Цветок Эридана (СИ) - Розалиска Лидия (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
− Но если не Эвтектика Монро, то кто же? Кто?
− Мессир Лорит, − с готовностью подсказал лорд Кельвин.
− Это мы уже обсуждали, − с раздражением перебила девушка.
− Обсудим ещё раз, − тоном, не терпящим возражений, произнёс король Пораскидов.
− Хватит! − крикнула Ева-Мария. − На сей раз королевский титул не поможет мессиру Лориту выиграть состязание.
− Король Пирании был лучше всех, Ваше Величество, − заявил Кельвин. − Но и принцы с Пораскидов проявили себя достойно.
− Оставьте это, сударь, − сухо перебил Альфред. − Мои сыновья, возможно, кое-что смыслят в поэзии, но они ещё не доросли до состязания с мастерами.
− Вы несправедливы к ним, сир, − возразила королева, обмахиваясь веером. − Оба принца были настолько хороши, что мы затруднились бы сделать выбор между ними. Они одинаково достойны королевской награды.
− Рано им ещё получать от Вас милости, сударыня, − прервал король. − Мне совершенно не хочется, чтобы пошли слухи, будто я присудил победу своим отпрыскам. Нет, довольно глупостей! Я отдаю свой голос королю Пирании.
− Я тоже, − сказал лорд Кельвин.
− Как это возможно? − королева в смятении вскочила с дивана. − Где объективность?
− Но король Лорит действительно был лучшим, −возразил лорд.
− Дорогая демуазель, Вы слишком увлеклись, − раздражённо перебил Альфред. − О чём, собственно, спорить? Мессир Лорит − непревзойдённейший поэт. И хотя, как уже говорилось, я более всего проникся чтением миледи Монро, заметьте, я не настаиваю на том, чтобы она была признана лучшей поэтессой. Таким образом, я далёк от предвзятости, в которой нас голословно обвиняют.
− Ваша так называемая "объективность" на самом деле продиктована политическими соображениями, − фыркнула Ева-Мария.
− Не стану отрицать, но лучше политика, чем дурной вкус, мамзель.
− Не политика, а сплошное лицемерие! Хватит подлизываться к королю Пирании! − топнула ножкой Ева-Мария. − Мы не хотим, чтобы нас обвиняли в пристрастности к титулам!
− Пожалуйста, прошу вас, сир, мадонна! − вмешался лорд Кельвин. − К чему ссориться? Обсудим кандидатуры ещё раз.
− Ради Бога, − король сел в кресло и нервно дёрнул за воротничок. Спесивая девчонка была младше его отпрысков, и её поведение выводило сира из себя. − Послушаем, что скажет мадемуазель.
− Нам понравились выступления многих поэтов. К сожалению, не все из них королевского рода, поэтому вы не сочли их достойными соперниками Лорита.
− Это какие же? Не те ли завывания про ветер, ночь и розы? − жёлчно сказал Альфред. − Терпеть не могу юнцов, плетущих рифмы без заботы о смысле. Один из них что-то лепетал про золотую арфу.
− Должно быть, Ваше Величество имели в виду кифару? − вежливо поправил лорд Кельвин.
− Да-да, хотя какая разница? Надо иметь полное отсутствие логики, чтоб утверждать, будто среди ночи автор разглядел, что струны кифары были золотыми.
− Надо иметь полное отсутствие ума, чтобы воспринимать чужие стихи буквально! − отрезала девушка.
Альфред замер с разинутым ртом; лорд Кельвин поспешил вмешаться в разговор.
− Были и недурные стихи, но некоторые из них читались недостаточно выразительно, ведь оценивается не только содержание, а ещё и декламация.
− В таком случае, мы присудим первое место королевскому глашатаю. Эй, слуга! Привести сюда Кальтино!
− Но, мадонна, таковы правила! − взмолился лорд.
− Ваше занудство невыносимо, − девушка села на диван и картинно заломила руки. − Чем плох мсьё Этрум с его каравеллами?
− Произведение принца несколько утомительно для слуха.
− С "Осенним этюдом" никакие каравеллы не сравнятся, − буркнул король Пораскидов, к которому всё-таки вернулся дар речи. − Из равных королю Лориту я вижу только миледи Монро. Думаю, ей как даме и следует отдать предпочтение, раз наш спор никак не может закончиться.
