За Семью Преградами (СИ) - Волк Сафо (книги полностью .txt) 📗
Рада замерла на краю ручья, чувствуя себя неловко. Шерстяная шаль укрывала худенькие плечи, на которых сейчас было простое шерстяное платье темного цвета. Бритую голову Жрицы нежно целовали лучи солнца, и оно золотилось на совсем коротком ежике ее волос. Око в ее лбу гляделось в воду, а сама женщина тихонько смеялась и морщилась, когда ручей плевался ей в лицо ледяными каплями. И вновь тянула к нему руки, будто играла с ним. На солнце золотом сверкнули татуировки языков пламени на ее запястьях.
Решив, что не стоит ей со своими думами мешать Жрице, Рада повернулась, чтобы незаметно уйти вверх по течению, но под ногами был так еще не сошедший до конца последний снег. Каблуки поехали по рассыпчатой ледяной крупе, и она едва не свалилась в ручей, охнув и в последний миг ухватившись за тоненький ствол стоящей неподалеку сосны. Жрица вскинула голову, и их глаза встретились.
Эту Жрицу Рада знала. Ее звали Хельда, и она была первой Жрицей Роксаны становища Сол, как шепнула ей на ухо Торн. Именно эта женщина всего какие-то несколько недель назад брила ей виски и поднесла долор, и в ее присутствии Рада сейчас вдруг заробела, ощутив себя совсем беспомощной и какой-то очень грязной. Не стоит мне со своими мыслями сейчас соваться к ней. Не дело это.
— Прости, что потревожила, светлоликая, — Рада опустила глаза и повернулась, чтобы уйти. — Я просто брожу тут и не хотела тебя тревожить.
— Подожди, дочь огня, — раздался за спиной мелодичный голос, звонкий, будто играющие у ног Рады потоки талой воды. — Не уходи.
Рада неуверенно обернулась, глядя на Жрицу. Та как раз, аккуратно придерживаясь рукой, поднималась на ноги на скале. Взгляд ее карих глаз был таким тихим и спокойным, что горы, чьи снежные шапки упирались в небо над их головами. На миг Раде подумалось, что она, наверное, сейчас под действием иллиума, раз сидит тут, будто девчонка, и играет с потоками воды. Но когда Жрица вновь подняла на нее свои темные глаза, дурмана наркотика в них не было. Только тихая спокойная радость.
Поддерживая подол платья одной рукой, Жрица махнула Раде:
— Подай мне руку, дочь огня. Тут скользко, я боюсь упасть.
Валун, на котором она сидела, отделял от берега поток бурлящей лазурной воды шириной в шаг, и Рада неуклюже спустилась к самому берегу, чтобы поддержать Жрицу. Ее маленькая изящная ладонь, прохладная и влажная от речной воды, легла в руку Рады, и Жрица легко перескочила на берег, опираясь на нее. Рада склонила голову в поклоне, отступая от нее на шаг. Ей почему-то было боязно в присутствии Жриц. Теперь они с искоркой считались частью клана и могли общаться со Жрицами, но сейчас Рада чувствовала себя такой опустошенной и измученной всем темным, что обрушилось на нее за эти дни, что даже глаз в лицо Жрицы поднять не могла.
— Спасибо за помощь, — улыбнулась Хельда. Ее темные глаза внимательно оглядели Раду, казалось, подмечая каждую мелочь. — А чего ты одна бродишь здесь в такое время? Тебе бы обедать пора, уж солнце зенит прошло.
— Наставницы отпустили меня из-за травмы, — промямлила Рада, все пытаясь придумать способ как можно быстрее ретироваться отсюда и побыть наедине со своими мыслями.
— Из-за травмы? — брови Жрицы взлетели. — А что случилось?
— Да сама себе по затылку тренировочной катаной заехала, — неуклюже пожала плечами Рада. Жрица звонко рассмеялась.
— Ты? Как странно, ты же так хорошо дерешься! Я сама видела.
— Задумалась, — пробурчала Рада, все еще колеблясь. Хельда смотрела на нее слишком заинтересованно, а это означало, что уйти у нее вряд ли получится. Но ведь можно было еще придумать повод…
— И о чем же ты задумалась, дочь огня? — Жрица поправила шаль на плечах, завернулась в нее поуютнее и выжидающе взглянула на Раду. Судя по любопытству в ее глазах, отпускать Раду просто так она действительно не собиралась.
— О всяком… — Рада отвела глаза. Как сказать ей? Какие слова подобрать? Может, все-таки перестанешь мямлить и спросишь? Она же Жрица, она знает гораздо больше тебя обо всяких таких вещах. Вздохнув, Рада механически подняла руку, чтобы поскрести затылок, как делала всегда в моменты задумчивости, и поморщилась от боли, наткнувшись на рану.
