно сведущим и полезным человеком; теперь они с Эриком завтракали вместе не реже раза в месяц.
Арни взял на себя роль разведчика. Его фирма была связана договором с Американской машиностроительной компанией, и поэтому один из клерков по его поручению специально занимался тем, что выискивал и представлял на рассмотрение Эрику все существующие патенты, которые в чем-либо совпадали с его изобретением и могли бы послужить Эрику препятствием. Какими бы побуждениями ни руководствовался Арни, он оказывал Эрику неоценимую помощь.
В конце весны разведка Арни раскопала старый патент, который, по-видимому, мог стать для Эрика непреодолимым препятствием. Оказалось, что несколько лет назад кто-то изобрел точно такой же фрезер. По крайней мере так показалось Арни, когда он пробежал глазами патент.
– Вы, конечно, разберетесь в этом лучше меня, – сказал Арни по телефону. – Могу прислать вам патент с посыльным, но так как сейчас самое время завтракать, то, может, мы встретимся, и я передам его вам лично?
– Кому же он выдан?
– Какому-то Зарицкому. Никогда не слыхал этой фамилии. Неизвестно, приобрел ли кто-нибудь этот патент, на нем нет никаких отметок, но я это проверю. Он датирован тысяча девятьсот двадцать восьмым годом, и очень возможно, что с тех пор никто им не интересовался. В всяком случае, на рынке таких станков не было. Но тут есть еще одно неприятное обстоятельство: дело в том, что через несколько лет срок патента истекает, и потом он уже становится общим достоянием.
– В чем же заключается изобретение? – нетерпеливо спросил Эрик.
– Понимаете, чертовски похоже на ваше. Просто удивительно. Конечно, может, вы сумеете найти в нем изъяны. Но, по-моему, нет смысла читать вам все это по телефону.
– Давайте встретимся в баре отеля «Принц Джордж», – сказал Эрик.
Он бросил трубку, охваченный самой бессильной яростью, какую может испытывать человек, – яростью, вызванной существованием равного ему интеллекта, и сознанием, что тут уж ничего нельзя изменить. И все же, несмотря ни на что, этот неведомый соперник вызывал в нем невольное уважение. Эрик лучше, чем кто бы то ни было, знал, что пришлось претерпеть этому человеку, пока он добился таких результатов. Эрик ждал Арни в унылом и мрачном настроении, думая о том, что весь его труд оказался бесполезным.
Подойдя к столику, Арни протянул ему патент.
