Нечужие объятия (СИ) - Воронина Алена (книги .TXT) 📗
На город надвигался дождь, с залива спешили большие сизые тучи. Дождь, особенно летний, в Питере нормальное явление, но грозы утомляют. Может быть потому, что как бы не пыжилась доказать себе иное, я боюсь молний.
***
Две недели были совсем невеселыми: хоть операция и прошла успешно, швы долго не снимали, а все из-за того, что мама все порывалась выписаться пораньше, понимая прекрасно, что мне надо на работу, а Сашульку оставить не с кем. И все мои заверения, маму не убеждали, она лишь больше печалилась. Нашла из-за чего!
Работала я на дому. Дела мне привозила та самая девушка, которой строил глазки Артем Кологривов. Она, как ни странно, своего места не лишилась, наверное, потому что уборщицы получали в разы больше, чем стажер.
Она же рассказала, что Кологривова уволили, причем вытурили взашей, заявив, что если он не уйдет сейчас, то судебные разборки и увольнение по статье ему гарантировано. И тут ничего не попишешь, разглашение сведений, полученных от клиента, использование недозволенных средств воздействия. К слову сказать, Аня, а звали стажера именно так, сказала, что Артем не сильно и расстроился. В тот же день собрал вещи, свалил на стол Дмитричу кипу дел и помахал рукой.
Мде… тут повезло всем.
Есть в интернете много забавных картинок, где рыбы — одна больше другой — друг друга поедают, так вот «Власов и партнеры» в лице крохотной рыбки успел улизнуть в самый последний момент, потому что не далее, как через день после того, как маму прооперировали, в СМИ появились сообщения о том, что генеральный директор сбытовой компании задержан в связи с появлением у него «большого количества лишних денег».
Уж не знаю, судьба ли так распорядилась или случайность, но у бедолаги вместе с любовницей теперь проблемы совсем иного толка.
Статью без разговоров сняли и даже напечатали опровержение, ну как опровержение, скорее отписку, что источником была совсем на наша фирма. Мило, конечно, но…
Самое обидное, что из-за случившегося со мной оборвала контакты Настя. Она заблокировала меня везде, где только можно. И достучаться до нее не было никакой возможности. Вот так вот чужие ошибки разводят людей.
А я, будто маятник, моталась между больницей, домом, магазином, детской площадкой и аптекой, засыпая прямо на небольшой маминой кухне, положив голову на руки. Встревоженная Олька писала чуть ли ни каждый час, особенно после того, как узнала об операции, но потом сестру чуть отпустило. А я была так зла на весь мир, что ехидно думала — Олька боится, если, не дай бог что-то случится, ей придется что-то решать с сыном.
Единственным человеком, который влиял на меня благотворно был… Сашка: иногда, когда я сидела на лавочке на детской площадке в окружении щебечущих мамаш, обсуждавших пелёнки, какашки и прочую суету (в моем понимании), он, подбежав, точно трансформер, из маленького человечка, который не должен быть обременён заботами, превращался во взрослого маленького мужчину, и спрашивал, звонила ли бабушка, я показывала ему телефон и говорила — звонила, все хорошо с ней, она очень скучает, после чего он обнимал меня тонкими ручками, преображался обратно в ребенка и убегал играть дальше, сбросив груз с плеч, хотя бы на время.
Когда мама выписывалась из больницы, я даже слушать ее причитания не стала, сразу же наняла помощницу, благо «Власовцы» сотрудничали одно время с агентством по подбору подобного рода персонала и помогли фирме избежать серьезных неприятностей с налоговой, потому директриса, едва услышав, кто им звонит, рассыпалась в комплиментах, и с утра к приезду мамы у нас уже была молоденька бойкая Светлана, которая напекла Сашке блинчиков, а маму обхаживала, как китайского короля, последняя смущалась, но завидев мои грозно сдвинутые брови, махнула рукой, и попросила себе чаю слабой заварки.
