Белый край (СИ) - Острожных Дарья "Волхитка" (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
— С человеком, — поправил он.
— Простите.
Не хотелось никого обижать, но это было так жутко. Кладбище, надгробия, покойный друг — даже плащ не спасал от могильного холода.
Хотя бы Нэмьер не стал злиться и подошел. Он протянул руки и помог мне спуститься на землю — это стоило всех мучений. Его плащ распахнулся, и повеяло таким теплом, что отстраниться не хватило сил. Я так и замерла, положив руки на его плечи.
— Не бойся, — шепнул Нэмьер и улыбнулся.
Он аккуратно поглаживал мою талию, будто неосознанно. У меня едва сердце не остановилось.
— Ты же не хочешь, чтобы лед приходил. Чародеи управляют духами, которые и творят все чудеса. Если ты попробуешь с Рогиром, возможно, научишься управлять и Слезой Ашвейна.
— Я не чародейка, вы сами сказали.
— Не чародейка, но сила у тебя есть. Не уверен, что ее хватит для таких дел, но попробовать стоит.
Лицо Нэмьера было прямо над моим. Снова запах духов, дыхание… мне было все равно, что он говорил или делал, только бы не останавливался. К сожалению, слишком быстро он отстранился и направился к кладбищу. Мы держались за руки. Не официально под руки, а сплели пальцы и поглаживали друг друга. Он трогал меня без смущения, нагло прижимался и обводил суставы. Я едва набиралась смелости отвечать. А так хотелось измениться, боги, откуда во мне этот ступор? Соблазн, мучительное желание что-то сделать — меня захлестнули эмоции, и кладбище оказалось рядом внезапно.
В глаза бросилась козлиная голова на входе, и меня словно молнией прошибло. Я вспомнила! Вспомнила, где видела этот знак. Это было так очевидно.
— Что с тобой? — спросил Нэмьер.
Может я замерла на миг или дернулась — не знаю, перед глазами стоял мрак и пустые доспехи. Не удивительно, что такая мелочь забылась.
Образы быстро развеялись, когда мы оказались за оградой. По крайней мере, надгробия уже не напоминали руки или зубы. Их назначения стало ясным и более жутким. Камни словно отражали суть этого места: уродливые, кривые, покрытые сколами и дырками, как от клыков. На них рос грязно-желтый мох. При взгляде на него сразу думалось о воспалениях и гнойных язвах.
Высеченные надписи были забиты землей или снегом. Словно преступления этих людей были до того жуткими, что природа стирала память о них. Боги, если они при жизни творили такое, что будет, если оскорбить их дух?
Я жалась к Нэмьеру и старалась не глазеть по сторонам. За нами наблюдало что-то — это чувствовалось. Всюду была паутина, очень тонкая и почти незаметная. Она колыхалась на ветру и чудилось, что это земля шевелилась, что-то выползало из-под нее.
Паутина цеплялась к моему подолу и тащилась следом, как змеи с переломанными костями. Я боялась рассердить их и не стряхивала. Глупо, это была только паутина, однако лед здесь тоже оказался не просто льдом — кто знает.
Нэмьер опустился на корточки у непримечательного надгробия. Он принялся отбрасывать в сторону сухие листья и ласково бормотать что-то, будто ребенка успокаивал. Я огляделась: кривые камни, земля колыхалась из-за паутины, как варево в котле. И было неестественно тихо.
— Позови его, — вдруг сказал Нэмьер.
Не подними он головы, я бы решила, что он говорил сам с собой. Кого позвать, мертвеца? Не получалось думать, что мы говорили о человеке. Было стыдно за это, но…
— Как?
— Просто попроси, он здесь и услышит.
Выходит, дух слышал, как его называли мертвецом. Звать кого-то захотелось еще меньше, вернуться бы в замок, в пекло прогулку и все остальное.
— Давай, не бойся, просто сосредоточься.
Нэмьер встал и взял мою руку в свои. До чего большими были его ладони, это еще в первый раз запомнилось. Они приятно согревали, но брат лорда настойчиво сжимал мою руку и показывал, что пытка не закончится так просто. Все равно, буду угождать, только чтобы продлить это мгновение.
