Маффин (ЛП) - "Mahsa" (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
— Алрик Шаферун. Друг детства и правая рука Пикетта. Его отец — Лука Шаферун — был телохранителем и доверенным лицом Пикетта-старшего. Их сыновья вместе выросли, поэтому до сих пор весьма близки. Мы подозреваем, что именно он занимается так называемой «уборкой». Уничтожает доказательства, подчищает следы и прочее. Кроме нескольких штрафов за неправильную парковку — он чист. Шаферун — знаток своего дела.
— Винченцо Джордано. Когда-то он, как и мы, был на «светлой стороне». Пикетт завербовал его четыре года назад после временного отстранения за участие в якобы случайной перестрелке. Только ни о какой случайности и речи быть не может. Я знаю, кто её начал — Джордано застрелил своего напарника и исчез, а пару месяцев спустя этот ублюдок всплыл уже в компании Пикетта и Шаферуна. Он был основным подозреваемым в серии убийств, совершённых по всей Европе, но, как водится, мы не нашли ни одного доказательства его причастности. В Венеции и Флоренции он известен под кличкой «Мясник». Видел бы ты тела его жертв. Сукин сын разделывал людей, как свиные туши. Безжалостная тварь.
— Дениэл Уорд. Два года назад бросил мединститут за месяц до выпуска. «Золотой мальчик». Лучший студент на потоке. Отпрыск богатой уважаемой семьи. С тех пор как начал работать на Пикетта, он уже дважды был арестован по обвинению в мошенничестве. Уорда ждало блестящее будущее, которое он бездарно просрал.
— Майкл Бронсон. Ранее арестовывался за грабёж, домашнее насилие и преступления на сексуальной почве. В прошлом году мы почти прищучили его за попытку убийства, но адвокаты Пикетта разнесли наши обвинения в пух и прах. Бронсон просидел два месяца в каталажке, а затем вышел на свободу, получив лишь испытательный срок. В последнее время он как в воду канул. Мы продолжаем его искать, но, судя по твоим словам, напрасно, — агент Монтеро сделал паузу и начертил рядом с именем Майкла диагональную линию.
— А что вы можете рассказать о нём? — схватившись за край стола, я постучал пальцем по изображению человека, стоявшего на фотографии позади Майкла.
— О ком? А-а-а… — копаясь в своих записях, протянул Монтеро. — Странно, он был где-то здесь… вот, нашёл. Роджер Эскот. Обыкновенный «мистер Мускул». Мелкая сошка.
Тут наши мнения разделились. Никто иной как милашка Роджер, всадил в мой живот скальпель, а в голову тёмные подозрения. Ему совсем не шло это имя. Джеймс или Семюэль, но никак не Роджер. Рассматривая нечёткое лицо на фотографии, я услышал его сочащийся ядом голос: «Без обид, но ты должен умереть». Хлопнул выстрел, хрустнула поломанная кость, скальпель со свистом рассёк воздух — я снова оказался в комнате, где умерла Ханна.
Агент Монтеро вырвал фотографию из моих пальцев. Я протестующе вскрикнул. Он открыл рот, чтобы отчитать меня за наглость, но оттуда не донеслось ни звука. В этот момент снаружи загрохотал гром. Подскочив на ноги, я опрокинул стул и испуганно вжался в стену. Меня затрясло. Коп встал и пошёл ко мне. Он всё время что-то говорил — губы двигались, бросаясь бессмысленными словами, но я его не слышал — в моей голове бушевала буря.
Обхватив руками затылок, я прижал подбородок к груди и сполз по стене. Дрожь с кончиков пальцев передалась прямо в череп. От конвульсивных подёргиваний на лицо упали спутанные чёрные пряди. Гром, эхо выстрела, грохот упавшего стула, слившись в один невыносимый гул, расплавляли мой мозг.
Но стоило мне подумать, что это уже никогда не прекратится, какая-то сила потянула меня вверх. Крепко обхватив запястья, она трудом развела скрещенные руки в стороны, и я услышал имя, которое не произносил долгие годы. Сквозь оглушающий треск и крики меня звал женский голос. Кто это? Мама? Мамочка, это ты?
— Что с тобой?
Мой взгляд упёрся в пару тусклых светло-карих глаз. Их радужка была спокойного однородного цвета. Густые, обрамляющие эти глаза, ресницы напоминали паутину. Постепенно зрение вернуло чёткость, и я смог увидеть женское лицо.
