Цветок с тремя листьями (СИ) - Фламмер Виктор (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Хидэтада на мгновение забыл, что вокруг — воздух. Словно тот самый песок, по которому ступали его ноги, хлынул в его горло, забивая его. Он упал на пол, почти хрипя, и все-таки пополз к распростертому на узорчатых матах Иэясу, пытаясь втолкнуть в легкие хоть немного воздуха. Чтобы сказать. Чтобы хоть что-нибудь сказать. Он протянул руку, но коснуться отца не посмел. Слезы все-таки хлынули из глаз, и сразу стало намного легче. Настолько, что он смог едва слышно пробормотать:
— Простите… Умоляю, простите меня.
— Простить? За что? — Иэясу поднял голову и схватил Хидэтаду за плечо.
— Я недостоин даже находиться рядом с вами, не то, что называться вашим сыном. Я знаю, что глупо говорить о прощении, но я… как, чем я могу искупить свою вину?
— Вину?.. — Иэясу сжал руку и от души тряхнул Хидэтаду. — М-да… я должен еще раз поклониться и восхититься тобой. Как ты тут вообще умудряешься жить, мне вот что интересно?
— Что? — Хидэтада удивленно уставился на отца. На лице Иэясу было восхищенно-ошалелое выражение.
— Что… Хидэёси, вот что, — он отпустил Хидэтаду и сел, уперев руки в колени. — Да сядь ты спокойно и перестань трястись. Все уже закончилось. Ну, я надеюсь. Ты ведь запас сакэ к моему приезду? Распорядишься чуть позже: похоже, самое время как следует напиться.
— Да, отец, конечно! — Хидэтада выпрямился, потом снова склонился и поднял голову. — Западное вино… есть. Я специально… Мне нравится, ну я подумал, может вы…
— Отлично, великолепно! Ты прав, запивать его светлость господина нашего тайко обычным сакэ ну никуда не годится.
Хидэтада уставился в пол, не сумев придумать с ходу, что ответить. Отец не злится на него? Или… Или он так его наказывает? Мыслям было слишком тесно в недавно совершенно пустой голове, он закрыл горящее лицо руками и стал нарочито медленно дышать, чтобы хоть немного успокоиться. И снова ощутил прикосновение к плечу.
— Да все, все, хватит уже. Позвать кого-нибудь, чтобы принесли тебе воды? Или стоит выпить прямо сейчас? Знаешь, я много чего насмотрелся за свою жизнь, но есть вещи, к которым до сих пор привыкнуть не могу. А ты прямо неплохо держишься, надо сказать.
Хидэтада убрал руки и медленно открыл глаза. Лицо отца было совсем рядом, и участие на нем выглядело… очень искренним.
— Отец… я… вовсе не желал выставлять вас на посмешище…
— Глупости, Хидэтада. Когда ты проживешь хотя бы половину моих лет, ты поймешь, что если над тобой смеются, это гораздо лучше, чем если над тобой рыдают. Все обошлось куда лучше, чем я даже мог себе представить. А за Като Киёмасу тебе отдельное спасибо. Как тебе удалось к нему подобраться? Я много лет знаю его — он крайне редко кого-то к себе подпускает. А тут… я действительно восхищен и поражен.
Нет, не было сомнений, что отец не лукавит, и Хидэтада облегченно улыбнулся, проведя рукавом по лицу.
— Вы наверняка знаете, что он был в немилости у его светлости и даже находился под арестом. Я тогда помог ему. Поддержал, когда рядом никого не оказалось. Передал письма его близких и друзей. Он это запомнил. Он очень хороший и умный человек. И понимает, что такое благодарность. И, знаете отец? Я дрался с ним! И даже ранил! Хотя, конечно… — Хидэтада усмехнулся и покачал головой.
— О… — глаза Иэясу округлились, и он мелко закивал: — Да-да… это действительно многое объясняет. И, знаешь, Хидэтада, я ни на миг не пожалел, что доверился тебе.
— Отец… — Хидэтада замялся, — скажите, вы ждали меня той ночью?
— Нет, конечно. Я погасил лампу и лег спать. Отлично выспался бы, если бы меня не разбудили. Хидэёси прислал гонца, чтобы узнать, сплю я или тебя жду. Но я спал, — Иэясу рассмеялся.
— Мне… не следовало посылать вам письма… — расстроенно произнес Хидэтада.