Пришлось кивнуть и закрыть глаза. Я не представляла, что следовало делать, поэтому просто произносила про себя имя мертвеца. Было скучно, и скоро мысли вернулись к касаниям. В темноте и без звуков они ощущались явственнее, особенно перстни — твердые и чуть прохладные. Пальцами Нэмьер рисовал узор на моей коже. В движениях была система, но не получалось разгадать ее. Становилось теплее, движение ускорялись, а я звала духа уже неосознанно. Нэмьер ведь читал души и мог рассердиться, если перестать.
Дух, тепло, касания, темнота — осталось только это.
— Елена, — вдруг раздалось из ниоткуда. — Елена, посмотри.
Я так задумалась, что не сразу узнала голос Нэмьера. Стоило открыть глаза, как меня пронзил холод. Он исходил отовсюду, как в ледяной пещере, но брат лорда так радостно улыбался, что испугаться не вышло.
Он повернулся к надгробию, я сделала то же и решила, что ветер согнал паутину в один ком. Но нет, низ сливался, а сверху виднелась голова и плечи — это был дух! Он смотрел на меня, безликий, слепой, с клубами дыма вместо лица. Вот-вот кинется, вытянет руки, разинет пасть…
Я отшатнулась. Ничего не понимала, только бы оказаться подальше.
— Не надо, не надо. — Нэмьер сгреб меня в охапку и крепко сжал.
Это не успокаивало, ведь дух не отворачивался. Вдруг ворожил, проклинал?!
— Пусти, нет!
— Он ничего тебе не сделает, я не дам.
Я упиралась ногами и хотела оказаться как можно дальше. Но уверенный шепот над ухом приободрял. Нэмьер обнимал меня, за спиной была его широкая грудь, и страхи медленно отступали.
Все равно не верилось, что у надгробия сидел дух. Я рассматривала его и искала ниточки, как у куклы. Кажется, он делал то же. Хотя не ясно, лица ведь не было, но он не отворачивался от меня, будто изучал. Это подкупало — все говорили, что со смертью люди теряли сознание и память. Вдруг он тоже боялся меня?
— Видишь, не страшно, — сказал Нэмьер.
Он крепче прижал меня к себе и шагнул вперед. Стало даже интересно, но что-то мешало расслабиться, и я продолжала упираться ногами в землю.
— Он понимает, кто мы?
— Он знает меня и видит, что ты мой друг.
Мы сделали еще несколько шагов. Дух поднялся навстречу и замер. Мы рассматривали друг друга, как два гордых котенка. Не знаю, что следовало делать, вряд ли просто поздороваться. Нэмьер поглаживал мои плечи и вселял уверенность, он бы сказал, сделай я ошибку.
Все напоминало полный бред. Какой прок от этого? Дух просто стоял, его тело извивалось, а я дышала через раз, чтобы не нервировать его. Вдруг он прижал руку к сердцу и поклонился. Движение казалось медленным и неуверенным, но отточенным, будто больной делал первые шаги после поправки. Это было приветствие — жест высокородного. Он помнил!
— Боги! — вырвалось у меня.
Я тоже приветствовала его и сделала реверанс. Вдруг стало так радостно, как когда Осберт впервые заговорил. Или когда для меня сшили первую длинную юбку, как у взрослых. Не понимаю, чему так восторгалось, но прикосновение к новому кружило голову.
Теперь совесть не позволяла называть духа мертвецом, у него было имя — Рогир. Он тоже обрадовался. Мне так показалось, ведь кругом стало теплее. Может, от волнения, но думалось, что дело не в этом.
Рогир будто желал продемонстрировать еще что-то и протянул мне руку. Снова неуверенно, но отточено. Я взглянула на Нэмьера, и тот кивнул. Очень хотелось показать, что мне стыдно за свои мысли. Коснуться того, кто стоял по ту сторону смерти, которого замучили и заперли в таком месте… боги, слишком много эмоций бурлило, чтобы их распознать и описать.
— Смелее, — подбодрил Нэмьер.
Мои пальцы тряслись, я чувствовала каждый сантиметр между собой и духом. Все меньше, меньше. Из меня словно воздух выжимали, сердце разрывалось. Вот, его рука была уже совсем близко, еще чуть-чуть…
Я зажмурилась. Стало невыносимо терпеть это напряжение. Вдруг пальцы обдало холодом, он окутывал их и лизал кожу, как дым. Наверное, рука прошла насквозь. Было не до раздумий, ведь в голове что-то щелкнуло, и нас стало двое. Клянусь, я чувствовала духа! Точнее, растерянность и понимание, что эти жесты знакомы мне, но откуда?
