Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика - Гегель Георг Вильгельм Фридрих (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗

тожественное с бытием отрицание, которое мы называем наличным бытием.

Это выражение ближайшим образом означает ставшее.

Учение о бытии 157

§ 90.

а) Наличное бытие есть бытие с некоей определенностью, которая

есть непосредственная или сущая определенность, есть качество.

Наличное бытие, рефлектированное в этой своей определенности

внутрь себя, есть налично–сущее, нечто. — Категории, развивающиеся

в наличном бытии, мы отмечаем только суммарно.

Прибавление. Качество есть вообще тожественная с бытием,

непосредственная определенность, в отличие от рассматриваемого после

него количества, которое есть также определенность бытия, но уже

не непосредственно тожественная с последним, а безразличная к бытию,

внешняя ему определенность. — Нечто есть благодаря своему

качеству то, что оно есть, и, теряя свое качество, оно перестает быть тем,

что оно есть. Далее, следует указать, что качество по существу своему

представляет собою лишь категорию конечного, которая поэтому и

находит себе настоящим образом место лишь в царстве природы, а не

в мире духа. Так, например, в царстве природы так называемые

простые вещества, кислород, углерод и т. д., должны рассматриваться как

существующие качества. Напротив, в царстве духа качество

встречается лишь в виде чего–то подчиненного, и им исчерпывается какой–нибудь

определенный образ духа. Рассматривая, например, субъективный

дух, составляющий предмет психологии, мы можем, правда, сказать,

что то, что называется характером, есть по своему логическому

значению качество, но это не следует понимать так, что характер есть

такая же насквозь проникающая душу и непосредственно

тожественная с нею определенность, как это имеет место с вышеозначенными

простыми веществами в царстве природы. Качество, напротив,

обнаруживается более определенно, как таковое, также и в духе, поскольку

последний находится в несвободном, болезненном состоянии. Это

бывает в состоянии страсти и, в особенности, в состоянии страсти,

дошедшей до сумасшествия. О сумасшедшем, сознание которого всецело

проникнуто чувством ревности, страха и т. д., можно с полным правом

сказать, что его сознание может быть определено как качество.

§ 91.

Качество, как сущая определенность, в противопоставлении

содержащемуся в нем, но отличному от него отрицанию, есть реальность.

Отрицание, которое есть уже не абстрактное ничто, а некое наличное

158

бытие и нечто, есть лишь форма в последнем — оно есть инобытие.

Так как это инобытие, хотя и есть собственное определение качества,

но все же ближайшим образом отлично от него, то качество есть бытие-

для–другого— широта наличного бытия, нечто. Бытие качества, как

таковое, в противоположность этому соотношению с другим, есть

в–себе–бытие.

Прибавление. Основа всякой определенности есть отрицание (omnis

determinatio est negatio, как говорит Спиноза). Лишенное мысли

мнение неправильно рассматривает определенные вещи как лишь

положительные и фиксирует их под формой бытия. На одном только бытии

дело не кончается, ибо оно, как мы раньше убедились, совершенно пусто

и бессодержательно. В указанном здесь смешении наличного бытия, как

определенного бытия, с абстрактным бытием заключается, впрочем,

нечто правильное, а именно то, что в наличном бытии момент

отрицания на самом деле содержится лишь как бы скрыто и лишь в для–себя-

бытии этот момент отрицания выступает свободно и добивается своего

права. Если мы, далее, рассматриваем наличное бытие как сущую

определенность, то мы тогда имеем в нем то, что понимают под

реальностью. Так, например, говорят о реальности некоторого плана или

некоторого намерения и понимают под этим то, что план или намерение

уже не есть лишь нечто внутреннее, субъективное, а получил

наличное бытие. В том же смысле можно также назвать тело реальностью

души и право — реальностью свободы, или всю вселенную вообще —

реальностью божественного понятия. Но часто говорят о реальности

еще и в другом смысле и понимают под нею то, что нечто ведет себя

соответственно своему существенному определению или своему

понятию. Так, например, говорят: это— реальное занятие или это —

реальный человек. Здесь речь идет не о непосредственном, внешнем

существовании, а, скорее, о соответствии некоего существующего своему

понятию. Но понимаемая в этом смысле реальность уже более не

отличается от идеальности, с которой мы ближайшим образом

познакомимся как с для–себя–бытием.

§ 92.

?) Бытие, фиксированное как отличное от определенности, как

в~себе–бытие, было бы лишь пустой абстракцией бытия. В наличном

бытии определенность едина с бытием, и вместе с тем она, положенная

как отрицание, есть граница, предел. Инобытие есть поэтому не некое

безразличное наличному бытию, находящееся вне его, а его собствен-

УЧЕНИЕ 0 БЫТИИ

159

ный момент. Нечто, благодаря своему качеству, во–первых, конечно,

и, во–вторых, изменчиво, так что конечность и изменчивость

принадлежат его бытию.

Прибавление. Отрицание в наличном бытии еще непосредственно

тожественно с бытием, и это отрицание есть то, что мы называем

границей. Лишь в своей границе и благодаря своей границе нечто есть

то, что оно есть. Нельзя, следовательно, рассматривать границу как

лишь внешнее наличному бытию; она, наоборот, проникает все

наличное бытие. Понимание границы как лишь внешнего определения

наличного бытия основано на смешении качественной границы с

количественной. Здесь речь идет пока о качественной границе. Если мы,

например, рассматриваем участок земли величиной в три моргена, то

это — его количественная граница. Но этот участок земли есть, кроме

того, луг, а не лес или пруд, и это составляет его качественную

границу. — Поскольку человек хочет быть действительным, он должен

вести какое–нибудь определенное существование, и для этого он должен

ограничивать себя. Кому конечное слишком претит, тот не достигает

никакой действительности, а остается в области абстрактного и

бесследно истлевает внутри себя.

Присматриваясь ближе к границе, мы находим, что она

заключает в себе противоречие и, следовательно, оказывается диалектичной.

Граница именно составляет, с одной стороны, реальность наличного

бытия, а с другой стороны, она есть его отрицание. Но, далее, граница,

как отрицание нечто, есть не абстрактное ничто вообще, а сущее

ничто или то, что мы называем неким другим. Мысль о чем–нибудь

влечет за собою мысль о другом, и мы знаем, что имеется не только

нечто, но также еще и другое. Но другое не есть то, что лишь мы находим,

так что нечто могло бы мыслиться также и без него, а нечто есть в себе

другое самого себя и в другом для него делается объективной своя

же граница. Если же мы теперь поставим вопрос, в чем состоит

различие между нечто и иным, другим, то окажется, что оба они суть одно

и то же; эта тожественность и находит в латинском языке свое

выражение в обозначении aliud = aliud. Другое, противостоящее нечто, само

есть некое нечто, и мы поэтому говорим: нечто другое. Точно так же и

первое нечто, противоположное другому, тоже определенному как

нечто, само есть некое другое. Когда мы говорим: нечто другое, то мы

сначала представляем себе, что нечто, взятое само по себе, есть лишь

нечто и определение «другое» придается ему лишь чисто внешним

рассмотрением. Мы думаем, например, что лупа, которая есть нечто дру-

160

гое, чем солнце, могла бы быть, если бы даже солнца не было. Но на

самом деле луна (как нечто) имеет свое другое в ней самой, и это