Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗

— А тот мальчик?.. — Хэйтем даже улыбнулся. — Вы, наверное, его потом отделали?

— Еще как, — Анэдэхи рассмеялась, продемонстрировав ровные белые зубы. — И больше таких оплошностей не допускала. Почти.

— Со мной допустила, — улыбнулся жене Коннор, а потом повернулся к гостям. — Я не очень хотел, чтобы она меня убила при нашем знакомстве, пришлось стукнуть.

— Ничего, — Шэй невольно провел языком по зубам. — Не смертельно.

— А я ждала, что вы приедете, — сменила тему Анэдэхи. — Даже бабушка и братья уже приезжали, когда после весны дороги просохли. Мое племя решило не возвращаться в деревню, а остаться в форте. Вам Радунхагейду рассказывал?

— Нет, — откликнулся Коннор. — Мы почти не виделись. Я… был занят.

Шэй почувствовал, что Хэйтем напрягся, но вслух тот вполне мирно произнес:

— У всех сейчас много дел. Англичане отступают. Разве ваши земли не освобождены, мисс Анэдэхи?

— Освобождены, — Коннор тоже распрямился, даже не отпив чаю. — Мистер Блессингтон весьма успешно работает над этим.

Напряжение сгладила Анэдэхи, хотя, возможно, и не понимала того.

— У моего племени есть причины не возвращаться даже на освобожденные земли, — грустно вздохнула она. — Тайенданегеа, Джозеф Брант, по-прежнему угрожает нам. Скенандоа, предводитель нашего племени, вырвался из плена Бранта, когда был бунт. Говорят, Тайенданегеа поклялся отомстить.

Коннор немного расслабился и объяснил:

— Бунт затеяли те из бывшего Союза Шести, кто больше не верит в победу Короны. Не знаю, как Вашингтон, а наши охотники точно знают: если зверь перестал нападать и начал зализывать раны, он больше не опасен. Но Джозеф Брант действительно может мстить. Это для него было… личным.

Шэй последнее время не интересовался индейцами, однако Хэйтем, как и в былые годы, хватки, очевидно, не терял:

— Но ведь Джозеф Брант… успокоился. До меня доходили слухи, что он занялся созиданием — восстанавливает форт Освего.

— Слухи? — проницательно сощурился Коннор. — Чтобы узнать эти «слухи», должно быть, пришлось немало попотеть. Но у тебя устаревшие сведения, отец. Брант действительно занимался восстановлением форта со своими подручными, но месяц назад он напал на форты Херкимер и Дейтон. Потерь не слишком много, но он знает про Британию куда больше, чем может знать обычный индеец. Он знает даже то, что Британия отказалась от наступательных операций.

Удар был силен. Шэй качнул головой, признавая, что осведомленность сына… пугает. Что еще он знал или мог знать?

Хэйтем выдержал удар с честью и вежливо поинтересовался у Анэдэхи:

— А как ваш предводитель, мисс? Наверное, плен стал для него нелегким испытанием.

— Очень, — та печально качнула головой. — Мать Рода сказала, что он совсем не похож на того воина, которого я помню. Ему уже семьдесят, и плен подкосил его.

— А… — Шэй начал было — и осекся.

Не самое время было спрашивать, как старик-индеец среагировал на гибель сына. Того самого, которому мистер Кормак закрыл глаза.

Но Анэдэхи поняла его без слов:

— Он узнал про Онээгаетси сразу, как только вернулся, — она взглянула прямо и грустно. — И он говорил о вас, мистер Кормак. Говорил о том, что если вам не удалось спасти кого-то из онейда, то это не удалось бы никому.

— Передайте… — Шэй почувствовал, что голос охрип. — Передайте, что я помню его, великого воина Онээгаетси. И буду помнить всегда.

— Я передам, — Анэдэхи кивнула. — Ему будет приятно, что о его сыне помнят.

— Па, — потребовал внимания Патрик. Он уже справился с яблоком. — Дзынь!

— Теокнотати, — Коннор склонился и улыбнулся. — Поиграйте с Овискладжитой во что-нибудь тихое. А дзынь будет завтра, хорошо?

— Дзынь, — сморщился Патрик и явно собрался реветь.

— А что такое дзынь? — полюбопытствовал Хэйтем.

— Дзынь — это крышкой по кастрюле, — объяснил Коннор. — Или ложкой по тазу. Очень веселая игра, но после нее голова гудит, как таз.

— Не надо дзынь, — фыркнул Шэй. — Лучше, например, плюх.

