Путешествие стипендиатов (илюстр) - Верн Жюль Габриэль (е книги TXT) 📗

Так шли дни, и никому они не казались однообразными. Вокруг реев постоянно носились стайки морских птиц, по которым Роджер Хинсдейл и Луи Клодьон, найдя себе новое развлечение, довольно метко стреляли из оказавшихся на борту судна карабинов.

Следует заметить, что Гарри Маркел строго-настрого запретил членам команды всякие сношения с пассажирами. Исключение составляли лишь боцман, Корти и Вага, приставленный к кают-компании. Сам же Гарри Маркел оставался, как и в начале плавания, сдержанным, холодным и малообщительным.

Довольно часто на горизонте показывались парусники, пароходы, но так далеко, что контакты с ними были невозможны. К тому же — о чем совсем не следовало говорить пассажирам — Гарри Маркел старался держаться на почтительном расстоянии от появлявшихся кораблей, и, как только встречное судно шло на сближение, он тут же менял курс на пару румбов [119], чтобы удалиться от него.

Однако 18 июля около трех часов пополудни быстроходный пароход, шедшим курсом зюйд-вест, то есть в том же направлении, все же догнал «Стремительный».

Пароход был американским, назывался «Портленд», был приписан в Сан-Диего и возвращался из Европы в Калифорнию через Магелланов пролив.

Когда оба судна оказались в полукабельтове друг от друга, между капитанами состоялся традиционный разговор:

— Как дела на борту?…

— Порядок.

— Ничего нового после отплытия?…

— Ничего.

— Куда направляетесь?…

— На Антильские острова… А вы?…

— В Сан-Диего.

— Счастливого плавания.

— Вам также.

И «Портленд», который слегка сбавил ход при встрече судов, вновь набрал скорость, и долго еще можно было видеть его дымок, пока наконец он совсем не исчез за горизонтом.

Чего больше всего желали после двухнедельного плавания Тони Рено и Магнус Андерс, так это нанести на карту первую землю, замеченную сигнальщиками.

В соответствии с проложенным курсом это должен был быть Бермудский архипелаг.

Он представляет собой группу островов, лежащую на 64° западной долготы и 31° северной широты [120], и принадлежит Англии. Расположенный на пути из Европы в Мексиканский залив, архипелаг включает не менее четырехсот островов и островков, главные из которых Бермуда [121], Сент-Джорджес, Купер [122] и Сомерсет. Здесь много удобных стоянок, и суда могут получить все необходимое для ремонта и дозаправки углем и провиантом. Такие стоянки чрезвычайно удобны, если принять во внимание довольно частые шквальные ветры, дующие в этих широтах.

Девятнадцатого июля «Стремительный» был еще милях в шестидесяти от этих мест, когда команда стала пристально осматривать в бинокли горизонт на западе. Для неопытного глаза высокие горы архипелага могли показаться облаками, вырисовывающимися на границе между небом и землей.

Бермудские острова можно было заметить еще утром, о чем и сообщил Джон Карпентер самым нетерпеливым пассажирам — Тони Рено и Магнусу Андерсу.

— Вон там… видите?… Прямо по правому борту…

— Неужели вы различаете вершины гор?… — спросил Магнус Андерс.

— Да, мой юный господин… Они пронзают даже облака, скоро и вы увидите их…

Действительно, перед закатом солнца на западе стали вырисовываться какие-то расплывчатые округлые контуры, и на следующий день «Стремительный» прошел мимо Сент-Дейвидса, самого восточного острова архипелага.

Здесь приходилось постоянно быть начеку, чтобы не прозевать шквальных порывов ветра. Из-за ураганного юго-восточного ветра и непрестанных разрядов молнии «Стремительный» был вынужден лечь в дрейф. Весь день и следующую ночь море яростно бушевало. Под зарифленными марселями судно было вынуждено повернуть назад; в противном случае оно просто могло бы не выдержать напора огромных волн, непрерывно обрушивавшихся на него.