— Что у тебя там? Дай посмотреть, — тон Жрицы не терпел возражений, и Рада со вздохом нагнула голову, давай той возможность осмотреть себя. Жрица охнула, ее прохладные пальцы коснулись самого края раны. — Ничего себе! Да у тебя волосы в крови! Давай сейчас промоем талой водой, первой водой, чистой и свежей. Милосердная тронет тебя Своими пальцами, и все пройдет быстро и легко.
Поняв, что бежать уже некуда, да и время упущено, Рада покорно опустилась на корточки возле самой воды. Жрица присела рядом, извлекла откуда-то из кармана маленький белый платочек и смочила его в воде, бормоча тихонько под нос:
— Вода-водица, беги-беги по камням, спеши вниз, неси-неси весть, что весна пришла. Пои землю, лечи раны, уноси с собой боль-беду, печаль-горесть. Подай, Милосердная, милости Своей, доброты Своей. Слезами вешней радости омой беду, отведи тоску.
Когда смоченный в ледяной воде платочек коснулся затылка Рады, так громко охнула и зажмурилась от холода и резкой боли. Но та почти сразу же прошла, а перед глазами стало как-то светлее. Нежные прикосновения Жрицы, которыми она стирала кровь и промывала рану, притупили боль.
— И о чем же ты таком думала, что так поранилась, дочь огня? — вновь спросила Жрица, и в голосе ее слышалось любопытство с чем-то таким, что не позволило бы Раде во второй раз уйти от ответа. — Что за думы тебя так опечалили?
— Светлоликая, это сложно объяснить, — с трудом начала Рада проталкивать сквозь стиснутое тревогой горло слова. — Все как-то не заладилось. И сны плохие, и устаю я сильно, и медитации у меня не получаются…
— А так всегда бывает, что все вместе наваливается, дочь огня, — спокойно отозвалась Жрица, полоща порозовевший от крови платочек в лазоревой воде. Солнце отражалось на поверхности ослепительными бликами, золотило короткий ежик ее волос. Жрица подняла голову и взглянула Раде в лицо. В глазах ее точно такими же бликами плясал смех. — Когда начинаешь учиться и идти навстречу Небесным Сестрам, весь мир буквально оборачивается против тебя. Кажется, что все мешает, все пытается остановить. Каждый корень намеревается поднырнуть под ногу, чтобы сбить тебя с ног. Каждое людское слово ранит, каждый взгляд причиняет боль. А знаешь, почему?
— Почему? — заморгала сбитая с толку Рада. Жрица говорила как раз о том, что с ней происходило. Будто мысли читала.
— Потому что Они хотят проверить, насколько сильно ты желаешь быть с Ними. Думаешь, цветы были бы такими красивыми, если им не пришлось бы с таким трудом прорастать сквозь землю?
— Не знаю, светлоликая, — тихо ответила Рада.
— А я знаю, — рассмеялась та, и ее ладонь мягко огладила поверхность воды. — Смотри на эту речушку. Она лазурная и такая светлая, она радуется солнцу и бежит себе, чистая и спокойная. А коли ты опустишь руку ко дну, сразу же поднимется взвесь и ил, что там, внизу. И вода уже не будет такой прозрачной.
Рада молчала, глядя на то, как Жрица запустила руку вниз, почти что по локоть, в ледяную воду. Поворошив там, она вытянула на поверхность какую-то липкую от ила корягу. Вместе с ней всплыла муть, и лазоревая вода окрасилась в темный цвет. С пальцев Жрицы разлетелись в стороны алмазы капель воды, когда она отбросила корягу в сторону, и та плюхнулась в воду.
— Запомни, дочь огня: когда ты идешь вверх, к Небесным Сестрам, ты при этом идешь и вниз, в саму себя. Ты идешь к истоку, в котором Небесные Сестры становятся тобой, а ты — Ими. Ведь есть лишь одна точка, в которой сплетается все. — Ее мокрая от воды ладонь легла Раде на грудь, прямо на то место, где сейчас болезненно сжался клубочек дара Роксаны. Жрица смотрела ей в глаза и улыбалась. — Чем выше ты поднимаешься к Небесным Сестрам, тем ниже ты спускаешься в саму себя, и когда Их свет проливается вниз, вся грязь, что есть в тебе, сразу же поднимается вверх. Как муть в этой реке. Но рано или поздно вода унесет эту муть, растворит ее, и будет только чистый источник. Как здесь, видишь?
