Не-единственная в Академии (СИ) - Светлая Лючия (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Кланяюсь, с пожеланиями весны и плодородия, остаюсь ваша нареченная
Перла Инвиато.
Вспоминая письмо Перлы, Дамиан кривился — как же, не имеют они возможности пересылать почту! Отправили курьером до границы, там передали к порталу — вот и все затраты. Это всё тот необъяснимый страх Оландезии перед миром, их странное желание закрыться.
Реджи очень надеялся, что Перла — истинная дочь своего отца, и пока его, судя по всему, задерживают на границе при получении и отправке почты, не теряется одна во королевском дворце Оландезии и действует по плану.
Вообще задержки были очень в характере оландезцев — они могли создать очередь или придумать повод для волокиты буквально из ничего. И государственные чины Бенестарии иногда на совещаниях в королевском дворце восхищенно цоколи языками, выслушивая редкие доклады послов или доверенных купцов о том, что расстояния, которые в обычных условиях родины можно преодолеть за день или два, в Оландезии преодолевались за неделю. И это не было ещё пределом. Причины дл ятого, чтобы задержать курьеров, купцов или дипломатов, придумывались хоть и несерьезные, но непреодолимые с набегу, требующее вдумчивости и фантазии, чтобы найти и подготовить способ их одолеть.
Поэтому ничего удивительного, что даже с отцом у Перлы встречи редкие, — её загоняют в тоскливое одиночество. Храпящая ночью и молчаливая днём, неотлучно находящаяся рядом старушка это тоже явное давление на психику. Но Перла молодец, не поддаётся, удачно притворяется простушкой. А вот что такое творит наследник соседнего королевства, было не понятно. И то, что он творит, было бы даже возмутительно, если бы девушка была единственной Дамиана не на словах, а на деле. «Надо в ответном письме это учесть, и как-то проявить», — отметил себе реджи.
Его лошадь шла медленной рысью, и мерное покачивание, как всегда, помогало принцу обдумывать важные вопросы и даже находить интересные варианты решения сложных вопросов. Вот как сейчас.
Рассказ о служанке, чистившей камины… Почему-то Дамиана растревожило это известие, о котором писала Перла. Он обернулся к советнику, который должен был рысить рядом, но почему-то оказался далеко позади. Словив его взгляд, Суземский выслал своего коня вперёд и догнал принца со словами:
— Дамиан, друг мой! Скажи мне, пожалуйста, благодаря какому так не свойственному тебе капризу мы не пошли в столицу порталом, а едем верхом, да ещё через лес? У нас есть хороший маг, — советник бросил взгляд назад, на постоянного теперь их спутника, молодого мага. Молодой человек теперь всегда сопровождал принца в составе отряда личной охраны. — Я понимаю, что модная самоходная карета не пройдёт ни к старому замку, ни тем более здесь, но хотя бы карета?.. Реджи! Обычная карета, запряженная четверкой самых обычных лошадей?..
Но реджи только отмахнулся от этого вопроса — его мысли были заняты сейчас совсем другим.
— Зорий, я всё думаю над последним письмом Перлы Инвиато. Ты его помнишь?
Суземский весело рассмеялся, его лошадь даже дёрнула ухом от резкого для неё звука.
— Конечно, помню! Она так изящно рассказала, что наследник ухаживает за ней, и в тоже время, что она его боится! Мило, очень мило!
— Да, мило, — рассеянно проговорил Дамиан, бездумно теребя повод, — я о другом. Она не из тех, кто не любит чернь. Я этого не понимаю, но не осуждаю, да и не об этом сейчас речь. Перла, насколько я знаю, легко находила язык с кухарками и горничными. Мне кажется, это не в её обычае вот так подчеркивать отношение к слугам. Как думаешь, что она хотела этим сказать?
Зорий задумчиво поправил перчатку, похлопал лошадь по шее и только потом заговорил:
— Если хорошо подумать, то я, друг мой, тоже чернь.
Дамиан не сдержался и скривился:
— Не надо себя равнять с другими! Ты — вне всех этих условностей, Зорий! Ты — гений, и ты нужен Короне именно таким как есть — вместе со своим происхождением, гениальными мозгами и неуёмным жизнелюбием. Ну и потом, о твоей родословной ничего не известно, — Дамиан был недоволен этим разговором: он предпочитал не помнить о происхождении лучшего друга и верного советника. Намного легче предполагать, что Зорий по какой-нибудь чудовищной случайности попал в приют из знатной семьи, чем пытаться изменить своё отношение к простолюдинам. — Так что говори, что думаешь по поводу письма моей «единственной», и не будем отвлекаться.