— Плюх тоже бывает, — вежливо возразила Анэдэхи. — Но для этого нужен дождь.

— Долго ли умеючи? — не поверил Шэй. — Зачем дождь, когда хватит ведра воды?

— Плюх? — Патрик явно навострил уши. — Плюх, плюх!

— Шэй! — Коннор опустил голову и нервно отпил чаю. — Не надо учить Патрика… лишнему.

— Ничего, — усмехнулся Хэйтем. — Твоя очередь останавливать мистера Кормака, когда он пытается заняться воспитанием детей.

Анэдэхи сорвалась с места и притащила из дома небольшой мешочек, содержимое которого щедро высыпала на землю. Шэй с интересом посмотрел на игрушки — деревянные предметы самых причудливых форм.

— Ланс выточил, — торопливо пояснил Коннор. — Очень занимает мелких.

— Патрик, Дженнифер, — мелодично позвала Анэдэхи. — Смотрите, что я принесла! Только потом их нужно будет собрать обратно. Справитесь?

— И-и-и! — радостно подтвердила Дженнифер и, приподнимаясь и падая, бросилась к игрушкам.

Патрик отстал, потому что тащил за собой отвоеванный большой кубик.

Молодые родители явно вздохнули с облегчением, и Коннор брякнул:

— Иногда мне кажется, что я схожу с ума.

— Тебе легче, — возразила его жена. — Ты хотя бы сбегаешь под предлогом того, что тебе надо с кем-то воевать. Я бы тоже иногда лучше с кем-нибудь воевала.

— А Коннор часто оставляет вас? — сочувственно произнес Хэйтем.

— Недавно вернулся, — рассеянно ляпнула Анэдэхи и вдруг осеклась. — Но лучше он сам об этом расскажет.

Коннор покачал головой:

— Я действительно не так давно вернулся. И сразу ответил на ваше письмо. Меня… занимали дела в море.

Шэй едва подавил вздох. Коннор явно не собирался рассказывать, куда его носило. Но кое-что очевидно даже сейчас. Про деятельность Братства в Нью-Йорке известно не так уж мало, и Коннора в донесениях не появлялось. Теперь можно говорить с уверенностью, что он был занят чем-то другим. Но чем? Хэйтем надеялся, что Коннор отправится в Луизиану, но очевидно, что там сын не был. Просто не успел бы обернуться. И куда, черт его побери, тогда носило?

Шэй взглянул украдкой в лицо сыну и понял, что тот ничего не скажет. Потому что уже успел понять, насколько широко Хэйтем трактует собственный уход из Ордена.

— Неужели наше письмо было в приоритете? — осведомился Хэйтем. — Наверное, множество других посланий ждали твоего внимания.

Коннор посмотрел прямо в глаза, и Шэй не успел отвести взгляд. Сын слегка улыбнулся — проницательно, но не зло:

— Я ничего не достиг в этом путешествии, но мне что-то подсказывает, что я обрел больше, чем если бы… чем если бы чего-то достиг. И писем, конечно, меня дожидалось немало, но еще больше наверняка ожидают в Нью-Йорке.

— Я все послания для Радунхагейду собираю отдельно, — рассеянно ляпнула Анэдэхи. — Иногда они такие странные! Одно письмо принесла ворона. Большая. Я бросилась защищать детей, но птица не напала, а сбросила мне на голову свиток. В бронзовом… м-м-м… подстаканнике.

— Как раз это не самое страшное, — Коннор фыркнул. — Вороны умные, их можно приручить. И в этот раз не было ничего особо срочного. По крайней мере, в поместье. Куда больше меня волнует гроссбух.

— Наш управляющий, мистер Майлз, женился за полгода до нас, — торопливо объяснила Анэдэхи. — И у них с женой родился мальчик. Через четыре месяца после свадьбы. Ой…

— Это бывает, — фыркнул Шэй. — Помните мисс Марту?

— Шэй, — попытался одернуть его Хэйтем. — Здесь леди.

— Нет-нет, мне интересно, — Анэдэхи блеснула глазами. — Я помню Марту из Нью-Йорка. Она добрая девушка, показала мне, как справляться с уборкой в три раза быстрее, чем это делала я. Она..?

— Марта в мае вышла замуж, — кивнул Шэй, не обращая внимания на поджатые губы любовника. — А ребенка ждет в сентябре.

— Марта? — Коннор явно удивился. — Она же такая… То есть… Наверное, у нее были причины так поступить.

— Просто Рождество отмечали весело, — фыркнул Шэй. — Нам только этого не хватало после визита мисс Добби.