Гадюка на бархате (СИ) - Смирнова Дина "Сфинксия" (читаемые книги читать TXT) 📗
— Так хоть кто-то из целителей остался?!.. — выкрикнул он, чувствуя, как в голосе начинает прорезаться отчаянье.
В толпе Гиен началось какое-то копошение, и пара молоденьких Светлых чародеек вытолкнула вперёд ещё одну девушку. Томас с удивлением узнал в ней незадачливую любовницу Ислейва, которую тот утром выгнал голой из шатра.
— Я — целительница, — размазывая слёзы по лицу, пробормотала девчонка. — Н-но, я не смогу его лечить!.. Я боюсь!.. Т-там живого места нет, я такое никогда!.. Если я где ошибусь…
— Не сможешь, значит?.. — Томас в пару широких шагов приблизился к целительнице и ухватил ту за плечо. — Боишься?!.. Кстати, как тебя зовут, дорогая?
— Минна!..
— Так вот, Минна, если боишься лечить — я дам тебе свой кинжал. И ты перережешь командиру горло — тогда он всё равно умрёт по твоей вине, но хотя бы быстро и не мучаясь!.. А если не хочешь убивать Ислейва, то сейчас пойдёшь в его шатёр и сделаешь всё, чтобы он пережил эту ночь. Ясно?.. Ну, так что ты выбираешь?!..
— Яс-сно, — всё ещё дрожа, произнесла Минна. Но взгляд, который она подняла на Томаса, был уже скорее злым и упрямым, чем испуганным. — Я пойду!.. Лечить.
— Отлично, девочка. А я тебе помогу… Чем-нибудь, хотя Бездна знает, чем!..
***
Нынешний рассвет над лагерем Гиен оказался тусклым из-за того, что небо затянули снеговые тучи. Внутри же командирского шатра горели магические лампы, и было очень светло. Минна сидела у постели Ислейва, а Томас думал, что целительница сейчас выглядит едва ли лучше своего пациента, бледная и тяжело дышащая.
— Отдохни, — сказал он ей, кивая в сторону груды шкур в углу шатра и протягивая свой плащ, чтобы Минна могла укрыться. — Если что, я тебя разбужу.
— Да, я… Пожалуй, посплю, — ответила та, уже не скрывая зевоты.
— Скажи… Он выживет?..
— Я не знаю, господин Моргнер. Я сделала, что смогла, но… Это то же, что держать воду в дырявом ведре! Она всё равно утечёт, пусть и не сразу. Так и жизнь… командира. Мне не хватает ни сил, ни умений, чтобы действительно его вылечить!..
— Понятно. Не вини себя… Лучше иди, поспи, пока есть возможность.
Уснула она очень скоро, завернувшись в плащ и немного по-детски подсунув ладонь под голову.
А Томас погрузился в раздумья о том, где найти настоящего целителя для Ислейва. И при этом, желательно, не погубить весь отряд, загнав его в очередную ловушку войск узурпатора или других недоброжелателей. Вестника Эрне Томас уже отослал, но не был уверен, что та сможет вернуться быстро. Да и сильной целительницей Эрна никогда не казалась.
Шёпот, послышавшийся с постели, Томас разобрал не сразу. Даже поначалу подумал, что ему мерещится от усталости. Но потом увидел, что Ислейв действительно смотрит на него мутным взглядом, еле слышно повторяя:
— Т… ом… Том… Подойдите…
Тот бросился к постели и неловко склонился над раненым.
— Ньял?.. Вы как? Подождите, я сейчас разбужу Минну!..
— Не надо. Вы… поближе… А то… тяжело говорить.
Томасу пришлось нагнуться очень низко, чтобы разобрать тихую и сбивчивую речь Ислейва. Когда же тот, наконец, закончил её, совершенно обессилев и закрыв глаза, Томас покосился на него с большим сомнением:
— Вы уверены, что я должен сделать именно это, Ньял?.. А то…
— Да!.. — Ислейв чуть приподнял голову, бросив на собеседника яростный взгляд. Но тут же обмяк в постели, закрыв глаза и прошипев короткое ругательство.
— Хорошо, Ньял, не волнуйтесь. Я сделаю всё, как вы сказали.
========== Глава 34. Стороны медали ==========
Ортвин Штайн с некоторым сомнением покосился на Габриэля Фиенна, в кабинет которого только что вошёл. Командир мидландских Чёрных Гончих до сих пор ощущал в присутствии молодого кардинала определённую неловкость, хоть и старался не показывать этого.
