Гадюка на бархате (СИ) - Смирнова Дина "Сфинксия" (читаемые книги читать TXT) 📗
Щёки Джины запылали, когда та поняла, что от Корблена не укрылись её попытки исподтишка изучить будущего собеседника. Но ещё сильнее она смутилась, заметив, что насмешливый взгляд церковника остановился на украшавшем теперь изящный столик толстом чёрном томе.
— Не беспокойтесь, госпожа Нуцци, — неожиданно вкрадчиво произнёс Корблен. — Я явился сюда вовсе не потому, что Церковь имеет к вам какие-либо претензии. Напротив, мне хотелось бы обратиться к вам с просьбой. Как к разумной женщине и доброй трикверианке.
Но как бы ни были любезны эти слова, Джина почувствовала, что её пробирает дрожь. Возможно, Адриан повздорил с церковниками? И теперь, когда он не мог обратиться к помощи своего сына-кардинала, Гончие решили взяться за него всерьёз?.. Неужели Джине предназначалась роль их орудия в подобном деле? Такая перспектива не на шутку испугала её. И тем не менее, она осторожно ответила:
— Я буду рада послужить Церкви и её воинству. Насколько сумею это сделать.
— Прекрасно, госпожа Нуцци. И не бойтесь — я вовсе не собираюсь заставлять вас шпионить за господином Фиенном или делать ещё какие-то подобные глупости.
— Вы…
— Нет, я не телепат. Хотя подобная способность могла бы здорово упростить мне жизнь, но, увы… Я такой же обычный человек, как и вы. Но догадаться о причине тревоги на вашем прелестном личике совсем не трудно тому, кто имеет в таких делах некоторый опыт.
— Чего же вы тогда хотите? — спросила Джина, игнорируя сомнительный комплимент своей внешности.
— Чтобы вы, госпожа Нуцци, поговорили с господином Фиенном. Убедили бы вашего властительного любовника прекратить, наконец, своё затянувшееся затворничество. И принять хотя бы меня и ещё пару людей, без разговора с которыми скоро всё, к чему он приложил столько усилий, полетит в Бездну!.. Добро если — не вместе с Фиоррой, а то и всей Эллианой!
— Да ведь Адриан и меня к себе не пускает, — нахмурилась Джина. — Его горе…
— Его горе, чёрт возьми, и моё тоже! — в голосе Корблена теперь прорезалось рычание. — Но я не хочу, чтобы оно обернулось ещё большей бедой!
— Вы были другом господина Габриэля? — не удержалась от вопроса Джина.
— Когда-то я был его командиром. А после — стал врагом. Мы с ним слишком сильно не сошлись во мнении о… некоторых аспектах нашей службы. Но, будь я трижды проклят, если не признаю, что Габриэль Глациес сделал для Церкви куда как больше, чем вся эта кучка разряженных шутов, сейчас роскошествующая в Тирре!..
После эмоциональной тирады Корблена в комнате на пару мгновений воцарилась тишина. А потом Джина изумлённо воскликнула:
— Вы так откровенны в том, что касается церковных иерархов!
— А вы побежите на меня доносить?.. Не советую, — всё с той же кривой ухмылкой ответил Корблен. — Да и моя карьера давно миновала этап, когда могла от этого пострадать. Просто я хочу, чтобы вы поняли — сейчас я всецело на стороне дома Фиеннов. И не хочу, чтобы его глава своими руками уничтожил всё, к чему шёл так долго. Вы верите мне, госпожа Нуцци?
— Я… Я верю, да… Я попробую поговорить с Адрианом, обязательно!
— Большего я и не прошу. И буду вам благодарен, — устало отозвался Корблен.
Когда Джина распрощалась с ним, то почти без сил рухнула обратно в кресло, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Разговор с Корбленом, хоть и был кратким, вымотал её. Словно бы оставил на губах вкус пепла и горькой соли. Но одновременно и придал решимости.
Она не стала откладывать задуманное на долгий срок. И отправилась в покои своего любовника вечером того же дня. Эдетанские наёмники, охранявшие дверь в кабинет Адриана, долго не хотели её пропускать. Однако Джина оказалась очень настойчива, и через какое-то время эдетанцы всё же разрешили ей войти.
Внутри шторы были задёрнуты так, что между ними осталась лишь узкая полоса, в которую просачивались лучи заходящего солнца. Но даже в царившем здесь полумраке Джина прекрасно заметила, каким осунувшимся и постаревшим выглядело лицо сидевшего за письменным столом Адриана.
