Гадюка на бархате (СИ) - Смирнова Дина "Сфинксия" (читаемые книги читать TXT) 📗
Глядя в прямую, затянутую в мужской чёрный камзол спину Франчески, Ормаль в очередной раз подумала, что её госпожа никогда не отличалась мягким характером. То, что она в своё время без колебаний отослала Оттавио в языческие земли, служило для Ормаль лучшим подтверждением этому. Но зато и обучение у Орлиных Братьев — полумонахов-полувоинов, которых побаивались даже бахмийские султаны — явно пошло отпрыску дома Эррейнов впрок.
И в этот раз именно Оттавио первым заметил неладное — то, как крупные чёрные птицы кружили над дальним концом узкой лощины.
— Вороны, матушка, — бросил он, указывая в небо затянутой в перчатку рукой.
Франческа всё отлично поняла. И, чертыхнувшись, через пару мгновений уже летела вперёд на своей чёрной кобыле, резким жестом приказав спутникам следовать за ней.
То, что они увидели, было ожидаемо. И всё же Ормаль не сдержала короткого вскрика — войну она никогда не любила. А бойня меж склонов, поросших ольхами, вышла знатная. Трупы — людские и лошадиные — едва ли не перегораживали грязную глинистую дорогу, а в лужах вода смешалась с кровью. И надо всем этим стояла тишина, которую нарушало лишь карканье да шум крыльев потревоженных ворон.
Чуть погодя Ормаль заметила тело юноши, лежавшее чуть в отдалении от других. Даже скорее — мальчика, высокого, но худого, с огненно-рыжими волосами. В его груди стрел можно было насчитать с десяток, а то и больше. А на месте одного глаза уже зияла алым дыра — какая-то шустрая ворона успела добраться до лакомства.
Сглотнув, Ормаль отвела взгляд. И, пробормотав себе под нос магическую фразу, отпустила с ладони поисковое заклятие, которое должно было обнаружить выживших. Если таковые, конечно, остались.
Но маленький тёплый шар, невидимый обычному глазу, вернулся в руку чародейки очень скоро.
— Живых нет, — сухо бросила Ормаль вопросительно взглянувшей на неё Франческе.
— Вы понимаете, что значит… всё это, — успевшая спешиться Франческа махнула рукой в сторону трупов. Обращалась она как к застывшим подле неё сыновьям, так и к остальной свите.
— То, что нас подставили и использовали, матушка, — с ленцой в голосе протянул младший из отпрысков дома Эррейнов. Но, в противовес интонации, взгляд Оттавио оставался внимательным и цепким. — И мы теперь точно не докажем, что не имеем к этой подлости никакого отношения.
— Это ещё посмотрим, — хмыкнула Франческа. — Но, во всяком случае, нам нужно отсюда убираться. Как можно скорее. И не возвращаясь в замок нашего дорогого барона — у меня есть большие подозрения по его поводу.
— Если бы вы, матушка, позволили моим людям поболтать с бароном… — прищурившись, словно бы от яркого бахмийского солнца, начал было Оттавио, но Франческа оборвала его:
— Возможно, позже. Точно не сейчас — так рисковать я тебе не позволю. Ормаль, сможешь быстро выстроить портал для всех нас?.. Хотя бы на небольшое расстояние.
— Смогу, конечно, — пожала плечами та.
…Потом для них всех началась бешеная гонка к Утонувшему Лесу. Прыжки из портала в портал, которые разделяли лишь короткие передышки. Даже с предусмотрительно запасёнными амулетами, из которых она черпала магическую энергию, Ормаль пришлось очень нелегко. А кроме всего прочего, чародейка прекрасно понимала, что такое изнурительное колдовство было весьма опасно. Если б она хоть чуть-чуть ошиблась — из очередного портала вывалилась бы только груда фарша из конины и человечины вперемешку. Или Ормаль попросту выжгла бы свою магию начисто. Но другого выхода у них всех попросту не оказалось. И сейчас она точно не жалела о том, что рискнула…
— Рассылаю письма вассалам рода Эррейнов, — кивнула в сторону вестника на столе Франческа. — Посмотрим теперь, чего стоит их верность.
— Мы будем воевать? — спросила Ормаль.
— Мы точно не склоним головы перед теми, кто решил, что Эррейны могут быть пешками в их играх. Мориц Вильбек назвал меня в одном из своих писем эллианской торговкой. Что ж, заплатить имперцев по счетам я заставлю обязательно.
