Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика - Гегель Георг Вильгельм Фридрих (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
в бытие, положению о становлении, противостоит положение: из ничего
ничто не происходит, что–нибудь происходит лишь из чего–нибудь, —
положение о вечности материи, положение пантеизма. Античные
философы ясно усмотрели тот простой вывод, что положение: что-
154
нибудь происходит из чего–нибудь, или из ничего ничего не
возникает, на самом деле уничтожает становление, ибо то, что становится,
и то, из чего оно становится, суть то же самое; здесь имеется лишь
абстрактно рассудочное положение тожества. Но должно казаться
очень странным, что положения, гласящие: из ничего ничего не
происходит, или: нечто происходит лишь из чего–нибудь,
провозглашаются без всяких оговорок также и в наше время, причем нимало
не сознают, что это положение есть основа пантеизма, и не знают,
что древние сделали исчерпывающие выводы из этого положения.
Прибавление. Становление есть первая конкретная мысль и,
следовательно, первое понятие, бытие же и ничто суть, напротив, пустые
абстракции. Если мы говорим о понятии бытия, то оно может состоять
лишь в том, что оно есть становление, ибо, как бытие, оно есть пустое
ничто, а, как пустое ничто, оно есть пустое бытие. В бытии,
следовательно, мы имеем ничто, и в последнем — бытие. Но это бытие,
которое в ничто остается у себя, есть становление. В этом единстве
становления мы не должны упускать различия, ибо без последнего мы снова
возвратились бы к абстрактному бытию. Становление есть лишь
положенность того, что бытие есть согласно своей истине.
Часто приходится слышать утверждение, что мышление
противоположно бытию. Однако раньше всего следовало бы спросить
утверждающих это, что они понимают под бытием. Если мы берем бытие
так, как его определяет рефлексия, то мы можем о нем сказать только,
что оно есть всецело тожественное и утвердительное. Если же мы затем
обратимся к рассмотрению мышления, то от нас не может ускользнуть,
что последнее, по крайней мере, есть также всецело тожественное с
собою. Обоим, бытию и мышлению, принадлежит одно и то же
определение. Но мы не должны брать это тожество бытия и мышления
конкретно, не должны, следовательно, говорить: камень, как сущий, есть
то же самое, что и мыслящий человек. Конкретное есть нечто
совершенно другое, чем абстрактное определение, как таковое. А в бытии
нет и речи о чем–либо конкретном, ибо бытие есть именно лишь то,
что совершенно абстрактно. Согласно этому, и вопрос о бытии бога,
бесконечно конкретного внутри себя, также мало интересен.
Как первое конкретное определение, становление есть вместе с
тем первое подлинное определение мысли. В истории философии этой
ступени логической идеи соответствует система Гераклита. Говоря: все
течет (????? ???), Гераклит этим провозглашает становление
основным определением всего сущего, элеаты же, напротив, как мы заметили
УЧЕНИЕ 0 БЫТИИ
155
выше, признавали единственной истиной — бытие, неподвижное,
неизменное бытие. Имея в виду принцип элеатов, Гераклит говорит
далее: бытие есть не более чем небытие (????? ?????? ?? ?? ??? ??
(????? ???{); этим именно он высказывает отрицательность абстрактного
бытия, и его, положенного в становлении, тожества со столь же
несостоятельным в своей абстрактности ничто. — Здесь мы видим вместе
с тем образец подлинного опровержения одной философской системы
другою; это опровержение и состоит именно в том, что показывается
собственная диалектика принципа опровергнутой философии и
последний низводится на степень идеализованного момента некоей высшей
конкретной формы идеи. — Но и становление, само по себе взятое, все
еще есть в высшей степени скудное определение, и оно должно
углубляться далее в себя и наполняться содержанием. Такое углубление
становления в себя представляет собою, например, жизнь. Последняя
есть становление, но се понятие этим не исчерпывается. В еще высшей
форме становление выступает перед нами в лице духа. Последний есть
также некое становление, но более интенсивное, более богатое, чем
голос логическое становление. Моменты, единство которых
представляет собою дух, суть не голые абстракции, не бытие и ничто, а
система логической идеи и природы.
b. Наличное бытие.
§ 89.
В становлении бытие, как тожественное с ничто, и ничто, как
тожественное с бытием, суть лишь исчезающие моменты; благодаря своему
внутреннему противоречию становление спадается в единство, в
котором оба момента сняты. Результат становления представляет
собою, следовательно, наличное бытие.
Примечание. Дойдя до этого первого примера, мы раз навсегда
напомним то, что мы указали в § 82 и примечании к нему, а именно,
что есть только один способ, которым может быть обеспечено
поступательное движение и развитие науки, — закреплять результаты в их
истине. Когда в каком–нибудь предмете или понятии
обнаруживают противоречие (а нет вообще абсолютно ничего, в чем мы
не могли бы и не вынуждены были бы обнаружить противоречие, т.е.
противоположные определения, — абстрагирование рассудка есть
не что иное, как насильственное закрепление одной определен-
156
ности, усилие сознания затемнить и удалить содержащуюся в нем
другую определенность), когда познают такое противоречие, то
обыкновенно делают из этого вывод: следовательно, это
противоречивое есть ничто. Так, например, Зенон сначала показал
относительно движения, что оно противоречит себе, а затем сделал вывод,
что оно, следовательно, не существует. Или другой пример:
древние признавали неистинными определениями возникновение и
уничтожение — эти два вида становления — и выражали этот свой
взгляд так, что единое, т. е. абсолютное, не возникает и не
исчезает. Эта диалектика, таким образом, останавливается лишь на
отрицательной стороне результата и абстрагируется от того, что вместе
с этим действительно налично, от определенного результата, каковым
здесь является чистое ничто, но ничто, которое заключает в себе
бытие, и точно так же бытие, которое заключает в себе ничто. Таким
образом: 1) наличное бытие есть единство бытия и ничто, в котором
исчезла непосредственность этих определений и, следовательно,
исчезло в их соотношении их противоречие — единство, в котором
они уже суть только моменты. 2) Так как результат есть снятое
противоречие, то он получает форму простого единства с собою, т.е. есть
также некое бытие, но некое бытие с отрицанием или определенностью;
он есть становление, положенное в форме одного из своих моментов,
в форме бытия.
Прибавление. Даже наше обычное представление о становлении
подразумевает, что где имеется становление, там что–нибудь при этом
получается, и становление, следовательно, имеет результат. Но здесь
возникает затем вопрос: каким образом становление приходит к тому,
чтобы не оставаться одним лишь становлением, а иметь еще вдобавок
некий результат? Ответ на этот вопрос вытекает из природы
становления, как она обнаружилась перед нами выше. Становление содержит
в себе бытие и ничто и содержит их таким образом, что оба они сполна
переходят друг в друга и взаимно снимают друг друга. Становление,
таким образом, оказывается безудержным движением, но оно не может
удержаться в этой абстрактной подвижности, ибо, так как бытие и ничто
исчезают в становлении, а лишь это исчезновение и составляет понятие
становления, оно, следовательно, само есть некое исчезающее,
подобно огню, который потухает в самом себе, пожрав свой материал.
Но результат этого процесса есть не пустое ничто, а то
