Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
Коннор удовлетворенно подал руку поверженному врагу и помог ему подняться на ноги. Шэй на всякий случай перекрыл путь к предполагаемой двери — чтобы подручный Черча не попытался удрать. Однако тот, кажется, надеялся хорошим поведением заслужить прощение.
Зря. Шэй был почти уверен, что Хэйтем не оставит его в живых.
Коннор поверил и веско произнес:
— Даю слово.
Псевдо-доктор затравленно огляделся и плаксиво выдохнул:
— Он вчера уехал на Мартинику. На торговом шлюпе под названием «Приветствие».
Коннор размеренно кивнул, поощряя продолжать, а вот Хэйтем знакомо начал приближаться, чтобы подойти сбоку или сзади… Но противник этого не замечал, а потому попытался польстить и говорить понятными для Коннора словами:
— Загрузил судно припасами, что украл у Патриотов. И это все, что я знаю! Клянусь!
Шэй и сам понимал, что тот уже сказал всё, что знал. И Хэйтем понимал это тоже, поэтому подошел к нему со спины и ударил скрытым клинком.
Подручный Черча упал, напоследок метнув на Коннора ищущий взгляд:
— Ты… обещал…
Хэйтем убрал оружие и невозмутимо ответил:
— И он сдержал слово.
Коннор растерянно развел руками, словно извинялся. Или не мог понять, как второй раз умудрился поверить в таком вопросе отцу. Ведь должен был бы знать…
— Идем, — бросил Хэйтем.
Но и тут все пошло не по плану. Точнее, не по плану мистера Кенуэя, потому что Черч предусмотрел и такое развитие событий.
На верхнем ярусе, гомоня и ругаясь, показались трое с мушкетами. Все они явно были готовы стрелять, но почему-то медлили… Это было нехорошо.
Шэй — из-за того, что отступал — был не на линии огня, а вот и Хэйтем, и Коннор были отличными мишенями. Впрочем, Коннор не стал дожидаться приветственного слова или выстрела, а просто воспользовался тем, что вырос выше отца, да и сложением был мощнее и крепче. Он схватил Хэйтема за плечо и отшвырнул в сторону, за ящики. Грянул слаженный залп — и тут до Шэя дошло, почему враги не сразу начали стрелять. Видимо, в ящиках у стен был порох, потому что громыхнуло и полыхнуло — будь здоров!
Шэй был вынужден метнуться в сторону, поскольку с его стороны тоже были ящики, и они занялись и заполыхали так, что, несмотря на скорость, мистер Кормак чувствовал, как опалило жаром. Поднявшись после прыжка с переворотом, Шэй понял, что выбираться ему придется отдельно — от любовника и от сына его отделяло пылающее рухнувшее перекрытие. Послышался голос Коннора:
— Надо уходить!
И язвительный ответ Хэйтема:
— Да что ты говоришь…
Выбора особо не было, вокруг все горело, так что Шэй схватился за тлеющий столб, подпирающий крышу, и взобрался наверх. Ни черта было не разобрать, тут и там взметывались в небо красновато-оранжевые языки пламени, и мистер Кормак — черт возьми, неужели всю жизнь ему что-то будет напоминать о Лиссабоне? — помчался в единственную сторону, где огонь оставлял возможность пробраться. Как и в Португалии, счет шел на мгновения.
Шэй мчался, не обращая внимания на то, что его шаги нарушают хрупкое равновесие. Кажется, позади что-то обваливалось, но в такие секунды не думаешь, выручить могут только инстинкты и заученные умения. Когда пол второго яруса обвалился под ногами, ничего не оставалось, кроме как прыгнуть наудачу, хотя расстояние было… Пожалуй, как до той ветки, до которой меньше недели назад мистер Кормак прыгать не рискнул.
Едва ли не чудом удалось зацепиться за балку, подтянуться и успеть забраться обратно, когда балка с шипением и свистом повалилась вниз.
Шэй видел на противоположной стороне помещения Коннора, которому приходилось пробираться так же — с препятствиями, а вот Хэйтем был уже где-то впереди.
— Сколько вам заплатил Черч? — послышался насмешливый голос. — Награда была щедрой? И что вам теперь с того золота?
Шэй с досадой выругался. Хэйтем не разговаривает со врагами. Обычно он убивает сразу и без долгих прелюдий, а раз заговорил на отвлеченные темы, значит, врагов слишком много, и он пытается их отвлечь. Хэйтему нужна помощь! Но путь перегородило пылающей грудой неизвестно чего, и ничего не оставалось, кроме как повиснуть на перилах и медленно продвигаться в нужную сторону. Ошибка могла стоить жизни — Шэй чувствовал, насколько он тяжел, насколько хрупко пораженное огнем дерево. От перчаток уже пованивало паленым.