***
Уютно устроившись в тёплом командирском шатре, Томас Моргнер составлял список закупок для отряда в ближайших поселениях — на «своей» территории Гиены грабежами никогда не занимались.
Ислейв, однозначно, обладал незаурядным — и довольно неожиданным для чародея — талантом к планированию боевых операций. Но вот повседневные обязанности вроде подсчёта расходов и обеспечения Гиен всем необходимым предпочитал спихивать на подчинённых. Томаса подобная манера порядком раздражала. Особенно — в сочетании с привычкой Ислейва проводить время между рейдами сутками валяясь пьяным или в компании девиц из отряда, всегда готовых согреть постель своего кумира.
Правда, сейчас Томасу стоило признать, что злость на Ислейва смешивалась с тревогой. Конечно, командир Гиен всегда был отчаянно везучим. Вот только то, как он сорвался из лагеря безо всякого продуманного плана, не взяв с собой никого, кроме добровольцев, навевало скверные предчувствия.
Погружённый в расчёты, периодически прерывавшиеся подобными невесёлыми размышлениями, Томас не сразу обратил внимание на доносившийся из лагеря шум. Но постепенно гул множества голосов, перемежавшийся выкриками, становился всё громче. Чуя неладное, Томас отложил в сторону перо и бумаги, накинул на плечи подбитый мехом плащ и торопливо вышел из шатра.
В первый момент, увидев молодых магов, собравшихся в центре лагеря вокруг чего-то невидимого из-за их спин, Томас подумал, что перед ним сейчас предстанет уже привычная картина. А именно — расправа над кем-то из людей узурпатора, сумевшим досадить Гиенам настолько, чтобы быть пленённым и подвергнутым мучительной казни.
Но тут Томас сообразил, что не слышит обычных в такой ситуации смешков и выкриков собравшихся. Перешептывание в толпе было каким-то… траурным.
Когда Гиены почтительно расступились перед Томасом, тот понял — почему. И не смог не вздрогнуть, зябко поведя плечами. Хотя вроде бы и успел насмотреться всякого за свою долгую службу в качестве имперского боевого мага. Но глядеть на кусок измочаленного человеческого мяса на успевшем пропитаться кровью плаще всё равно оказалось очень паршиво. А вспоминать при этом, что ещё утром препирался с Ислейвом из-за девчонки в его постели — ещё гаже.
Мысли в голове Томаса проносились стремительно и не слишком связно. Хотелось очень грязно и длинно выругаться, наплевав на то, что большая часть Гиен совсем недавно знали его, как своего занудного преподавателя в Академии. Ещё больше — начать дотошно выяснять у возвратившихся в лагерь, что именно произошло. И не придётся ли из-за неудачной авантюры Ислейва спешно сворачивать лагерь и спасаться бегством.
Но всё это вполне могло немного подождать. Поэтому для начала Томас попросту рявкнул на Гиен:
— Какого дьявола вы все тут выстроились, как на похоронах?!.. Ваш командир ещё жив, между прочим! — как ни странно, это было правдой. Томас по-прежнему ощущал магию Ислейва, а у умиравших чародеев она исчезала едва ли не с последним вздохом. — Но если вы будете продолжать в том же духе, точно не проживёт долго! Хотя бы отнесите его в шатёр!.. И где, забери их Бездна, целители?! Сандро, Эрна — где они?!..
— Вот, — вперёд выступила широкоплечая брюнетка, которая, как припомнил Томас, носила удивительно не подходившее ей имя — Сюзанна. Сейчас в руке она держала отрубленную голову, ухватив ту за длинные тёмные волосы. Несмотря на то, что половину лица занимала бурая спёкшаяся корка ожога, Томас прекрасно узнал в мертвеце эллианца-стихийника. А следующая фраза Сюзанны прояснила и ещё кое-что: — Он оказался изменником. Ждал в засаде вместе с солдатами узурпатора и их чародейкой. Бросил в нас Лезвия Ветра. Командир нас закрыл щитом, а сам… — Сюзанна поджала пухлые губы.
Томас лишь молча кивнул ей.
— А Эрна в Сосновый Утёс отправилась. Кажется, ей вестника прислали, чтоб к императрице Гретхен ехала, — вспомнил паренёк, стоявший недалеко от Томаса.
В такие моменты Томас отчаянно завидовал стихийникам. Магия тех, возможно, была не столь мощной, как у Светлых. Но зато она и не имела узкой специализации — те же Ислейв или Сандро могли почти с равным успехом лечить и убивать. А сам Томас — один из сильнейших Светлых боевых магов, Ислейву сейчас помочь ничем не мог.
