Собственность и государство - Чичерин Борис Николаевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Замечательнейший пример успеха подобной системы представляет знаменитый дом Леклер (Leclaire) в Париже, от которого изошел почин всего этого движения. Подрядчик малярных работ Леклер, который в 1826 г. начал дело почти ни с чем, с 1842 г. приобщил рабочих к своему предприятию и через это довел его до такого процветания, что по смерти своей, в 1872 г., он оставил состояние в 1200000 франков. Между тем рабочим с 1842 до 1876 г. роздано было дивиденда 1760017 франков. Часть этой суммы поступила учрежденному между рабочими обществу взаимного вспомоществования, которое в 1877 г. обладало имуществом в 933652 франка и состояло наполовину собственником акций, составляющих ныне основной капитал предприятия.
Несмотря однако на столь блистательные результаты в частности едва ли эта система может рассчитывать на всеобщее распространение. Она имеет свою оборотную сторону и требует таких условий, которые не везде встречаются.
Критиками было уже замечено, что участие рабочих в предприятии имеет совершенно иное значение там, где главные издержки состоят в заработной плате, и там, где преобладающую роль играет стоячий капитал: в первом случае их доля, а следовательно и интерес их в производстве несравненно больше. Весьма существенна также большая или меньшая возможность правильного надзора; где надзор труден, там приобщение рабочих к прибылям предприятия составляет одно из лучших средств побудить их к добросовестному труду и к сбережению материала. Наконец, весьма важно знать, от чего зависит главным образом успех предприятия: от умелости рабочих или от оборотливости хозяина. Все эти различные условия делают то, что эта система не в одинаковой степени приложима ко всем предприятиям [279].
Но кроме того есть возражения и более общего свойства. Участие в прибыли предполагает контроль над ведением дела, а между тем значительное большинство защитников этой системы стоит за безусловное устранение всякого вмешательства рабочих в ход предприятия. «Власть руководителя, — говорит де Курси, — должна оставаться неприкосновенною и сохраняться всецело, и работники не должны вмешиваться в ведение дела». Это признается даже таким пунктом, о котором и спорить нельзя, ибо несостоятельность противоположного взгляда очевидна. В доме Биллон и Исаак рабочие состоят акционерами предприятия, а между тем в циркуляре, которым предлагалось им участие в прибыли, прямо было сказано: «...эта система должна быть основана на доверии и честности с обеих сторон, равно как и на авторитете и на свободе предпринимателей. Что касается в особенности до ведения дела и до счетоводства, то мы никоим образом не отступим от правил, которых мы держались до сих пор и о которых свидетельствуют наши книги». Рабочие же с своей стороны замечают: «...представленное против участия в прибыли возражение, что рабочие будут вмешиваться в управление делом, не имеет силы... Рабочие находят вмешательство совершенно излишним и не имеют к тому никакого поползновения» [280].
Все это однако очень хорошо, пока дело процветает и есть полное доверие к хозяину; но что делать, если этих условий нет и рабочие начинают настаивать на своем праве, как участники в предприятии? В акционерном обществе, правление которым акционеры недовольны, может быть всегда смещено; разбираемая же система вся основана на том, что предприниматель остается верховным хозяином предприятия, а рабочие только к нему приобщаются. Следовательно, сместить его они не вправе, а между тем в силу учреждения с этим предприятием связаны у них существенные интересы, так что они не могут его покинуть, иначе как лишившись приобретенных прежде выгод. Очевидно, что положение тут безвыходное: если не восстановится доверие, то предприятие сделается поприщем постоянной внутренней борьбы, а это, конечно, не может содействовать его успеху.
