Маффин (ЛП) - "Mahsa" (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
— Не было никакого несчастного случая! Моего напарника убили. И убил его чёртов приятель этого пацана. Так что проявляй-ка ты свой материнский инстинкт где-нибудь в другом месте, потому что он виновен так же, как и они все!
— Восемнадцать, — возможно, с нескольким опозданием, сообщил я и, отвернувшись от окна, посмотрел на грызущихся агентов. Они ошеломлённо застыли, пытаясь переварить полученную информацию.
— Восемнадцать. Мне восемнадцать, — сказал я женщине, которую звали Мэри. Она непонимающе хмурилась. А как же, ведь я выглядел намного младше своих лет, и к тому же был напуган и абсолютно беспомощен.
— По закону я уже совершеннолетний, — добавил я.
— Не важно, сколько тебе лет. Нет никакой необходимости лезть в самое пек…
— По закону я — совершеннолетний, — повторил я, глядя на разъярённого копа.
— Ты только что пережил приступ паники, — твёрдо заявила Мэри, так, словно её устами говорил сам закон. — Ты понимаешь, что произойдёт, если ты туда вернёшься?
Вернусь куда? Вдруг я понял, что понятия не имею, о чём они говорят. После истощающей эмоциональной скачки от меня осталась лишь сморщенная, как чернослив, оболочка. Я изумлённо таращился на окружающих меня людей. Третий пока не произнёс ни слова. Черты его лица были настолько непримечательными, что я никак не мог сосредоточиться, чтобы их рассмотреть. Тогда мне пришлось снова обратить внимание на агента Монтеро. Может быть, хоть он объяснит, в чём дело? Но фэбээровец всё так же злобно буравил меня маленькими опухшими глазками.
— Вот видите? — торжествующе вскричала Мэри, расценив моё молчание как отказ. Вскинув руку, она помахала указательным пальцем у носа Монтеро. — Он пришёл к нам за помощью. Наш долг — защитить его, а не бросать в пасть голодного льва.
— Что здесь происходит? — прогудел из дверного проёма густой угрюмый голос. Четыре головы синхронно повернулись к его источнику.
— Шеф, — сказал Монтеро, — прошу прощения, я вёл допрос подозреваемого, но Мэри…
— Он не подозреваемый! — рванулась на мою защиту женщина.
— Ты?.. — Шеф назвал имя, которое мой разум тут же благополучно запикал.
— «Маффин», — тихо кашлянула Мэри. — Он хочет, чтобы его называли «Маффин».
Шеф поморщился, брезгливо скривив губы, и посмотрел на меня, как на букашку. Под его препарирующим взглядом я почувствовал себя совсем голым. Он смотрел так, будто знал всю мою подноготную.
— Хорошо, в таком случае организуйте нам с мистером Маффином более уютную обстановку. Принесите кофе, поесть и какую-нибудь куртку. Здесь прохладно, — приказал Шеф. — Он свидетель, а не подозреваемый, — начальник внушительно посмотрел на Монтеро, который всё ещё полыхал от ярости. — Таков его статус. Всем всё понятно? — три головы согласно закивали.
Получив указания, агенты зашевелились. Мэри и Монтеро вышли, а третий парень проводил меня в другой кабинет. Идти не хотелось, но я подчинился. Мы прошли несколько сквозных комнат и оказались в светлом просторном помещении. Я сразу же рванул к широкому окну, уселся на подоконник и прижался боком к холодной пластиковой раме.
Спустя несколько минут появился шеф в сопровождении Мэри и пухленькой девушки невысокого роста. Мэри вручила мне чашку кофе и пакетик чипсов. Вместо куртки я получил одеяло, от которого, покачав головой, отказался.
Шеф подхватил первый попавшийся стул и устроился напротив меня. На его коленях лежала толстая папка агента Монтеро. Дождь пошёл сильнее. По оконному стеклу струилась плотная водяная завеса, которая отвесно падала с затянутого свинцовыми тучами неба. Прижав к груди тёплую чашку, я считал секунды, прошедшие от вспышки молнии до раската грома, и надеялся, что больше не натворю глупостей.
— Маффин, я хотел бы задать тебе несколько вопросов. Ты не против? — осторожно спросил Шеф.