— Конечно же, следовало. Если бы ты не попытался встретиться со мной, Хидэёси решил бы, что мы обо всем договорились заранее. И его доверие к тебе существенно бы пошатнулось.
— То есть… он обо всем догадался? Тогда… тогда зачем?.. Все это было?
Иэясу опять засмеялся и похлопал Хидэтаду по плечу:
— А это тебе нужно было читать, что подписываешь. Мы с его светлостью заключили очень любопытную сделку прямо под носом у господина Мицунари.
— Ничего не понимаю… — Хидэтада дернул головой.
— Потом поймешь. Даже самые верные и преданные люди совершают ошибки, не понимая этого. Поэтому иногда лучше не ставить их в известность. И, более того, пользоваться этими ошибками. Ты почти не застал господина Нобунагу, а зря — вот у кого следовало бы поучиться. Он считал людей инструментами. Кто-то мог считать, что это плохо и неуважительно по отношению к тем, кто верит в тебя и тебе служит. Но это не так. Когда ты знаешь, что даже твою ошибку могут использовать и в конечном итоге получить выгоду, — это существенно облегчает жизнь. В этом и есть суть власти. Только один человек не имеет права ошибаться — тот, кто стоит на самом верху. Не многие это понимают. Верить в того, кому служишь… ты понимаешь, о чем я? Верить безоговорочно. Вот Като Киёмаса так умеет. А Исида Мицунари — нет, несмотря на свою преданность. Но он очень удобный инструмент для своего господина. Сандалии, стоптанные на одну сторону, могут показаться негодными любому, кроме того, кто их носит.
— И вы так же используете меня, отец?
Иэясу отрицательно помотал головой:
— Не тебя. События. С людьми я так не умею, к сожалению. Но кое-чему научился с возрастом. Это может пригодиться нам обоим. И ты тоже очень быстро учишься, как я заметил. Партию с Хироимару ты разыграл просто виртуозно. И с Киёмасой тоже не растерялся. Ну, а то, чего тебе удалось добиться с его светлостью, — просто превосходно. Ты только подумай, насколько он доверяет тебе, что сделал подобное предложение?
— Так вы… вы согласились на него? — Хидэтада замер.
— Нет, конечно, вот еще не хватало. Я уже говорил с ним, завтра дам окончательный отказ.
— Отец… — Хидэтада опять закрыл лицо руками.
— Именно. Ты подобрал верное слово. Кроме того, после этого Хидэёси будет доверять еще и мне. И, да, вот что. Ты говоришь: с Киёмасой дрался? Это достойно.
— Да, отец, — Хидэтада оживился, — и, вы знаете, он сказал, что даже сейчас считает, что вы его превосходите.
— Хидэтада, ну кому я тебя отдам? Ты же вторая половина моей головы. Что ты выбираешь? Меч или копье?
Глава 6
Все прошло хорошо. Даже отлично. Отец точно будет доволен. Юкинага не слишком любил официальные приемы, но аудиенция у его светлости привнесла покой в его душу. Господин Хидэёси был ласков и ничем не напомнил о том, что совсем недавно гневался на своего племянника. Поздравил с возвращением, спросил у отца, пошло ли на пользу Юкинаге пребывание в храме и доволен ли отец поведением сына. Юкинага не стал интересоваться, что все это должно означать: он просто радовался тому, что может снова спокойно жить в поместье. В храме ему не нравилось. Да, к местной кормежке он привык, но часами высиживать в одной позе? Ноги потом не разгибались, а размяться было не с кем: монахи категорически отказывались тренироваться с ним. Хотя он видел, что послушников учат обращаться с оружием. На вопросы ему глубокомысленно отвечали что-то о «разных путях», но он не вслушивался во всю эту чушь. И только недоумевал, о чем господин Като может часами беседовать с монахами. Надо встретиться с ним. Обязательно встретиться! Тем более что отец сам об этом напомнил.
С этими мыслями Юкинага вышел на веранду и забрал мечи из рук слуги. По замку не пристало разгуливать с большим мечом на поясе, но Юкинага уже собирался уходить, поэтому не счел это существенным нарушением этикета. Отец остался с господином Хидэёси и велел не дожидаться его, и Юкинага решал сейчас: отправиться ли ему домой, или сразу поехать к господину Като. Он остановился в задумчивости посреди веранды.
И немедленно об этом пожалел. Ну вот что ему стоило пройти на несколько шагов дальше и свернуть за угол? Тогда бы он не оказался с ним практически лицом к лицу.
