В гостях у эмира Бухарского - Крестовский Всеволод Владимирович (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

Зат?мъ пошли разныя другія пляски съ п?ніемъ и безъ п?нія, о которыхъ скажу лишь въ общихъ чертахъ, такъ какъ пріемы ихъ весьма мало разнятся между собой. Наприм?ръ, трепетаніе приподнятыхъ и распростертыхъ рукъ, дрожь въ плечахъ, или то, когда батча «поводитъ» плечами и бедрами, или когда онъ схватываетъ себя за концы кудрей и пропускаетъ ихъ между пальцами, какъ бы приглашая — «полюбуйтесь, дескать, шелкъ, а не волосы» Вс? эти пріемы и повадки вполн? напоминаютъ характеръ цыганской пляски, какую вы можете вид?ть въ любомъ хор? «московскихъ цыганъ». Это даже, можно сказать, совершенно то же самое. Зат?мъ сл?дуетъ уже н?что вполн? своеобразное, но не красивое, а именно кувырканье чрезъ голову и запрокидываніе вс?мъ корпусомъ назадъ, причемъ верхъ искусства состоитъ въ томъ, чтобы, стоя въ такомъ изломанномъ положеніи на своихъ рукахъ и ногахъ, поц?ловать собственную пятку. Другая поза: скрестивъ подъ собою голени и сидя на нихъ что называется «калачикомъ», запрокинуться назадъ въ такой м?р?, чтобы привести корпусъ почти въ лежачее положеніе и начать имъ вращательное движеніе сл?ва направо, а зат?мъ справа нал?во, смотря по тому, въ какую сторону «выплываютъ» гуськомъ остальные танцоры. Это требуетъ очень большой гибкости и въ особенности развитія поясницы. Третья ' поза — почти то же самое, только стоя на одномъ кол?н?, что н?сколько напоминаетъ испанскую качучу, т?мъ бол?е, что другой танцоръ, обхаживая въ припляску кол?нопреклоненнаго батчу, звонко подщелкиваетъ въ это время надъ своею головой пальцами сведенныхъ вм?ст? какимъ-то мудренымъ образомъ рукъ. Бъ остальномъ же вс? эти пляски состоятъ изъ подрыгиваній и м?рнаго с?мененья ногами на м?ст? съ прихлопываньемъ въ ладоши, что уже мы вид?ли еще въ Шаар? и чего никакъ не могу я назвать красивымъ. Лица п?вцовъ и танцоровъ и зд?сь, какъ въ Шаар?, осв?щаютъ съ об?ихъ сторонъ пучками сальныхъ св?чъ, чтобы дать возможность зрителямъ лучше вид?ть ихъ выраженіе во время п?нія или танца. Впрочемъ, вс? вид?нные нами до сихъ поръ батчи обыкновенно танцовали съ самыми безстрастными, ровно ничего не выражающими физіономіями, словно они вовсе не веселятся, а только по невол? отправляютъ скучную, давно имъ надо?вшую обязанность; но зд?сь, у бустанскихъ батчей и въ особенности у одного изъ нихъ впервые зам?тили мы довольно выразительную мимику. Позы, движенія, взглядъ, улыбка — все это порой выражало у нихъ истому и страданія страсти, ея экзальтацію, и видимо зажигательнымъ образомъ д?йствовало на нашихъ акъ-саяковъ, даже на самыхъ старыхъ, б?лобородыхъ, которые въ такіе моменты вдругъ приходили въ чисто-азіятскій восторгъ. Лихорадочно оживленныя движенія, порывистыя вскакиванія съ м?ста, гогочущіе взрывы одобреній, стенящіе вздохи и даже какое-то зв?риное рычанье, съ какимъ произносилось это ихнее «э-э-э», все это служило проявленіями необузданнаго восторга. Въ обыкновенномъ положеніи всегда степенные, всегда серіозные и очень сдержанные, эти люди были просто неузнаваемы: электризующее присутствіе батчей совершенно ихъ переродило, и не только акъ-саяки, но сами дангарачи, люди, казалось бы, привычные, профессіональные, и т? не могутъ удержаться отъ увлеченія: аккомпанируя на своихъ бубнахъ, съ развитіемъ страстныхъ перепитій пляски они постепенно входятъ въ азартъ, въ какое-то изступленное неистовство и, стоя на кол?няхъ, вс?мъ своимъ корпусомъ съ вытянутыми впередъ руками, и вс?мъ лицомъ своимъ, и дико пылающими взорами, и задыхающимися отрывистыми возгласами выражаютъ порывисто-страстное стремленіе къ танцорамъ:

