Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗

— Было бы неплохо, — сдержанно отозвался Хэйтем. — Пока он снова не перешел в наступление и не убил кого-нибудь еще.

— Может, ты ему просто предложишь в Орден вступить? — вздохнул Чарльз. — Ну а что? Мистер Кормак вон с нами, хотя в свое время тоже… того. Да и вообще, я Вашингтону сопли вытираю, твой волчонок на Вашингтона работает, ты Вашингтону Бостон чуть ли не на блюде принес. Раз у нас тут уже культ почитания Вашингтона, то какая разница?

— Разница в том, что я при малейшей возможности уберу Вашингтона туда, где ему самое место, — скрипуче откликнулся Хэйтем. — Хотя, может, ты не так уж неправ.

— Коннор в Орден не пойдет, он идейный, — подал голос Шэй. — У него Кредо.

— Мне бы в мои двадцать такое кредо, — пробурчал Чарльз. — И все девчонки Честера были бы мои.

— Я как-то слышал, как ты рассказывал Хики про девчонок Честера, и, кажется, отсутствие Кредо тебя не смущало, — поддел Хэйтем. — А тебе сорок четыре, ты тамплиер и тебе еще Вашингтона нянчить.

— Да, Вашингтон, — несколько уныло согласился Чарльз. — Ладно, пойду и я тоже. Вам же с капитаном, поди, подробный план путешествия в Нью-Йорк надо составить? Не буду мешать. А отчеты я тогда уже в Кенуэй-холл отправлять буду. Если увижу вашего ассасина, что с ним делать-то?

Мистер Кенуэй молчал довольно долго, после чего выдохнул:

— Ничего. Возможно, еще пригодится, учитывая, что он работает на Вашингтона.

— Так может, тогда ему что передать?

— Нет. Если ты скажешь ему то, что я бы хотел передать, то он может попытаться тебя убить. За дерзость. Да и не станет он тебя слушать.

— Да, пороть уже поздно, — вздохнул мистер Ли. — Рад был повидаться, Хэйтем. И в кои веки обсудить стратегические планы с умными людьми.

После его ухода Шэй взгромоздился на стол и даже поболтал ногами:

— Мне кажется, или он над нами издевается?

Хэйтем глянул снисходительно:

— Ты только сейчас это понял? У Чарльза грубоватый юмор, но тем не менее, у меня еще ни разу не нашлось достаточно остроумного ответа, он всегда сбегает раньше. Мистер Кормак, слезьте со стола или хотя бы вытащите из-под задницы тот единственный полезный документ, что мне удалось разыскать в этом хаосе.

Шэй честно приподнялся, вытащил мятую бумажку и повертел в руках:

— А что это?

— Это расчеты, — терпеливо пояснил Хэйтем. — Похоже на черновик. И если я правильно понимаю, то здесь кто-то подсчитывал водоизмещение и грузоподъемность судов британской армии. Отсюда не так уж много можно выжать, но я бы предположил, что флотилия… можно сказать, непобедима. Этой бумаги ни в коем случае не должен видеть сам Вашингтон. Если расчеты верны, то я бы предполагал, что в этой флотилии будет не менее трехсот судов.

— Что?! — Шэй распахнул глаза. — Это… Ты уверен, что сделал верную ставку, Хэйтем?

Мистер Кенуэй покачал головой:

— Я знаю, что делаю верное дело.

— Триста, — капитан Кормак все не мог оправиться от потрясения. — У меня когда-то было пятнадцать кораблей… Если бы у меня их было триста…

Мистер Кенуэй криво улыбнулся:

— Ты не Британия и не король Георг, чтобы у тебя их было триста. Но не так все плохо, как ты думаешь, Шэй. Большинство, судя по водоизмещению, канонерские лодки. Водоизмещением выше десяти тысяч хандредвейтов я насчитал только пять судов. Но их, конечно, может быть больше, я же не знаю, что именно считали.

— Фрегаты, полагаю, — сразу прикинул капитан Кормак. — Но такой толпой они все равно… очень опасны.

— Более чем, — согласился Хэйтем. — Так что наступают очень нелегкие времена. Если Британия победит, мы вернемся к тому, с чего начинали: к скверному управлению людей, которые вообще не представляют, чем управляют. Вернемся к неконтролируемым стычкам между индейцами, англичанами, французами и вообще всеми, кого волей судьбы занесло в американские колонии. Генерал Хоу, сам того не заметив, выдал мне очень важные сведения: по мнению Кабинета и лично короля Георга, в колониях происходит обыкновенный бунт, который следует подавить. О том, что для бунта он уж слишком затянулся, там, судя по всему, не думают. Мне интересно, как все это расценивает мистер Армитедж, однако написать ему сейчас значит признать, что я не держу ситуацию под контролем. Это не только повредит моей репутации, но еще и позволит британскому Ордену действовать смелее. От британского Ордена, несомненно, зависят и британские войска. Нет, этого я допустить не могу.

