Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗

— Но… — де ла Серр нахмурился. — Вы с мсье Шэем прибыли… не одни. С вами приехал мсье Коннор, а мне, надо сказать, хватает и последователей Мирабо.

Шэй уже привык к тому, что за последние сутки на них с любовником обрушился целый вал информации, однако Хэйтем все воспринимал легко, а сейчас нахмурился и задумался так глубоко… Хотя как раз сейчас ничего особенного сказано не было. Что стоило честно признать, что Коннора нужно было изолировать от Братства? Великий магистр Ордена это отлично бы понял.

Однако Хэйтем медленно отрицательно покачал головой:

— Об этом чуть позже, магистр де ла Серр. Обещаю, я расскажу и ничего не буду скрывать. Но в первую очередь меня интересуют переговоры между Британией и Америкой. Насколько мне известно, Франция по договору должна вернуться к довоенному состоянию. Я имею в виду, к состоянию «до Семилетней войны».

Мистер де ла Серр несколько нервно хмыкнул:

— Вернуться к довоенному состоянию исключительно в плане колоний, мсье Кенуэй. Во всем прочем состояние Франции достаточно печально и к истокам вернуться уже нельзя, только идти вперед.

Хэйтем кивнул:

— Когда провалились переговоры на Стейтен-Айленд, я говорил то же самое. Только вперед. Но в первую очередь — переговоры. Вам что-нибудь известно?

Де ла Серр покусал пухлую нижнюю губу и пожал плечами:

— Что-то — точно известно, как же иначе? Зависит от того, что вас интересует. Но сразу скажу, это не основной интерес парижских Ордена и Братства. Désolé pour la franchise, это ваши дела. И ассасины, и тамплиеры Франции следят только за тем, чтобы ни одна из сторон не получила преимущества за счет территориального или финансового вопроса. Интересы наших обществ стоят несколько в стороне от государственных.

Хэйтем кивнул:

— Вчера я побывал у мистера Франклина, мистера Джея, мистера Адамса… Посещать мистера Хартли, полномочного министра его величества Георга, я счел неуместным. У меня не нашлось к нему подхода, увы.

— Позвольте, я угадаю? — мягко предложил де ла Серр. — Вы не сумели подобраться к Хартли, потому что искали пути со стороны магистра Коуэлла, а он, в свою очередь, держит под своим влиянием тори. А мистер Хартли яростно защищает позицию вигов…

— И это прекрасно, — отрезал Хэйтем. — Для подписания мира нам нужен именно такой человек.

— Но на этого человека вы влияния не имеете, зато на него имеет влияние Братство, — закончил де ла Серр. — Как раз тут все просто. Вы вполне можете заглянуть к нему, он наверняка не откажется поговорить. Он ученый, много лет состоит в переписке с мсье Франклином, у них схожие взгляды. Хартли, правда, не столь плодовит, у него в разы меньше патентов, но его нельзя удержать на стороне Ордена или Братства. Он будет за тех, кто предложит мирное решение, и в этом он так же, как мсье Франклин, упрям.

— Я учту, — с явным интересом заметил Хэйтем. — Что-то еще?

— Да вроде бы ничего… — рассеянно пробормотал де ла Серр, уйдя в размышления. — Вот разве что вам будет ценно… Мне докладывали, что американские представители склоняются к мысли избрать для заключения договора нейтральную территорию, а не британское посольство. Чтобы подчеркнуть независимость.

— Как раз об этом я знаю, — Хэйтем кивнул. — Известно ли, где?

— Скорее всего, — де ла Серр вынырнул в реальный мир. — На рю Жакоб, где расположено британское посольство, есть отель. Он появился всего лет пять назад, но уже приобрел репутацию… нейтрального. Там вели переговоры очень… разные люди. Рю Жакоб, 24*, мсье Кенуэй.

— Благодарю, — Хэйтем сдержанно кивнул. — Все представители американской стороны так или иначе говорили мне о том, что британское посольство — не слишком желательный вариант, но никто не озвучил альтернативного.

— Возможно, потому что они еще сами не договорились? — предположил де ла Серр. — Или опасаются это высказывать до тех пор, когда будет назначена встреча. Сами понимаете, куда проще сделать вид, что идея просто не успела оформиться, чем то, что она провалилась.