Наконец трудный отрезок пути оказался позади.
— Думаете, волшебное? — раздался голос Хэйтема. — Как Золотое Руно? Думаете, убережет вас от огня?
Видно, совсем дело плохо, раз мистер Кенуэй вспомнил про Золотое Руно. Наемники такого, поди, и не читали, если вообще умеют читать. Шэю, кстати, греческие мифы понравились едва ли не больше всего остального, что притаскивал «на почитать» Хэйтем, пока сам мистер Кормак был вынужден валяться в постели. По крайней мере, в этих мифах герои были нормальными, а не впадали в экзальтированное безумие, рассуждая об эфемерных материях.
Вдруг Шэй увидел Коннора. У него путь, наверное, был полегче, не пришлось, балансируя, по дюйму ползти, так что он уже добрался до стены, что отделяла их обоих от Хэйтема, и теперь пробирался вверх по громадной трещине, по неизвестным причинам расколовшей дерево едва ли не посередине. Может, ударило чем…
Огонь трещал, пламя гудело и щелкало, где-то позади раздавались остаточные взрывы, напоминая о последних лопающихся зернышках кукурузы, когда жаришь ее на костре. Шум пожара заглушал слова, хотя Хэйтем говорил громко. Шэй успел разобрать:
— Я думал, у вас все слажено! Что ж вы удираете?
Но по голосу было слышно, что перевес — не на стороне Хэйтема. Коннор тем временем добрался до самого верха, подтянулся, но не остановился, дожидаясь Шэя, а исчез в проеме — тоже понимал, что сначала нужно узнать, что там у мистера Кенуэя.
Шэй начал восхождение, но больше ничего слышно не было. Это заставляло особенно ясно ощущать, что он сам, Шэй Патрик Кормак, жив. А вот живы ли?..
Эта мысль подстегнула, и наверх Шэй влез в рекордные сроки. Пожалуй, даже Кесеговаасе такое было не по плечу…
Он еще пробирался вперед, увидел окруженного врагами Хэйтема и помятого Коннора, подтягивающегося наверх, когда с крыши посыпалась труха и пыль, и что-то тяжелое — быть может, печная труба или подточенное огнем стропило — рухнуло вниз, пробив пол второго яруса и унося с собой всех тех, кто…
— Хэйтем! — отчаянно заорал Шэй, но помочь ничем не мог — не успевал.
Коннор осторожно пробрался к пролому и заглянул туда. Мистер Кормак краем глаза видел путь, которым явно прошел сын, раз ему пришлось взбираться наверх, но сам предпочел рискнуть и, разбежавшись, перепрыгнул на свисающий невесть зачем с потолка груз на доске, а потом перепрыгнул на край помоста.
Это было чертовски опасно. Дерево не выдерживало, что уж говорить о пеньковых веревках, но Шэй просто должен был оказаться рядом. И он добился своего — ровно в тот момент, когда Коннор, подав руку Хэйтему, вытащил его на пол.
Мистер Кенуэй отдышался и немного нетвердо прошел к запертой двери на втором этаже. Собственно, это был единственный путь, путь назад полностью отрезал огонь.
— Черт! — выдохнул он сдавленно, осмотрев висячий замок. — Дай-ка, может, найдется, чем его открыть? Коннор? Шэй?
Мистер Кормак оглянулся и понял, что минуты, которая нужна, чтобы открыть замок клинком, у них просто нет. Один из центральных столбов, подпирающих стропила, заскрипел и покосился. И нескольких секунд не пройдет, как он рухнет, погребет под собой всё, на что упадет, но главное — запустит цепную реакцию. Хэйтем, видимо, еще не настолько пришел в себя, чтобы это оценить.
Зато оценил Коннор. Он принял упор, наклонился вперед… Хэйтем, не дождавшись ответа, повернулся и глянул вопросительно:
— Коннор? — тут на его лице появилось понимание, и он попытался запротестовать. — Что ты задумал? Нет… Нет, не делай этого, мы не знаем, что с той…
Коннор рванулся с места, набирая скорость, и, конечно, Хэйтем этому ничего противопоставить не мог. Сын еще раньше показал, что способен снести его хорошим рывком, что уж говорить о том, когда у Коннора была возможность для разбега и отличная мотивация?
