Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
— Не такая высокая цена, — пожал плечами Шэй. — До Тенкенаса доберемся за день. Может, за два, если проход действительно трудный. Что-то еще?
Мистер Кенуэй кивнул:
— Мне надо заново составить письмо Блессингтону, но это довольно… непросто. Я старался писать так, чтобы, попади это письмо в ненадлежащие руки, оно бы не уличило Блессингтона в измене. Но мне нужно знать численность наступающей армии, а в его записке много намеков на это, но ни одного четкого указания.
— Разве это вопрос? — Шэй улыбнулся ярко, открыто. — Напиши ему любовное письмо. Кто обращает внимание на любовные письма? Что-нибудь вроде… «Я не устаю тебя ждать, мой поросенок, и тоскую ночами, вспоминая, какой ты у меня храбрый воин. Ты мой единственный, и я шлю тебе сладкий поцелуй. Пришли же мне столько поцелуев, на сколько способно твое горячее сердце. Идет война, и я как никогда жду тебя в Нью-Йорке, мой поросеночек. Твоя Хэйли К.» И запечатай перстнем.
Шэй посмеивался, глядя, как меняется лицо Хэйтема. Из заинтересованного оно стало недоуменным, а из недоуменного — брезгливым.
— Где ты этого понабрался?! — простонал мистер Кенуэй. — Я слышал, что в Ирландии как-то слишком трепетно… любят свиней, но… это…
— Как где? — Шэй даже слегка обиделся. — В Париже, конечно. Мне, любовнику мадемуазель Женевьевы, подобных посланий порой ворохом присылали.
— И ты действительно думаешь, что Блессингтон догадается? — с сомнением протянул Хэйтем. — Я бы на его месте решил, что магистр поехал умом.
Мистер Кормак пожал плечами:
— Если он действительно не знал, как передать тебе сведения, догадается. А если нет, то… Может, подумает, что ты в него влюблен.
— Знаешь что, Шэй… — прочувствованно проговорил мистер Кенуэй. — Сходи лучше проведай Коннора. А я уж как-нибудь сам справлюсь.
Мистер Кормак и впрямь поднялся на ноги, но ушел не сразу. Прикинул немного и отозвался:
— Через полчаса спускайся в столовую, я распоряжусь о завтраке и подниму Коннора. Думаю, он не откажется вставать.
— Хорошо, — Хэйтем машинально взглянул на часы. — Отправляйся, а мне за полчаса еще нужно успеть составить пристойное письмо.
Шэй по дороге к комнате сына успел поймать Марту, спешащую куда-то с метлой и тряпкой, и велел передать приказ на кухню, а сам заглянул в спальню Коннора. Там царил Морфей или, как сказал бы Коннор, Раниатекова. В полумраке очертания предметов казались смазанными, нечеткими, фиолетово-серыми, и единственным светлым пятном выделялась постель, на которой, лежа на спине, посапывал Коннор. Длинные темные волосы разметались по подушке, поза была расслабленной, да и дышал Коннор уже много легче — без присвиста.
Шэй закрыл за собой дверь и тихонько позвал сына по имени, а когда тот явно услышал и зашевелился, немного повысил голос:
— Завтракать будешь?
— Шэй… — хрипловато со сна протянул Коннор, не открывая глаз. — Буду. Мне пора уходить?
Мистер Кормак дождался, пока тот поднимется на локте и сфокусирует взгляд:
— Нам всем надо будет ненадолго уехать отсюда. Я все расскажу, когда ты окончательно проснешься, оденешься и умоешься.
— Я вполне готов слушать, — Коннор отбросил одеяло и взялся одеваться — выстиранный костюм, отданный Хэйтему комендантом Брайдуэлла, уже дожидался хозяина на кресле.
Оружие Коннора было аккуратно разложено горничными на тумбочке, и только лук стоял прислоненным к стене с упором в платяной шкаф.
Коннор не обращал внимания на то, что за ночь исподнее измялось, и тут Шэй сообразил, что не догадался прихватить с собой смену — ведь у сына здесь ничего нет… Однако Коннора это, похоже, не смущало.
— Мы выдвинемся по Ист-Ривер, — объявил капитан Кормак. — И пристанем к острову Тенкенас.
— А что мы там будем делать? — поинтересовался Коннор, подпрыгнув и плюхнувшись на постель, чтобы стянуть мудреными веревками мокасины с бахромой.
По интонации Шэй понял, что сын ждет плана действий, но был вынужден разочаровать:
— Просто отдохнем. Ты, я и Хэйтем.