На лице мистера Кенуэя возникла насмешливая полуулыбка:

— Разумеется. Что ж, это уже немало. Вы хотели узнать, что стало причиной того, что с нами во Францию прибыл мой сын. И я удовлетворю ваш вполне законный интерес. С одной стороны, в этом цели Братства и Ордена тринадцати бывших колоний не противоречат друг другу. Это общая цель, имеет смысл держать друг друга на виду. Это минимизирует возможность возникновения конфликта на ровном месте. Но истинная цель, как вы верно предположили, не только в этом. Все куда проще. Наши… бывшие соратники по Ордену сейчас организуют первую — и поэтому непростую — финансовую схему в Нью-Йорке, и мы с мистером Кормаком добровольно взяли на себя миссию по устранению централизованного управления в Братстве. Тем более что повод имеется.

Де ла Серр криво улыбнулся:

— Иными словами, мсье Коннор вам мешал в Нью-Йорке, и поэтому вы привезли его в Париж.

Шэй буквально слышал проглоченное окончание фразы: «мешать мне».

— Надеюсь, Коннор вам не слишком помешает, — Хэйтем тоже явно заметил прозрачный намек. — В конце концов, раньше Франция его интересовала только в качестве союзника Америки, а в политике — тем более политике с глубокой историей — он довольно слаб.

Магистр де ла Серр долго обдумывал сказанное. Шэю казалось, что тот пытается прикинуть, к каким негативным последствиям может привести визит американского ассасина, однако по первым же сказанным словам стало понятно, что думал он совершенно о другом.

— Мсье Кенуэй, — произнес он решительно, — прошу меня простить, если мой вопрос заденет ваши личные чувства, но для меня просто необходимо прояснить одну вещь. Мсье Кормак знает, какая катастрофа постигла парижскую ложу Ордена четырнадцать лет назад. В то время я был всего лишь скромным союзником, и мне хватило ума скрыть свою деятельность, когда стало очевидно, что происходит вокруг. Весь Париж тогда гудел! Множество блестящих умов ушли к престолу Божьему почти одновременно. В свое время я убеждал великого магистра, что лучший путь — дипломатия, однако то, что сделали ассасины… Так что когда мсье Кормак взялся наводить здесь порядок, к которому Отец Понимания ведет нас, я уже понимал, что одной дипломатией ничего не добиться. Мне пришлось серьезно пересмотреть свои взгляды, чтобы уложить в голове то, что иногда клинок разит сильнее слова, а иногда это самый простой и естественный путь. За эти четырнадцать лет я стал свидетелем нескольких подобных случаев, и даже один раз — в этом самом доме!

Шэй сразу припомнил, о чем он, и вздохнул:

— Простите за оттоманку, Франсуа. Надеюсь, ее удалось отмыть?

— Шутите? — великий магистр сбился и усмехнулся. — Отмыть кровь с белого бархата? Но когда я вспоминаю об этом, оттоманка меня волнует меньше всего. Я сам отдавал приказы на уничтожение ассасинов, и не было случая, когда бы это не пошло на пользу Ордену. А теперь… Теперь вы, мсье Кенуэй, человек, который всегда был для меня примером для подражания, приезжаете в Париж в компании… мсье Коннора.

Все сказанное явно все меньше нравилось Хэйтему, и наконец он резко перебил:

— Так в чем вопрос, мистер де ла Серр? Я уже не тамплиер, чтобы вы могли обвинить меня в предательстве!

Франсуа немедленно взмахнул рукой и тоном опытного миротворца возразил:

— Мне бы в голову не пришло обвинить вас в предательстве, тем более что вы, даже оставив свой пост, делаете для Ордена куда больше, чем большинство его представителей. Мой вопрос не относится к делам Братства напрямую. Это, скорее, я сам, лично, пытаюсь понять: почему? Когда мы с вами переписывались, я составил для себя неверную картину ваших отношений с сыном. Я думал, что все просто: у вас не поднялась рука его убить, и поэтому вы отреклись от своего положения.

— Все так и было, — жестко и абсолютно ровно отозвался мистер Кенуэй.

— Нет, не так, — покачал головой де ла Серр. — Все куда сложнее. Вы сказали, что у Ордена и Братства нет противоречий в достижении независимости для тринадцати колоний, а значит, вы действуете… сообща. Вместе. Поднять руку на сына вы не смогли, и я, как отец, прекрасно вас понимаю. И могу только молить Бога, чтобы это Элиза повлияла на Арно, а не он на нее — ведь что-то же он видел в своем доме до гибели мсье Шарля? Но ведь вы могли бы остановить мсье Коннора. Уничтожить тех, на кого он полагается. Вывести его из игры — и способов множество! Но вместо этого…