Зорий улыбнулся криво и сказал со вздохом:
— Ох, друг мой, спесь тебе не к лицу. И она тебе ещё аукнется!
Дамиан смотрел строго вперёд, покачивался в седле и имел при этом такой вид, будто нёс на себе весь мир, и его это очень утомляло. Зорий только хмыкнул и качнул головой.
— Ну что же, друг мой реджи… Давай про письмо поговорим. Что именно тебя интересует?
Тон принца сразу стал деловым и более мягким, он тут же развернулся к собеседнику, насколько позволяло седло.
— Я не могу понять, почему она писала про служанку, которая чистит камины?
Зорий вновь погладил лошадь, перебрал поводья.
— Да не про служанку она писала, друг мой, — начал он задумчиво, а потом всё больше оживляясь, продолжил: — Она тебе про историю любви писала. Про иностранку, наёмницу, которая собой пожертвовала ради любимого.
Дамиан тихо хмыкнул, едва заметно дернул плечом, будто хотел выразить недоумение.
— Не понимаю…
Зорий опять заулыбался:
— Ну подумай, друг мой! Девчонка на задании, пишет тебе шифром, который, она это знает точно, читают её «гостеприимные» хозяева. А это, заметь, те самые замечательные люди, которые её, по сути, заперли в одиночестве в королевском дворце. Так?
— Так, — согласился реджи, не понимая, к чему клонит Суземский.
— Узнал она какую-то информацию и хочет сообщить тебе. Как она в такой ситуации может её сообщить? При личной встрече — будет поздно, поэтому она спешит это сделать сейчас. Верно? Верно! — увлечённо сам с собой согласился Суземский. — А о чём она хотела бы тебе сообщить как можно скорее? О том, что тебя больше всего сейчас волнует. Верно? Верно! А волнует тебя больше всего что? Поиск принцессы! По сути, она тебе рассказала историю сбежавшей Тойво.
И Зорий заливисто рассмеялся.
— Тойво?
— Точнее — её родителей, друг мой, родителей! И если папаша у нас король Юзеппи, тогда получается, что наёмница эта была какой-то охранницей при королевском дворе. Понимаешь?
— Гений ты, Суземский! — не сдержал восхищения реджи. — А если ты ошибаешься?
Тот только хитро улыбнулся:
— Отдай письмо экспертам, аналитикам, пусть обдумают. Но считаю, что девчонка Инвиато именно о Тойво сообщает.
— А при чём тут служанка, которая чистит камины?
— Вот далась тебе эта служанка! — возмутился советник. — А как она по твоему должна была сообщить тебе об источнике информации? Поболтала тайком с кухаркой или горничной? Так их на следующий день выгонят из дворца. И это в лучшем случае. Могут и на голову укоротить. А девчонка вряд ли хотела источник информации себе перекрыть, как ты думаешь, мой реджи?
Дамиан только бровью слегка двинул — согласился. И снова оба замолчали, думая о своём под мерное покачивание в седле. Принц очнулся от мыслей, когда услышал:
— Друг мой, куда ты опять так торопишься?
Дамиан оглянулся — да, он снова ускорил аллюр своей лошади, и даже не заметил когда и как. Что происходит?
Принц нахмурился. Что-то внутри тревожило его, что-то гнало… Гнало куда-то, не понять куда. Именно из-за этого его ноги снова и снова сжимали бока лошади, заставляя её ускорять бег. Но что это за тревожное чувство, откуда взялось, реджи не понимал.
И пока он размышлял над этой странностью, деревья впереди стали реже, а где-то за ними мелькнул контуры домов, большей частью скрытых за ветвями. Вон знакомый ручей… Души Дамиана коснулось лёгкое разочарование, но оно не успело разрастись — мысли о том, что сбежавшая принцесса не кто иная, как незаконная дочь короля Юзеппи, полностью захватили сознание.
Король Юзеппи был фанатиком в отношении чистоты крови, и при всей ограниченности информации о делах Оландезии, именно эта доходила до Дамиана удивительно объемно и часто. И зная, что король северного соседа предпринимает для того, чтобы знать его страны не смела портить свою благородную кровь, какими методами он пользуется, чтобы подчинить это требованию знать королевства, принц был уверен, что Юзеппи ни секунды не сомневался убить ли своего бастарда или оставить в живых.