− Мы будем очень благодарны, сир Альфред, если Вы прибережёте свою галантность для танцев, − поморщилась демуазель.
Спор продолжался не меньше получаса, и когда судьи наконец вернулись в зал, их лица были кислыми, а улыбки натянутыми. Все заняли свои места, разговоры смолкли, и в тишине принц Лотар начал противно скрипеть креслом.
− Уважаемые гости и верноподданные! − сердито произнесла юная королева. − Настал долгожданный момент, когда мы можем объявить победителя поэтического конкурса. Нельзя сказать, что выбор был лёгким, ибо в этом зале собралось немало достойных конкурентов. Предпочесть одного − значит обидеть других, но после длительного обсуждения мы пришли к единому мнению.
К королеве с поклоном приблизились двое слуг. Оба держали в руках нарядные бархатные подушечки. На первой лежала небольшая, но толстая книжка в богато инкрустированном золотом переплёте. На другой сверкал бриллиантами похожий на солнце орден, который буквально подсунули под пальцы Евы-Марии.
− Мы награждаем орденом "Светоч Поэзии" Его Величество, мессира Лорита Пиранийского, − принцесса изобразила лучезарную улыбку. Раздались шумные аплодисменты, под которые довольный Лорит прошествовал вперёд, снисходительно выслушивая лесть и поздравления. Ева-Мария приложила орден к его груди и попыталась проколоть иглой плотную ткань камзола. Лорит вздрогнул и взял её за руку.
− Простите, мессир, мы Вас укололи? − принцесса чувствовала себя неловко. Все смотрели на них и многозначительно перешёптывались.
− Прямо в сердце, о мадонна! − с пафосом ответил Лорит.
− Будем надеяться, что это не смертельно, − девушка отстранилась и взяла с подушечки книгу. − Примите в дар редкий экземпляр издания "Десять веков поэзии". Здесь собраны лучшие стихи столетий.
− Благодарю Вас, мадонна, − он приник к её руке в долгом поцелуе, затем небрежно взял книгу, пролистал и вдруг воскликнул. − Что это? На первой странице мои сегодняшние стихи!
Королю устроили овацию, а он рассыпался в восторгах, потом долго ораторствовал перед залом о прекрасном искусстве поэзии, пока со стороны камина не донеслось:
− Danke, genug: schon habe ich ausgeschlafen.42
После конкурса заиграла приятная музыка, слуги разошлись по залу, разнося вино, закуски, сладости и сок. Несколько мужчин перенесли стулья и кресла в другую часть зала, где стоял большой клавесин, другие гости занялись едой и разговорами. Вокруг Лорита образовалась большая толпа поклонников, с благоговением внимавших ему; несколько дам распространяли свежие сплетни, король Альфред отчитывал сыновей, а Лотар сидел ко всем спиной, потягивая вино и задрав ноги на каминную решётку. Множество девушек бросало на него застенчивые взгляды, порхая мимо с завидной регулярностью, но принц проявлял поразительное равнодушие к прекрасному полу.
Через полчаса началось второе состязание − конкурс певцов. Ева-Мария произнесла вступительное слово и заняла место среди судей. Гости расселись вокруг клавесина, рядом с которым были аккуратно разложены другие инструменты. Желающих попеть было исключительно много − почти каждый стремился покорить собравшихся изысканной мелодией или красивым голосом. Все уговаривали спеть Стеллу, но та отнекивалась, поэтому, когда первая волна певцов немного схлынула, вперёд вышла Диана Саем.
− Уважаемые гости, − фрейлина села на стул, пощипывая струны лютни. − Я хочу исполнить старинную балладу про короля Артура.
И она запела про то, как уходящий в поход король и его жена Джиневра принесли друг другу клятвы верности и что из этого вышло. Песенка вызвала неадекватную реакцию зала. Диана раскланялась и села на место, но аплодисменты перекрыл провокаторский вопрос Лотара:
− Я, собственно, не понял: это песня про глупого короля или про умную жену?
Послышались многочисленные смешки, а королева Архипелага Яшма Монро с негодованием обратилась к гебетцу:
− Молодой человек, вопреки многочисленным домыслам, королева Джиневра никогда не изменяла своему сиятельному супругу королю Артуру. Порочной любви, существовавшей между ней и рыцарем Ланселотом, не удалось нарушить святость этого брачного союза.
