Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
— Как это… похоже на тебя, — сдержанно фыркнул Хэйтем и полюбопытствовал: — И кого ты убил?
— Кита, косатку, — ответил Шэй и, задумавшись ненадолго, одобрительно бросил: — Туша — ого-го. Мы ее на крючьях подняли. На тех, что для абордажа. Ну, мясо-то, понятно, съели, его трудно было бы довезти, чтобы не попортилось. А вот шкура, кости! Я в ближайший порт сунулся — и мне за это столько заплатили, что я запасным гарпунщикам довольно отсыпал, и всей команде сверху накинул.
— А сам? — иронично уточнил Хэйтем. — Пить отправился? Или купил лучшую шлюху в этом порту?
Мистер Кормак наверх поглядел с усмешкой:
— Купил я не шлюху, а вельбот покрепче. И гарпунов потяжелей и получше. А на то, что осталось, купил Гисту бутылку хорошего виски — и решил, что он со мной поделится, потому что на вторую у меня денег уже не было.
— Поделился? — улыбнулся Хэйтем.
— Да у нас тогда вообще немного… стихийно получилось, — смущенно признал капитан Кормак. — В порту я не задержался, там… недружелюбно было. Я этот порт только спустя три года захватил, а в пятьдесят шестом там лучше было долго не торчать. Пришвартовались в небольшой бухте. Отметили удачную охоту и новые приспособления для охоты, так что сначала мы с Гистом распили эту бутылку, а потом уже с командой пили что попроще. А на следующий день я с похмелья встал за штурвал и маленько не рассчитал — протаранил французский бриг. Потому что нечего болтаться в заливе, как дерьмо в омуте! Нелегко пришлось, голова мутная была, так что бриг мы потопили… Столько всего полезного в воду ушло! Но хоть живы остались.
— Шэй… — мистер Кенуэй вроде бы был строг, но не пытался заглянуть в глаза или — того хуже — спихнуть с колен. — Я удивляюсь, как ты вообще до встречи со мной дожил.
— Сам удивляюсь, — практично кивнул капитан Кормак. — Но эта встреча определенно стоила того, чтобы выжить.
Он повернулся, укладываясь щекой на бедро Хэйтема. Тот склонил голову и коснулся волос — легко и почти небрежно, но приятно. Шэй заинтересованно стрельнул взглядом, глядя на то, как Хэйтем опирается на руку с зажатой бутылкой, но мистер Кенуэй понял его неправильно — попытался оттолкнуться и предложить бутылку. Мистер Кормак отрицательно замотал головой, разметывая и без того растрепавшиеся за время погони и раздевания волосы.
Теплая ладонь провела по рассыпавшимся прядкам, по виску, по щеке…
— Как всегда, лохматый и небритый, — вздохнул Хэйтем.
— Я как всегда, — Шэй все еще улыбался. — С корабля на… Из огня да в полымя. Кажется, это — мое Кредо.
— Вот это точно, — заметил мистер Кенуэй.
Но поглаживать по голове не перестал. Шэй наслаждался и ловил ласку, а мысли тем временем мыслились все менее… приличные. Стоило скосить взгляд на гульфик брюк Хэйтема, до которого было не больше полутора дюймов, как Шэй вдруг со всей ясностью почувствовал, что прошлый раз был больше года назад.
Мистер Кормак поспешно потянулся за покрывалом, прикрывая бедра. На нем не было ничего, кроме рубахи, сразу будет видно. А по всем правилам морских сражений следовало напасть так, чтобы противник не заметил подготовки к бою. От первого выстрела порой зависит весь исход схватки…
И потом, Хэйтему так будет лучше. Он слишком напряжен. Переживает, волнуется… Шэй не соврал, когда сказал, что выглядит тот скверно. Видно, этот год был нелегким: волосы мистера Кенуэя почти полностью поседели, а темные тени под глазами ясно говорили о том, что тот мало спит и много работает. До утра все равно ничего толком не сделать — надо отдохнуть, удачные решения не приходят на мутную голову.
Но если предложить, Хэйтем наверняка откажется. Все потому, что думает о другом. Шэй едва ли не впервые подумал о Хэйтеме раньше, чем о себе. И даже был готов обойтись собственной рукой. В конце концов, так было месяцами, еще несколько дней ничего не изменят.
Капитан Кормак оценил поле битвы — и, приподнявшись, уперся рукой в кровать между расставленных ног любовника. И склонился над ним, касаясь губами пока еще застегнутых брюк, горячо выдыхая в ткань.