Шэй глядел на любовника во все глаза. Он не считал себя глупым человеком, но понимал, что никогда не овладеет искусством мыслить настолько широко, чтобы учитывать одновременно настроения тайных организаций, стран, их лидеров… И нищих рекрутов, от которых в конечном итоге зависит, пойдет ли армия в бой или разбежится при первом выстреле. И как при этом иронично то, что магистр Кенуэй не может совладать с одним-единственным ассасином — собственным сыном. Не может предугадать его действия, не может их предотвратить. Видно, действительно, подобное рождает подобное.

Шэй несмело улыбнулся. Пусть он не умел мыслить настолько широко, но сознавал, что мог помочь.

— Но ведь сейчас цель ясна? — он подтянул к себе Хэйтема за руку, но этим и ограничился — ну, губернаторское представительство, в самом деле! — Нам нужно добраться до Нью-Йорка и обеспечить там готовность к приходу колониальных войск. По пути, может быть, снабжением разживемся. А в Нью-Йорке…

— А в Нью-Йорке нам нужно будет отыскать Коннора, — закончил за него Хэйтем. — Держу пари, он прибудет туда вместе с колонистами. Надеюсь, в Кенуэй-холле нас не будет ждать корзинка с младенцем. От этой его Деборы или как ее там. Еще одного раза я не вынесу.

— Идем на «Морриган», — Шэй усмехнулся. — Там переночуем. А кстати, сколько тамплиеров ты убил, Хэйтем?

— Какая разница? — нахмурился тот.

— Хочу сравнить, — независимо пожал плечами мистер Кормак.

— В таком споре даже не собираюсь оспаривать твое первенство, — парировал Хэйтем. — В конце концов, это ты был ассасином, а не я. Идем, Шэй. Нам стоит покинуть город до того, как сюда войдет Вашингтон.

20 июня 1776, Нью-Йорк, 9.12 а.m.

Шэй длинно выдохнул и вышел из любовника, напоследок запечатлев короткий поцелуй на влажных искусанных губах.

— Спасибо, — иронично бросил мистер Кенуэй. — Теперь мы наконец можем заняться делами?

— Я бы позавтракал, — лениво бросил мистер Кормак. — Держу пари, дела придут к нам и сами. Либо Черч чего-нибудь напишет, либо Чарльз ворвется, либо Блессингтон пришлет письмо, либо солдаты прибегут с очередной тревогой. Тут что ни день, то новая напасть.

Мистер Кенуэй брезгливо сбросил на пол перепачканную рубаху и потянулся за лентой, чтобы собрать разметавшиеся пряди. Несмотря на слова, в голосе его проскальзывало ленивое удовлетворение, а строгость была напускной:

— Все эти хлопоты как-то уж слишком… мелки. Меня начинает беспокоить ненавязчивость генерала Хоу. И адмирала Хоу тоже.

Шэй вдруг нахмурился и даже сел в постели, сложив ноги по-турецки. Отсутствие белья его не смущало.

— Подожди, их что, два? — недоверчиво уточнил он.

— Уильям и Ричард, братья, — пояснил мистер Кенуэй. — Я смотрю, из тебя хороший главнокомандующий бы получился. Не хуже, чем нынешний, который пару недель назад устроил на Ричмонд-Хилл прием. Лучше времени не нашел.

— Так он, может, не рассчитывает до конца войны дожить, — глубокомысленно оправдал Вашингтона Шэй. — Тогда все логично, надо успеть, пока британцы не пришли. А что до Хоу… Откуда я мог знать? Хоу то, Хоу это… Я думал, он один.

— И тебя не удивляло, что этот один несчастный Хоу управляет и пехотой, и флотом?

— Меня уже давно ничто не удивляет, — философски отозвался Шэй. — Будь у меня такой флот, как у Хоу — одного или двух, все равно, — я бы уже давно тут все захватил.

— Хорошо, что у британцев тебя нет, — не менее философски пробормотал Хэйтем, начиная одеваться. — Но как раз это меня и беспокоит — то, что они должны хотя бы пытаться что-то сделать.