— Так нельзя, Чарльз! Нет, я понимаю, ты уже давно наплевал на всякую этику, но как можно было не заметить, что этот мальчик перенёс колоссальную психическую травму. Мы не можем… да мы права не имеем просить его об этом, — сказала она. Отвернувшись, женщина гневно воззрилась на две возвышающиеся за её спиной фигуры.
— Он сам к нам пришёл, — отрывисто произнёс агент Монтеро.
Незнакомка снова посмотрела на меня. Её лицо было сердитым и взволнованным одновременно. В уголках плотно сжатых губ наметились неглубокие ямочки.
— Всё хорошо, — прошептала она, мягко поглаживая подушечками пальцев мои костяшки. — На улице гроза, вот и гремит. Всё хорошо.
Прозвучавшая в её голосе уверенность заглушила сводящий с ума шум и вернула меня в реальность.
— С тобой всё в порядке? — опять спросила она.
— Нет, — ответил я, решив быть посмелее. — Я под кайфом.
Черты её лица мгновенно заострились, взгляд стал колючим, а впадинки в углах рта — глубже. Она медленно отпустила мои руки, оставив меня сидеть с поднятыми ладонями, словно я ждал манны небесной.
— Что ты принял? — строго спросила женщина.
— «Викодин», — прошелестел я. Она вздохнула с облегчением. Видимо, ожидала чего-то похуже.
— Хорошо, пойдём со мной… — снова это имя, моё имя, имя, возвращающее в запертое за семью замками прошлое. Человек, которого так звали, давно исчез.
— Что такое? В чём дело? — спросила она, когда я не двинулся с места.
— Маффин, — сдавленно прошептал я, — меня зовут Маффин.
Женщина обменялась встревоженными взглядами с мужчинами и, не получив, объяснения, вернулась ко мне.
— Ладно, Маффин, — мягко произнесла она, — почему бы тебе не присесть? — ещё осторожнее проворковала незнакомка. Она больше не пыталась прикоснуться ко мне, но плавным жестом указала в сторону. Агент Монтеро, тем временем, поднял упавший стул и поставил его у стола.
Вдруг болезненно сжалось горло. Вместе с выдохом из него вырвался тонкий, похожий на предсмертный мышиный писк, звук. Наклонившись вперёд, женщина положила руку мне на плечо.
— Что случилось? — спросила она.
— Окно, — оцепенело пробормотал я.
— Хочешь посмотреть в окно?
В ответ на её искреннее беспокойство, я кивнул. Пускай думает, что я умственно отсталый — так было легче. Сейчас я отдал бы всё на свете, чтобы больше не думать — слишком тяжёлыми были мысли.
Не спросив разрешения у наблюдающих за нами офицеров, она помогла мне встать и повела за собой. По дороге я считал постукивания её каблучков и шуршащие след в след приглушённые шаги. Легонько сжав пальцы на моём плече, она подвела меня к прозрачному стеклу, за которым виднелся размытый окружающий мир.
Шёл дождь. В окно, словно из брандспойта, злобно барабанили упитанные капли. Прислонившись лбом к прохладному стеклу, я вознёс хвалу этому изобретению человечества. Никогда. Никогда больше я не хотел оказаться в комнате без окон.
— Сколько ему лет? Шестнадцать? Тебя совесть не мучает? После всего, что он пережил, ты оправляешь его обратно к этому чудовищу! Чарльз, ты же сам рассказывал мне, насколько Пикетт опасен. Риск, сопряжённый с вовлечением несовершеннолетнего в такую операцию, совершенно недопустим! — закричала незнакомка.
— Он сам пришёл, — с нажимом повторил Монтеро. — А ты сейчас препятствуешь допросу. Чёрт подери, Мэри! Тебе здесь не место. Даже тебе.
— Это не допрос — это брифинг. И по какому же интересно поводу? — сощурившись, прошипела она. — А вот по какому — ты собираешься отправить мальчишку на верную смерть!
— Вряд ли ему грозит какая-то опасность. Определённый риск, конечно, имеется, но мы будем вести за ним круглосуточное наблюдение. Да и Пикетт, судя по всему, испытывает к нему слабость, поэтому я сомневаюсь, что в ближайшее время он попадёт на линию огня.
— Сомневается он. Честное слово, Чарльз, о чём ты только думаешь? Как я рада, что Марк меня вызвал. Ты вообще понимаешь, какие обязательства ложатся на твои плечи? А если что-то пойдёт не так? Ты возьмёшь на себя ответственность? После несчастного случая, который произошёл с Джастином…