Глава 6
На работу я приехала пораньше: одно дело — мои личные договоры с клиентами и совсем другое своеобразное кураторство, суть которого состояла в проверке дел остальных юристов по формальной стороне: отправлены ли все документы в сроки, собран ли весь пакет для обращения в суд и прочие инстанции, соблюден ли досудебный порядок урегулирования споров. Причем, как правило, такого рода надзора требовали дела элементарные.
Грустной для меня стала новость, что за две недели несколько юристов, которым сообщили о сокращении, уже уволились. Я их прекрасно понимала, если они нашли подходящее место, нечего тянуть, да и Геннадий Дмитриевич велел крайне лояльно расставаться с ними и отпускать по требованию, если только дела приведены в порядок. И вот… на столе у меня высилась горка папок, которые были, так сказать, «подбиты», но теперь лежали без движения и требовали переброски на кого-то другого.
Интересно на кого?
Штат сильно сокращался, а у многих дел срок «разрешения» мог наступить далеко за пределами двух месяцев.
У оставшихся сотрудников дела были крайне сложные, требовали внимания и времени. Ох и огребут наши стажеры работенки, а отслеживать их действия придется в мне…
Кстати, «Норд-Ал» расторг договор с нашей фирмой, после чего партнеры наверняка перекрестились, проект соглашения о расторжении содержал в себе перечень оснований к тому, и среди них был пункт о том, что действовала юридическая фирма не в интересах заказчика, нечестными методами, которые мало того, что не принесли результатов, так еще и затронули неприкосновенность частной жизни. Кологривов сам себе сие писал, сто процентов. Гад!
Ксюша принесла огромный стакан обжигающего кофе. С учётом того, что с утра я не удосужилась позавтракать, а надо хотя бы часть этих дел разобрать и раздать, это и будет моим самым важным приемом пищи за день.
Собственно, голову от бумаг я подняла только где-то около часа дня, единственно, на что отвлекаясь — звонки маме.
— Злата Викторовна, Геннадий Дмитриевич зовет, — послышался голос помощницы от двери.
— Угу.
Ну вот почему всегда все не вовремя.
В кабинет генерального директора ООО «Власов и партнеры» я шла неспеша, по дороге дочитывая потрясающее описание того, как в одной фирме проходила проверка Санэпидстанции, это была просто песня, особенно позабавил момент, когда проверяющий достал банку с тараканами и демонстративно вывалил «зверье» в коробку с продуктами.
Постучавшись и дождавшись приглашения, я вошла в логово шефа.
Он затратил немалое количество денег и сил на то, чтобы сделать кабинет таким, что тут хочется проводить вручение президентских премий, а не работать. Слишком все было помпезно и вычурно. Тут и в помине не было офисного стиля, это скорее была обитель размышлений над бренностью бытия какого-нибудь английского графа периода середины девятнадцатого века. Кожа, темное дерево, книги (хотя по мне больше напоминали муляж, нежели настоящие источники знания). Полумрак. Разумеется, когда сюда проходили важные персоны, от одного движения руки тут вспыхивала подсветка над картинами, лампы на тумбочках и озаряли это царство, но сейчас тут было темновато.
Геннадий Дмитриевич сидел боком ко мне в большом кресле лицом к окну, за котором едва ли угадывался пейзаж из-за плотных портьер.
— Садись, — начальник махнул рукой в сторону одного из кресел напротив его огромного стола. — Дела просмотрела?
— Да, частично раскидала что и кому.
Он побарабанил пальцами с идеальным маникюром по лакированной поверхности и наконец повернулся ко мне.
— Я пришел к выводу, что «Власов и партнеры» вынуждены с вами расстаться, Злата Викторовна.
Мне показалось, что мне только что дали приличную такую пощечину. Мозг конечно услужливо порадовал сообщением того, что деньги у меня есть на первое время, плюс к тому что мне еще не выплатили за этот месяц.
И что же… Основание…
Шеф замолчал, будто ждал, что я, аки японка, поклонюсь и выйду. Но мы все-таки были не в Японии.
— Могу ли я узнать причину?
— Если бы не случившийся скандал с «гендиром» сбытовой компании, для нас это было бы чревато серьезными проблемами. А я уверен, что Кологривов в данном случае действовал с вашей подачи.
