Белые волки. Часть 2. Эльза (СИ) - Южная Влада (читаем книги TXT) 📗
— И не стыдно? — наконец с укором спросила девчонка.
— Нет. Я мог бы поднять шум, еще когда ты работала в очереди перед темплом, но не стал. Я не собирался тебе мешать, мне нужно только получить обратно мою вещь. Только одну, мою, и все. А ты со мной как обошлась? Нагрубила. Так кому должно быть стыдно?
— Да заживуть твои причиндалы до свадьбы, — проворчала она и потупилась. — Сам напрыгнул, как больной. Нет чтоб со всем уважением подойтить.
— А что, все могло пойти по-другому? — усмехнулся Крис.
— Не могло, — призналась она после недолгого молчания, — я все сразу Рыбе сбываю, на руках не держу. Ежели и были твои часы, то давно сплыли.
— А кто такой Рыба? — не удержался он от любопытства. — Твой парень?
С момента кражи в музее прошло достаточно времени, рыжая скорее всего говорила правду, но может часы удалось бы отследить по цепочке перекупщиков?
— Муж, — гордо провозгласила она и вздернула подбородок. — И ежели он тебя увидит, то охренась как отметелит.
Крис очень сомневался, что у такой шмакодявки, которая едва ли старше его сестры, уже есть муж, но кто их, рыночных, знает? Ясно было только одно: на уступки она не пойдет и своих сдавать не станет. Он внес ее в полицейский участок и сгрузил на скамью.
К заявлению пусть и молодого, но благородного лаэрда там отнеслись со всем почтением. Дежурный тут же заставил девчонку обуться и вытолкал в другое помещение, где, судя по всему, находились камеры для задержанных. Та едва держалась на ногах и материлась как сапожник. Крис вспомнил, что полицейских рыночные ненавидели гораздо больше, чем сахарных мальчиков. Затем дежурный отвел его к своему начальнику, который лично помог оформить все в письменном виде.
— И что теперь с ней будет? — поинтересовался Крис, оставляя подпись внизу листа.
Мужчина посмотрел на его фамилию и улыбнулся.
— Все сделаем в лучшем виде. Часы ваши, благородный лаэрд, в розыск пустим, а чернявка эта свое получит. Они, знаете, как тараканы. Их давишь и давишь, а они лезут и лезут из своих подземных щелей. Вы нам план на месяц раскрыть помогли — столько дел на ней одной теперь повиснет. Света белого не увидит, уж поверьте.
Он проводил Криса до двери, на прощание пожал ему руку и попросил передать привет отцу, который занимается такой важной работой в парламенте.
Оказавшись вновь на пыльной и душной улице, Крис задумчиво побрел вдоль дороги. Вся эта беготня вымотала его, он хотел пить и здорово проголодался, а между ног саднило при каждом шаге. Боль не давала ему забыть о рыжей. Теперь на нее повесят все дела, как сказал главный по участку полицейский. Скорее всего, повесят даже то, чего и не совершала — в целях выполнения того же плана. Перед глазами так и возникла сисястая шмакодявка, лежавшая на траве с подвернутой ногой. А когда она не притворяется, то ее и правда жаль. По-настоящему.
Он дошел до скверика, купил себе воды и сел на скамью, усиленно пытаясь радоваться, что нашел похитительницу часов. Жаль, что сами часы уже не вернуть. Их, конечно, станут искать, но вот найдут ли? Не зря ведь говорят — что ушло под землю, пропало навсегда. Отец, правда, до сих пор не знает, что Крис потерял его подарок. Разозлится ли так же, как на Эль?
А вдруг у шмакодявки на самом деле куча братьев и сестер, которых надо кормить? Стал бы он сам воровать ради Эль, если бы пришлось? Крис ни на секунду не сомневался, что стал бы. И Димитрий бы стал. Ради семьи он и убить бы смог при необходимости. И рыжая бы тоже убила — в этом Крис так же не сомневался. К тому же, разве она виновата, что родилась рыночной? Дура она, и ворона, и сиськи у нее что надо, а больше в ней и нет ничего.
Не хорошая она и не плохая. Никакая. А он — почти уже взрослый и могущественный лаэрд.
Крис поднялся со скамьи и пошел обратно в участок. Вопли рыжей раздавались в коридорах.
— Что происходит? — поинтересовался он у дежурного.
— Буйная девка, — улыбнулся тот, — сопротивляется задержанию.