Рука Хэйтема, не остановившаяся даже тогда, когда Шэй сменил позу, замерла, и мистер Кормак почувствовал, как пальцы сжимаются на затылке.
— Шэй, — тихо и с присвистом произнес Хэйтем. — Ты… хочешь…
— Тебя, — не поднимая головы, отозвался Шэй. — Я хочу тебя. Забудь про тамплиеров, ассасинов, Британию и колонии. Вдвоем мы с тобой выдержим что угодно. Мы справимся. А если потребуется, я буду тебя защищать от кого бы то ни было. Как раньше. Как всегда.
Мистер Кенуэй слегка помедлил, а потом отклонился назад, перегнулся через кровать и, судя по звуку, попытался поставить опустевшую или почти опустевшую бутылку на пол. Шэй слышал и то, что ему это не удалось — бутылка явно покатилась по полу, но Хэйтема это, очевидно, не волновало. Он оперся на руки и отрывисто бросил:
— Хорошо, что ты приехал именно теперь, Шэй. Когда ты рядом, мне куда спокойнее. Я доверяю тебе. Делай… что хочешь сделать.
Предложение было щедрым, мысли заметались — спектр того, что Шэй хотел сделать, был слишком широк, когда мистер Кормак сообразил, что на самом деле выбора нет. Это сейчас Хэйтем расслабился и сумел отвлечься, но стоит подняться — и что угодно может напомнить ему обо всем, что происходит в Бостоне. Не сказать, чтобы эта мысль сильно Шэя расстроила.
Он нетерпеливо потянулся к застежкам на брюках любовника, энергично выпутал из-под пояса рубаху и прижался губами к тонкой ткани белья, с привычным удовлетворением отмечая, как под ней твердеет горячее естество. Попытался было отогнуть ткань зубами, когда был пойман Хэйтемом за собранные в хвост волосы.
Над головой насмешливо-ласково прозвучало:
— Лучше без этого. Вот именно поэтому я предпочитаю, чтобы ты чисто брился.
— Только поэтому? — хмыкнул Шэй и вырвался.
— Еще потому, что с небритой физиономией ты смахиваешь на разбойника с большой дороги, — признал мистер Кенуэй. — И годы не добавили ей отеческого благородства.
— Тебе же это нравится, — ухмыльнулся Шэй, а чтобы не получить язвительного ответа, провел языком прямо по ткани.
Хэйтем дернулся, так и не успев поделиться своими мыслями, и отпустил волосы, оставив Шэю свободу действий. Этим следовало воспользоваться, причем незамедлительно.
И Шэй воспользовался. Уже не церемонясь, сдвинул белье и обхватил губами головку распрямившейся плоти. Это действие мигом отозвалось ниже пояса, и Шэй даже рассеянно подумал, что идея раздеться изначально была удачной. Надо взять на заметку на следующий раз, все равно этим кончится.
Ласкать любовника было приятно, и Шэй охотно пользовался всем приобретенным за годы опытом — точно знал, что Хэйтему нравится, однако позаботиться о себе было трудней. На правую руку Шэй опирался, а на левой практически лежал, так что… Впрочем, это было уже не так уж важно, когда Хэйтем так вздыхает и так запрокидывает голову.
Шэй склонился ниже, сдавив головку гортанью, потом чуть отклонился, позволяя плоти упереться в щеку изнутри. Этого как раз хватило, чтобы глубоко вздохнуть, потому что Хэйтем ненавязчиво придавил его за затылок, заставляя принимать глубже. Шэй и сам откликнулся на это стоном. Видеть и ощущать нетерпение любовника — это заводило не меньше, чем ощущение члена, скользящего между губ.
Мистер Кормак понял, что слишком увлекся, только тогда, когда Хэйтем, управляющий его движением с помощью хвоста, подался вперед. Шэй чувствовал, как напрягается узкое бедро, на котором он почти лежал, как в затылок впиваются пальцы…
Лежа глотать неудобно, это Шэй давно усвоил, а потому облегчил себе задачу — слегка отклонился, лаская только чувствительное к нежным прикосновениям навершие, и почти не напрягался, когда на язык плеснуло вязким, горьким. Волосы Хэйтем выпустил и перевел дух.
Шэй облизнул губы — все-таки лежа неудобно — и приподнялся. Собственное желание осталось нереализованным…
— Постой, — хрипловато остановил его Хэйтем и вдруг толкнул в плечо, укладывая на кровать.