— Э-э-э!.. Тассадукъ!.. Ай-бай!.. Бай-бай!' Пропадаемъ! Погибаемъ! Ай, горе! — и тому подобные возгласы ц?лыми взрывами оглашали вс? концы террасы.

Самые почтенные старцы изъ числа нашихъ амфитріоновъ время отъ времени съ подобострастнымъ видомъ собственноручно подносили тому или другому изъ батчей раскуренный чилимъ, чтобы «затянуться» табачнымъ дымомъ, или приставали въ нимъ съ чашкой чая, усиленно и н?жно прося пригубить изъ нея для осв?женія. А батчи при этомъ кокетливо ломаются, отн?киваются, заставляютъ себя упрашивать и наконецъ пригубливаютъ съ гримаской, какъ бы нехотя, но ужъ такъ и быть! въ знавъ особаго снисхожденія въ угощателю. И что за улыбка расплывается въ эту минуту по лицу старца, торжествующаго удовлетвореніе собственнаго самолюбія — дескать «таксыръ изволили уважить мою просьбу, они предо вс?ми отличили меня своимъ, благосклоннымъ вниманіемъ».

Вид?ть все это конечно было любопытно, какъ характерныя черты нравовъ; но въ конц?-концовъ все же выносишь изъ такого базема брезгливое впечатл?ніе чего-то противнаго, неестественнаго, и такъ какъ бухарцы не знаютъ ни м?ры, ни пред?ла своимъ удовольствіямъ этого рода, то видя, что д?ло затягивается надолго, я посп?шилъ улучить удобную минутку и незам?тно ушелъ въ свою комнату.

По истин? надо удивляться, какъ могутъ эти плясуны въ теченіе трехъ-четырехъ часовъ выдерживать почти безъ мал?йшей передышки такія хореграфическія упражненія, соединенныя со столь порывистыми и технически трудными т?лодвиженіями.

Кстати: я узналъ, что м?стечко Бустанъ для собственнаго увеселенія содержитъ на общественный счетъ семь батчей съ обучателемъ и дангарачами. Не смотря на всю дешевизну жизни, надо быть очень зажиточными людьми, чтобы позволять себ? подобныя прихоти. И д?йствительно, говорятъ, что количество и матеріальное положеніе батчей служитъ какъ бы м?риломъ благосостоятельности того или другаго м?стечка.

29 января.

Изъ Бустана вы?хали въ восемь часовъ утра. Ясное утро. Морозъ не великъ, но при с?веро-восточномъ в?тр? казалось очень холодно: стыли ноги, руки и плечи. Не мало-таки далъ себя знать холодъ и на бустанскомъ ночлег?: усы, волосы на вискахъ и край од?яла были покрыты инеемъ отъ дыханія.

Про?хавъ верстъ пять между прекрасно возд?ланными участками земли и кишлаками, вы?хали наконецъ на открытую, слегка волнистую степь (чуль). Впереди, южн?е города Кермине видн?лись скалистыя горы, не обозначенныя впрочемъ на нашей карт?; туземцы же называютъ ихъ Карнапъ-тау. Тянутся он? хребтомъ отъ востока прямо на западъ, а срединная вершина ихъ обращаетъ на себя вниманіе своею оригинальною формой: она значительно возвышается надъ остальными вершинами хребта въ вид? тонкаго, продольно заостреннаго кряжа, словно лезвіе с?киры. Съ вы?здомъ на чуль, долина Зеравшана осталась въ сторон?, верстахъ въ восьми л?в?е нашего пути, и такъ какъ темя широкой степной волны шло между р?кой и дорогой, то намъ и не было видно садовъ, окаймляющихъ берега этой р?ки, о которой н?сколько словъ не будутъ лишними въ виду ея важнаго, жизненнаго значенія для Бухарскаго ханства.