Возможно, что, будучи опытным моряком, Гарри Маркел предпочел бы укрыться на это время в каком-нибудь порту, например, в Сент-Джорджесе. Но, с другой стороны, было очевидно, что он скорее подвергнет судно смертельной опасности, чем приблизится к английской колонии, где вполне могли знать капитана Пакстона. Поэтому он предпочел остаться в открытом море и, следует признать, маневрировал чрезвычайно искусно. «Стремительный» отделался незначительными повреждениями: разорвана пара парусов да смыло за борт шлюпку.

Если мистер Паттерсон чувствовал себя гораздо лучше, чем можно было ожидать после шестидесяти часов ужасной погоды, то многие из его подопечных, хоть и не испытали всех прелестей морской болезни, натерпелись предостаточно: Джон Говард, Нильс Гарбо, Альбертус Лейвен чувствовали себя из рук вон плохо. А вот Луи Клодьон, Роджер Хинсдейл, Хьюберт Перкинс и Аксель Викборн выстояли и смогли насладиться в течение двух дней страшным великолепием разбушевавшейся стихии.

Что касается Тони Рено и Магнуса Андерса, то они оказались прирожденными моряками и в избытке обладали aes triplex [123], чего (увы!) не имел мистер Паттерсон, испытывавший в связи с этим приступы черной зависти!

Налетевшие столь внезапно шквальные ветры отбросили «Стремительный» на добрую сотню миль назад. В результате возникла задержка, наверстать которую не удастся, даже если судно благополучно достигнет районов, где преобладают пассаты, дующие с востока на запад [124]. К несчастью, попутный ветер, благоприятствовавший Гарри Маркелу по пути из Куинстауна, внезапно прекратился. Между Бермудами и Американским континентом погода была на удивление непостоянна: то царил мертвый штиль — и судно ползло со скоростью одной мили в час, то налетали шквальные ветры — и приходилось убирать верхние паруса и брать рифы на марселях и фоке.

Было очевидно, что пассажиры высадятся на острове Сент-Томас с опозданием в несколько дней. Это, конечно, вызовет вполне оправданное беспокойство о судьбе «Стремительного». Каблограммы [125] должны были уже сообщить на Барбадос, что капитан Пакстон покинул на «Стремительном» залив Корк такого-то числа. Минуло уже двадцать дней, а о судне ни слуху ни духу.

Правда, опасения такого рода совершенно не тревожили Гарри Маркела и его сообщников. Их снедало нетерпение и желание как можно скорее разделаться с этим осточертевшим плаванием на Антильские острова, а потом, уже не опасаясь ничего, взять курс на мыс Доброй Надежды.

Утром 20 июля «Стремительный» пересек тропик Рака в районе Багамского пролива [126].

Если бы «Стремительному» во время плавания довелось пересечь экватор, Роджер Хинсдейл и его товарищи не преминули бы отметить это событие. Они охотно подчинились бы всем требованиям особого ритуала, оплатив все расходы по «крестинам» из причитавшегося им вознаграждения. Однако экватор расположен на 23° южнее, а отмечать переход двадцать третьей параллели не принято.

Разумеется, если бы мистер Паттерсон был здоров и бодр, он с превеликой охотой принял бы поздравления от старины Тропика и его живописного карнавального кортежа, причем проделал бы это с редкой благожелательностью и чопорным достоинством, присущими эконому Антильской школы.

Но и при том, что никакого особого церемониала не было, Гарри Маркел по просьбе пассажиров выдал команде двойную порцию рома.

Проведенные расчеты показали, что «Стремительный» находился в двухстах пятидесяти милях к северо-западу от ближайшего острова Малого Антильского архипелага. Было вполне вероятно, что «Стремительный» еще немного задержится, если при входе в пролив Сантарена [127] встретится с Гольфстримом, теплым течением, несущим свои воды вплоть до северных районов Европы; [128] это течение — своего рода океанская река, чьи воды не смешиваются с окружающими водами Атлантического океана. Здесь судно подхватят пассаты, неизменно дующие в этих широтах, и не пройдет и трех дней, как сигнальщик возвестит о появлении на горизонте вершин острова Сент-Томас, где намечена первая остановка.