Столь же единодушно, как устранение рабочих от участия в контроле, признается и невозможность возлагать на них убытки. Между тем, как было замечено уже Прудоном, кто получает барыши, тот по справедливости должен нести убытки. Это и делают рабочие в тех случаях, когда они становятся акционерами предприятия. Но тогда возникает вопрос: хорошо ли, чтобы рабочие свои небольшие сбережения помещали в сопряженные с риском предприятия, в которых они могут все потерять? Не лучше ли класть их в сберегательные кассы, где помещение верно и обеспечение прочно? А так как ведение дела все-таки зависит не от них, а от умения и оборотливости хозяина, то очевидно, что превращение рабочих в пайщиков только в весьма редких случаях может представлять гарантии прочного успеха.
Если же, как обыкновенно делается, рабочим раздается известная доля прибыли без участия их в убытках, то подобное распределение дохода может иметь двоякое значение: или оно означает, что вознаграждение работников, то есть заработная плата, делится на две части, на постоянную и подвижную, одну получаемую им во всяком случае, другую соразмеряющуюся с выгодами предприятия, или же дивиденд составляет излишек, сверх собственно принадлежащего рабочим вознаграждения. Но первая из этих систем вовсе не лежит в интересах рабочего класса. Подвижность заработной платы, выгодная для предпринимателей, обременительна для рабочих. В Англии в некоторых рудниках принято за правило повышать или понижать заработную плату, смотря по рыночной цене железа, и рабочие жалуются на такой порядок. Они предпочитают пользоваться постоянной платой, предоставляя предпринимателям весь риск, проистекающий от колебания цен. При таких условиях они правильнее могут устроить свою жизнь, тогда как случайные излишки обыкновенно расточаются. Той же политики держатся ремесленные союзы, и эту цель между прочим имели в виду зачинатели системы Третейских палат [281].
В действительности на фабриках, где рабочие получают известную долю дохода, постоянная заработная плата нисколько не ниже, нежели в остальных. Из этого видно, что раздаваемый дивиденд не рассматривается как часть заработной платы, а составляет излишек, даруемый предпринимателем. Большею частью он даже не выдается рабочим на руки, а поступает в особую кассу как обязательное сбережение. Но если так, то вся эта система представляет не более как благотворительное учреждение, зависящее исключительно от человеколюбия хозяина. Можно сколько угодно настаивать на том, что участие в выгодах должно быть не делом милости, а постоянным установлением; это не изменяет существа дела. Разного рода благотворительные учреждения, кассы и т.п., на которые частные лица жертвуют свои капиталы, суть тоже постоянные установления, но они все-таки остаются делами человеколюбия. Защитники этой системы прямо даже признают, что она должна иметь в виду воспитание рабочих [282] и что только при этой точке зрения уместно устранение последних от всякого вмешательства в ведение дела. Хозяин является тут патроном, которому верят на слово. Он по собственному почину уделяет рабочим часть своих барышей в видах будущего их обеспечения; он ежегодно объявляет им, сколько им приходится получить, а им остается только пользоваться его благодеяниями и работать усердно, чтобы заслужить его попечения, не вмешиваясь в самое ведение дела и не пытаясь проверять его показания.
В этой заботе о судьбе подчиненных предприниматель находит однако и свою выгоду. Этим рабочие поощряются к труду и установляется полезная для предприятия нравственная связь между ними и хозяином. Отдавая им часть своей прибыли, хозяин нередко тем самым увеличивает остальную. Участие в барышах действует даже сильнее, нежели премии и награды; но зато оно не везде возможно. Эта система уместна лишь там, где предприятие стоит твердо, где нет большого риска и где существует постоянная связь и полное взаимное доверие между хозяином и рабочими. Здесь личное доверие и личная инициатива играют важнейшую роль. Но именно потому эта система не может быть учреждением всеобщим. Там же, где требуемые условия существуют, приобщение рабочих к прибылям предприятия может быть в высшей степени полезно как воспитательное учреждение для рабочего класса и как средство руководить им в собственном его интересе. Не надобно только забывать, что тут стороны неравны; это не товарищество на равных правах: тут есть патрон <и> клиенты, воспитатель и воспитанники, благодетель и получающие благодеяния.