— Джина?.. Зачем ты пришла? — рассеянно спросил тот. — Тебе нужно ещё золота? Или что-то для твоей семьи? Скажи моему управляющему, он исполнит любой твой приказ. А теперь — уходи… Уйди, пожалуйста, очень тебя прошу!..
Джина глубоко вздохнула, скрестив руки на груди. Она понимала, что очень рискует. Её настойчивость вполне могла не на шутку разозлить Адриана. И если гнев властителя Фиорры стоил его супруге-аристократке отправки в монастырь, то чем он может обернуться для безродной уличной девчонки?.. Пусть даже и беременной его сыном или дочерью. Но и не попытаться исполнить просьбу Корблена Джина не могла.
— Нет, я не уйду, — сказала она, решительно раздёрнув шторы и застыв на фоне большого окна, выходившего на залив Шести Святых, маленькой, освещённой солнцем фигуркой. — Не уйду, потому что не собираюсь молча наблюдать, как ты хоронишь себя заживо!.. А вместе с собой — и всю Фиорру!
— Что? — Адриан поднял взгляд, и в голосе его проскользнуло удивление. — С каких это пор тебя стали волновать судьбы Эллианы, а, Чёрная Розочка?
— С тех самых пор, как её властитель бросил нас всех! А теперь — сидит взаперти, жалея себя.
— Жалея?! Ты вообще понимаешь, что…
— Я всё понимаю! — всплеснула руками Джина. — И про господина Габриэля — тоже! Но неужели тебе станет легче, если следом рухнет всё, что ты строил?
Ответом ей послужил короткий смешок, после которого Адриан сказал:
— Это явно не твои слова, Розочка. Признавайся, кто тебя подговорил прийти ко мне?
Джина почувствовала себя очень глупо. Она шла сюда, как на подвиг, а Адриан так быстро раскусил её и теперь над ней смеялся!..
— Оттокар Корблен, — произнесла она, потупившись.
— Вот оно что… Бесовы церковники, мало того, что отняли у меня сына, так ещё и по-прежнему не дают никакого покоя!
— Он сказал, что у него есть какая-то информация для тебя, насчёт епископа Лавелло!.. Что это важно!
— Лавелло, — протянул Адриан. Джина заметила, как в его серых глазах, до этого казавшихся безжизненно потухшими, загорелся знакомый ей злой огонёк. — Чёртов завистник… Мне ещё в последнюю нашу с ним встречу показалось, что он стал слишком сильно показывать норов.
— Но он — высокопоставленное духовное лицо, и…
— Он — духовное лицо в Фиорре, — отрезал Адриан, встав из-за стола. — Поэтому если он вздумал копать под меня, то проживёт недолго. А с Тиррой эту проблему я сумею решить. Священный Город и без того мне крупно задолжал.
Слова Адриана звучали угрожающе. Вот только Джина чувствовала, что рада слышать именно эту интонацию в его голосе. Сейчас она видела перед собой не сломленного горем отца, потерявшего любимого сына, а прежнего властителя Фиорры. Жестокого и хитрого, но при этом — пожалуй, единственного, кто был способен уберечь земли Эллианы от войны и хаоса.
— Пожалуй, я должен поблагодарить тебя, за твой… столь смелый визит, Джина, — сказал Адриан, касаясь пальцами её подбородка. — И я ещё придумаю, как это сделать.
========== Глава 40. Месть и долг ==========
Поначалу сознание возвращалось ненадолго, короткими рывками. И явь оказывалась наполнена болью, пронзающей не хуже, чем созданные заклятьем лезвия. Но каждый раз, когда он проваливался обратно в забытьё, его ждала там чёрная вода — обжигающе холодная и затягивающая на глубину. А утонуть Ислейв Ньял боялся куда больше, чем любой другой смерти или самых ужасных страданий. И потому отчаянно цеплялся за полную мучений реальность, которая всё равно страшила меньше.
Ислейв плохо осознавал, что именно происходило с ним наяву. Всеми доступными ощущениями остались мерзкий вкус зелий, да чьи-то руки, касавшиеся его тела осторожно, но всё же неизбежно причинявшие новую боль.
Чуть позже — хотя не смог бы с точностью сказать, прошло несколько дней или недель — ему сделалось легче, хотя слабость всё равно не позволяла даже отлепить голову от подушки. Разве что — приоткрыть глаза, перед которыми не переставали плясать разноцветные пятна.