По тому, как парень смочил языком губы и как заблестели его глаза, Крис сразу заподозрил что-то нехорошее. Он направился прямиком в уже знакомый кабинет.
— Не можем мы ее выпустить обратно, — ужаснулся главный, — дело обратного хода не имеет.
Крис опустил взгляд и увидел, что его заявление все еще лежит на краю стола. Он схватил и разорвал бумагу, а клочки сунул в карман.
— А на каком основании задерживаете? — бросил с вызовом.
— Н-но… позвольте… — мужчина побагровел и засуетился. — Вы же сами писали…
— Ничего я не писал.
— Но при личном досмотре обнаружены вещи…
— Это мои подарки. Я их ей подарил. Потом мы поссорились, и я захотел проучить ее. А теперь хочу забрать ее обратно.
Через пятнадцать минут напряженных споров рыжую вывели к Крису. Локоны ее взлохматились еще больше, а на голом плече наливался круглый синяк, но держалась она гордо, подхватила свою сумку и только фыркнула на дежурного, хромая к выходу.
— Что они успели с тобой сделать? — посочувствовал Крис, когда они вместе вышли.
— Покамесь ничегось, — буркнула она, — токма дубинками немногось потыкали через решетку. Энто ночами опасно бы сидеть. Никогось ведь не волнует, что я воровка, а не давалка.
Рыжая сдула с лица прядь лохматых волос, выпрямила спину, перенесла вес тела на здоровую ногу — и вдруг вцепилась в его локоть.
— Ну все, — заявила она с видом победительницы, — теперича ты мне должен.
— Я? Должен? — Крис так удивился, что даже забыл стряхнуть с себя ее цепкие ноготки с немного облупившимся по краям лаком.
— Угу, — важно кивнула она, — за оральный ущерб.
— Может, моральный? — он не удержался и хмыкнул. Въерошенная, шмакодявка теперь походила и на кошку, и на ворону одновременно. Хотя в ее случае правильнее было бы сказать "теперича".
— Да один хрен. Главное, что слово умное, — рыжая подбоченилась, взглянула хитро. — Ну? Как вину будешь искупывать?
Крис только покачал головой от подобной наглости, развернулся и пошел, засунув руки в карманы. Когда его пальцы нащупали там пустоту, он спохватился, быстро вернулся и рванул из ее рук сумку. Его бумажник лежал поверх награбленного. Окинув рыжую сердитым взглядом, Крис демонстративно забрал его. Та вызывающе вздернула курносый нос. Он мстительно пошарил в боковом отделе и сгреб свою мелочь, которая до этого хранилась в другом его кармане, а затем пихнул сумку обратно в руки рыжей.
— Подумайшь, — крикнула она ему вслед. — Да ты чрезчур благородный, чтобы что-то понимать.
Крис призвал на помощь всю свою силу воли, чтобы не оглядываться и не реагировать. Какова шмакодявка, а. Когда успела свистнуть его деньги? В момент, когда он приобнял ее, помогая выйти из участка с хромой ногой? Или пока заговаривала зубы возмещением ущерба?
Он вернулся в сквер, к торговой палатке, в которой чуть раньше покупал воду. Румяный и усатый хозяин прилавка готовил и продавал здесь же и еду всем желающим, а у Криса давно уже свербело в желудке. Он заказал себе куриных крылышек, жаренных в меду и орехах, и принялся ждать заказ, когда за спиной пропищали:
— А мне яблоков в сахере добавьте к счетам.
Продавец застыл над жаровней с деревянной лопаткой в руках и вопросительно посмотрел на Криса. Тот, в свою очередь, медленно повернулся. Взгляд у рыжей невинностью соперничал с младенцем, в руках она теребила сумку и переступала с ноги на ногу, а на губах играла заискивающая улыбка. Крис тяжело вздохнул.
— "В сахаре". А не "в сахере".
— Да один хрен, — ответила рыжая и улыбнулась ему ласково.
Он же кидал монеты попрошайкам, чтобы те его развлекали, успокоил себя Крис, можно и яблок шмакодявке купить, лишь бы отстала. Он сделал знак продавцу, что готов оплатить и этот заказ. Усач ловко расправил бумажный пакет и насыпал туда сладости, а затем вручил девчонке. Рыжая просияла, полезла всей пятерней внутрь, выудила ломтик и сразу же закинула в рот, с причмокиванием облизав грязные пальцы. На ее лице проступило блаженство.