Коннор даже с веревкой возиться перестал и поднял возмущенный взгляд:
— Идет война, а мы все отправимся куда-то отдыхать?!
— Война ведется довольно вяло, — парировал Шэй. — После Бостона в марте никто ничего пока не сделал.
— Вот именно, — сердито бросил Коннор. — Надо что-то делать!
— У тебя будет время все обдумать и решить, что же именно ты хочешь сделать, — усмехнулся Шэй. — И потом, это стратегический шаг: нам надо вывести наши корабли отсюда, пока не нагрянул британский флот. «Аквила» и «Морриган» уже известны британскому флоту, нам не стоит рисковать.
Коннор застегнул на запястьях наручи со скрытыми клинками и свел брови — аргументы его явно не убедили:
— Я не могу просто так уехать с вами отсюда. Раксота уже наверняка уехал обратно в поместье, или вскоре уедет — он не захочет долго оставаться в городе. Но Добби будет волноваться, если я просто исчезну. И остальным надо дать распоряжения.
Шэй немного поразмыслил. Ему не хотелось никуда отпускать Коннора, тем более что после побега с площади его кто попало может узнать, да и след от веревки на шее никуда не делся. Опухоль спала, и теперь борозда была не синюшно-черной, а темно-багровой… Однако Шэй осознавал, что если запретить Коннору добраться до своих — точнее, убедить его, — то его недоучки-ассасины могут начать действовать. Построят какие-нибудь дурацкие планы по спасению своего лидера из рук коварных тамплиеров, сорвут долгожданный отдых… Ну их к черту, пусть лучше будут делом заняты.
Шэй на мгновение даже вспомнил былое, представил себя главой Братства, как ему когда-то неясно мечталось — и тут же понял, что никогда не хотел бы занять место Ахиллеса. Ну уж нет, пусть лучше Коннор этим занимается.
— Думаю, Хэйтем не будет против отпустить тебя ненадолго, — ответил Шэй. — Хотя это немного странно — отпускать мастера-ассасина и заботиться о том, чтобы его подопечные не скучали. Только не вздумай задерживаться у своей Добби! Пришел, дал указания — и ушел. А лишний час — не лишний.
— Шэй! — Коннор, кажется, даже покраснел, хотя в полумраке комнаты это было плохо видно. — Вообще-то час для этого не обязателен.
— Понимаю, и в пять минут можно уложиться, — парировал мистер Кормак. — Но это невежливо по отношению к девушке.
Коннор наконец справился с сапогами и гордо вскинул подбородок:
— Я уже давно не допускаю подобных оплошностей, Шэй.
— Твой отец бы сейчас сказал, что обучение пошло тебе на пользу исключительно потому, что это не латынь, — посмеиваясь, откликнулся мистер Кормак. — Но если серьезно, нам действительно стоит выдвинуться поскорее. Путь по Ист-Ривер не самый легкий, и лучше бы проделать его засветло.
— Знаю, — Коннор зажег свечу и загремел старой коробкой на полке.
Шэй сначала не понял, на кой тому сдались давно брошенные вещи, однако объяснение нашлось быстро — Коннор поставил свечу на стол и склонился над настольным зеркалом, сплетая косичку. Бусины, очевидно, были утеряны в Брайдуэлле, а потому сын вытащил старые и, видимо, менее любимые. Все лучше, чем ничего.
— Знаю, — повторил Коннор со вздохом. — Фолкнер рассказывал про этот путь из Нью-Йорка, но мне самому ни разу не доводилось. Путь через Аппер дольше, но он удобный. А кстати… Мне предупредить Фолкнера, чтобы собирал команду? Или это нужно до последнего держать в секрете?
— Пожалуй… Можно, — решил капитан Кормак. — А раз будешь в доках, передашь записку мистеру Гисту. Он живет там, у одной такой… В общем, просто передашь записку. Я после завтрака эту записку напишу и скажу тебе адрес. И в дом нормально постучись, не влезай в окно, а то Гист тебя может пристрелить спросонья.
— Передать записку тамплиеру? — мрачно отозвался Коннор. — Не только тебе бывает странно, Шэй.
— Умывайся, ассасин, — фыркнул Шэй. — И идем, а то Хэйтему придется нас ждать. Кстати, я вижу, что тебе лучше, но… Сам «Аквилу» поведешь или Фолкнера за штурвал поставишь? Путь действительно трудный, а я ему не доверяю.