Ханство это, кром? юго-восточной своей подовины, изр?занной хребтами высокихъ горъ, состоитъ изъ глинисто-солонцеватыхъ степей, а такая почва, какъ изв?стно, можетъ быть подвергаема усп?шной обработк? только въ т?хъ м?стахъ, гд? есть вода — все равно будетъ ли то вода р?къ, источниковъ или колодцевъ, лишь бы эти посл?дніе не были слишкомъ солоны. [186] Солнце, при помощи хорошаго орошенія, довершаетъ остальное, и бухарскія поля поэтому всегда приносятъ хорошіе урожаи. Самыми живоносными водными артеріями Бухары являются горные потоки, которые съ выходомъ на равнину обращаются въ р?ки, но не достигаютъ своихъ естественныхъ устьевъ въ Аму-Дарью, всл?дствіе того, что вся масса ихъ воды уходитъ въ оросительные арыки. Самыми значительными изъ такихъ р?къ являются: Зеравшанъ, отводъ котораго, благодаря обладанію Самаркандомъ, всегда находится теперь въ нашихъ рукахъ, и р?ка Кашка, иначе называемая Шахрисебсскою р?кой (Аби-Шахрисебсъ). Но протяженіе посл?дней по крайней м?р? вчетверо короче Зеравшана, который протекаетъ бол?е шестисотъ верстъ, оплодотворяя слишкомъ 4.075,4 квадратныхъ верстъ или 83,17 квадр. геогр. миль прекрасно обработанной земли, коей наибольшая и наилучшая часть въ настоящее время принадлежитъ Россіи. [187] Въ силу посл?дняго обстоятельства, Кашка-Дарья, не смотря на незначительность ея протяженія, стала теперь для Бухары весьма важною жизненною артеріей, т?мъ бол?е, что бухарцы влад?ютъ не только главнымъ ея теченіемъ, но сполна и вс?ми ея истоками. Въ русл? Зеравшана попадаются частицы золота, вымываемаго изъ конгломератовъ въ его верховьяхъ. Но не по этой только причин? обитатели страны назвали его златоноснымъ, [188] а главн?йшимъ образомь потому, что онъ, благодаря избытку своихъ водъ и періодическимъ разливамъ, д?лаетъ почву плодородною и т?мъ вноситъ благосостояніе въ жизнь ея обитателей. ^{21} Берега Зеравшана представляютъ большія удобства для землед?лія, въ особенности правый; л?вый же лежитъ выше уровня водъ и орошается арыкомъ Нарыпаемъ, который вытекаетъ изъ Кара-Дарьи, л?ваго рукава Зеравшана, въ нашемъ Катта-Курганскомъ округ?, и вливается обратно въ Зеравшанъ близъ предм?стья города Кермине, называемаго Касымъ-Шаиръ, И д?йствительно, правый берегъ представляетъ непрерывный рядъ потонувшихъ въ садахъ селеній, такъ что все протяженіе р?ки съ выхода ея на равнину представляетъ одинъ сплошной садъ и даетъ понятіе о томъ вид?, какой им?ла н?когда вся страна отъ Ташкента до Хивы и, какъ ув?ряютъ зд?сь, даже до Каспія, когда Аму еще не поворачивала въ Аралъ и когда, по словамъ м?стнаго преданія, котъ могъ дойти изъ Ташкента до моря, перепрыгивая только съ крыши на крышу, и соловей совершить то же путешествіе, перепархивая съ в?тки на в?тку. По Маздейской легенд?, Согдъ (впосл?дствіи Когикъ, нын? Зеравшанъ) есть «второе благословенное м?сто, сотворенное зиждительнымъ словомъ Ормузда», и не даромъ по степени значенія для туземцевъ сравниваютъ его съ плодотворнымъ Ниломъ. Полоса полей, орошаемыхъ арычною системой Зеравшана, не везд? равном?рна: м?стами она суживается до восьми, даже до четырехъ верстъ (въ Хатырчинскомъ бекств?), а м?стами ширится на тридцать, на сорокъ и бол?е верстъ.