Я кивнул, и он начал спрашивать. На этот раз допрос вёлся по-другому. С Монтеро я вновь пережил все печальные события: от взорвавшейся на причале бомбы до последней стрельбы в перевалочном пункте торговцев людьми. Шефа же больше интересовали мелочи: даты, имена, то, на что Монтеро не обратил никакого внимания. Он расспрашивал о библиотеке, о закусочной Анны и ресторане, где я работал, о квартире Винченцо, даже о старине «Одиноком» и месте, где нашёл свою смерть Порто. Достав из папки фотографии, он попросил опознать тех, кто присутствовал при взрыве чемоданчика. Всё это время пухлая коротышка сидела рядом и со скоростью света строчила что-то в маленьком жёлтом блокноте.
Я рассказал всё, умолчав лишь о наших с Эшером сексуальных экспериментах и афере с подставной личностью Алекса Санчеза. Об этом им было знать необязательно, а о моём чувственном пробуждении и подавно.
Примерно через три часа, Шеф взглянул на наручные часы и спросил: «Он ждёт?».
— Скорее всего, — неуверенно прошептал я.
— В таком случае, мы должны поскорее тебя вернуть, — твёрдо сказал он.
— Что, простите? — я вскинул голову.
— Нам нужно, чтобы ты отправился обратно к Пикетту… — медленно и деликатно начал Шеф. Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица. — Будешь нашим «кротом», — добавил он, будто мне и без шпионской работы острых ощущений не хватало. Ещё как хватало!
— Если чувствуешь, что не можешь… — пискнула было Мэри, но её тут же остановил грозный взгляд Шефа.
— Разве я не достаточно вам рассказал? — спросил я.
— Достаточно, но сама по себе эта информация ничего не стоит, — легко ответил он. От выстрела в упор эффект был бы тот же. — В глазах закона твой рассказ всё равно что «бабушка надвое сказала». Как ты думаешь, кому поверит суд присяжных: восемнадцатилетнему оборванцу или серьёзному уважаемому человеку? Нам нужны доказательства, вещественные доказательства: фотографии, записи разговоров… — я занервничал. Возникло неприятное чувство. Чувство опасности.
— Шеф, он пришёл за защитой, — прошептала Мэри.
— Другого выхода у нас нет, — не отводя глаз, произнёс Шеф. — Мы не раз пытались внедрить в организацию Пикетта своих агентов, но он слишком умён и осторожен. Он тщательно охраняет свои секреты и не допускает ошибок. Ты — наш единственный шанс.
«Чушь собачья», — подумал я.
***
Ливень превратился в лёгкий моросящий дождик. Какой-то хорошо поддатый мужик пристроился на углу здания, спустил штаны и с удовольствием облегчился на чистенькую стену конторы ФБР. Привлечённые сильным запахом мочи к нему со своих постов уже бежали охранники. Я отошёл в сторону, освобождая им дорогу, и попал под рассеянные капли, которые усыпали мой свитер тёмными точками. Впереди меня ждала долгая дорога домой.
Опустив руки, я подёргал новый ремень на поясе — тяжёлый и чужой, под его блестящей металлической пряжкой было спрятано записывающее устройство. Сначала мне предложили закрепить крошечный микрофон прямо на теле. Но вовремя вспомнив дурацкую привычку Эшера лапать меня, когда вздумается, я отказался. Тогда Мэри, дай ей Бог здоровьичка, заметив, что мне очень не хочется прятать аппаратуру под мышками, предложила неплохую альтернативу. Не знаю, почему она помогла мне. Возможно, прав был Монтеро, и так эта женщина проявляла свой материнский инстинкт. Мэри была штатным психиатром, поэтому как бы Шеф ни старался, избавиться от неё он не мог. В данном случае её подпись была решающей. Каждая резолюция мозгоправа попадала прямиком в кабинеты высокого начальства. Поэтому Шеф, само собой, пыл слегка поумерил.
Агента Монтеро я больше не видел. Взамен, мне дали нового сопровождающего, которого и следовало звать в случае опасности. Его звали Джозеф Кеннел. Из-за предпринятых Эшером мер предосторожности он не мог проникнуть в сам особняк, но всё время отирался поблизости. Перед уходом Джозеф заставил меня выучить номер его телефона наизусть и назвал «кротом». Однако, ни позывной, ни супер-геройские примочки не могли избавить от сжимающего сердце безграничного ужаса.
Мэри подсказала мне, как справиться с приступами паники, но все её советы я впустил в одно ухо, а в другое выпустил, потому что давным-давно выработал собственную систему. Задыхаясь после ночных кошмаров, я считал, как учила меня Анна. Она говорила: «Не думай о том, что увидел — просто считай. Считай до тех пор, пока плохие мысли не улетучатся, и тебе станет легче. Я с тобой, я всегда буду рядом». Боже, как же я скучал по её голосу. А она? Она скучала по мне?