— Присаживайтесь, Штайн, — с немного рассеянным видом махнул рукой тот в сторону одного из стоявших в комнате стульев. — И переходите сразу к делу, не будем устраивать тут лишние расшаркивания.
— Да, ваше высокопреосвященство, — кивнул Штайн, устраиваясь напротив высокого начальства. — Я бы и не стал занимать ваше время, но последние месяц-полтора получаю очень интересные донесения от наших людей в столичных трущобах… И в особенности — даже не в самих трущобах, а в лагере погорельцев, который образовался после летнего пожара. Думаю, лучше будет, если вы сами ознакомитесь с этими сведениями, — Штайн протянул довольно пухлую стопку бумажных листов. — Но если сказать вкратце… Пропадают люди, и — в немалом количестве.
— Не слишком редкое явление в трущобах.
— Да, вы правы, ваше высокопреосвященство. Но… Все сгинувшие — женщины. Причём — беременные, либо с новорожденными младенцами, которые исчезают вместе с матерями.
— Вот это уже худо. И вполне возможно — что по нашей части, — быстро откликнулся кардинал.
В ответ на эту реплику Штайн удовлетворённо кивнул. Всё-таки имелись свои — и немалые — плюсы в том, что новый архиепископ Эрбургский сам когда-то был офицером Гончих. Некоторые вещи, которые покойному кардиналу Грото пришлось бы втолковывать долго и нудно, Фиенн схватывал на лету.
— Есть ещё кое-что, — продолжил Штайн. — Тел никого из пропавших не находили. И каких-либо растерзанных останков — тоже.
— А вот это вообще де… кхм-м, скверная ситуация. Значит, тут точно не упырь или ещё какая тварь… Я, конечно, ещё просмотрю ваши донесения, но займитесь-ка этим уже сейчас, хорошо?..
— Да, конечно, ваше высокопреосвященство. Вы думаете, это может быть кто-то из магов?.. Или… демонопоклонники?
— Лучше будем не гадать, а действовать, Штайн. Вернее, вы станете искать виновных, а я… С нетерпением ждать результатов.
В последней фразе кардинала Штайну отчётливо послышалась горечь. Неужели Фиенн жалел о том, что сменил опасную службу в церковном воинстве на столь высокий пост?..
***
За окном медленно падали крупные хлопья снега, быстро таявшие на пока ещё не успевшей промёрзнуть земле. И всё же, конец этого года выдался в Эрбурге холодным. А ведь до Ночи Врат, с которой по традиции вели отсчёт зимних месяцев, оставалось ещё больше двух недель… Не слишком-то добрые обстоятельства для тех столичных жителей, которые лишились своих — пусть даже и убогих — жилищ во время летнего пожара в Крысином Городке.
Но Луиза, расположившаяся в кресле у жарко трещавшего камина, точно не задумывалась о судьбе погорельцев. Она неторопливо расправляла кружева на манжете кремового домашнего платья из тонкой шерсти и задумчиво переводила взгляд то на плясавшее за кованой решёткой пламя, то на чёрного мопса, всхрапывавшего во сне у её ног. Настроение у Луизы сегодня оказалось прекрасным.
Правда, этого точно нельзя было сказать про Карла, в раздражении расхаживавшего по просторной комнате — от большого окна, в которое проникал тусклый солнечный свет, до украшенной позолоченной резьбой двери. К счастью, злился Карл вовсе не на свою новоиспечённую супругу, так что она вполне могла наблюдать за его метаниями просто с ленивым любопытством, а не с тревогой.
— Демон белобрысый! Холёная сволочь! — в очередной раз выпалил Карл, останавливаясь посреди гостиной и не замечая, как невольно сжимает кулаки. — Думает, что я не вижу, как он каждый раз глумится над моими словами… Да ещё и псов своих распустил! Нет, Луиза, клянусь тебе, я не успокоюсь, пока не избавлюсь от этой эллианской мрази!.. Не надо было вообще с ним связываться!
— Ну, любимый, тут ты слишком категоричен, — Луиза лениво потянулась и зевнула, прикрыв рот нежной белой ладонью. — То, что Церковь сразу признала твою власть, было нам весьма на руку.
— Это ты предложила натравить на кузину и её муженька Гончих, — внезапно переменил тему Карл, встав так, что фактически навис над Луизой. — Значит, по твоей милости я теперь постоянно вижу Фиенна в Императорском Совете!.. И регулярно выслушиваю все кардинальские бредни, на которые этот мерзавец неистощим! А Гончие так никого и не поймали!.. Сдаётся мне, они не очень-то и старались.
