На сердце без тебя метель... (СИ) - Струк Марина (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Я думал, что все уже решено. Разве может быть иначе? Отчего вы отказываете мне? Потому что я всеми проклят и обречен жить отвергнутым в этих землях? Потому что на мне клеймо государственного преступника? Но разве титул и мои владения не могут быть достойной наградой взамен возможности блистать в свете? Вашей матери вовсе безразличны мои грехи… Ведь она вынудила вас? А вы боитесь меня… как тогда, в первые дни. Потому и отказываете, верно? Вам вовсе не надобен такой супруг. Вы меня боитесь. Настолько, что даже потеря чести не столь страшна, как будущность подле меня. Разум взял волю над вашими слабостями? Едва ли… страх передо мной затмил и его. Как вы тогда говорили мне на охоте? Я жестокосерден. Я безнравственен. Я презрел долг дворянина и предал честь рода. Истинное чудовище, запертое в имении, верно? И вы боитесь меня…
— Вы же знаете, это не так! Вы ведь все прекрасно знаете! — В этот момент помимо воли голос Лизы вдруг выдал все, что она так тщательно скрывала от него, пряча взгляд. И тогда она закрыла лицо руками, чтобы не видеть его лица. И не выдать себя уже целиком, показывая, как сияют сейчас от счастья ее глаза. А еще — скрыть подступившие слезы от грустной смеси горечи и нежности в его голосе.
— Меня должно бояться девице, вы правы. Я именно таков, каковым вы меня увидели. Все истина. До последнего слова. Я жесток, непримирим с тем, что мне наперекор. Я презираю людей из-за множества их пороков и недостатков. Из-за лицемерия, которым с давних пор был окружен. Но все-таки…
Лиза не могла видеть, скорее почувствовала, когда Александр обошел ее в одном движении и встал напротив, положив свои ладони на кисти ее рук, по-прежнему прижатые к лицу.
— Я понял это сразу же, как увидел вас, сидящей на дороге, там, подле отъезжего поля. Словно почувствовал, что вы неспроста появились в моей жизни. Но долгое время не желал верить этому чувству, уверяя себя, что все лишь оттого, что все кругом твердят про сходство внешнее. Вы говорили, что боитесь меня, а я сам боялся того, что просыпалось в моей душе, когда вы рядом. Боялся, потому что знал, что это навсегда переменит мою прошлую жизнь. А вчера… когда вы говорили про крылья… я понял, что более не хочу прежней жизни. Что мне нравится то, что возникает внутри, когда я только слышу ваш голос или шелест платья. Нравится держать вас в своих руках и слышать, как вы шепчете мое имя.
Лиза почувствовала, как невольно заливается краской при воспоминании об обстоятельствах, когда он мог слышать этот шепот. Благо, что ее лицо было спрятано в ладонях от его взгляда. И слезы… они уже текли, словно вторя его словам, каждое из которых острой иглой впивалось в ее сердце. Две противоположные эмоции — радость и неудержимое горе — разрывали Лизу сейчас на части, и каждая умоляла дать тот самый верный ответ на его признания.
— Все мои прежние проступки и беды: дуэли, бражничество, бретерство, безрассудная авантюра, которая привела в крепость… все оттого, что жить не хотелось прежде. Только и думал, чтобы все закончилось быстрее — этот бесконечный бег по кругу изо дня в день. В особенности, в последние годы. А нынче… нынче я понял, что живу. Хочу жить, понимаете? И как мне отпустить вас, когда вы стали тем самым огнем, что разогнал мрак вокруг меня? Ваши слова, ваши взгляды, ваши безрассудные и чистые чувства, которые вчера открылись мне. Я успел позабыть, каково это, вот так очертя голову… И совсем забыл, как должно говорить о своих чувствах.
Александр замолчал, и пауза затянулась, сопровождаемая лишь странным шорохом. Заинтригованная этим, Лиза не могла не отнять ладоней от лица и едва сумела сдержать изумление и восторг, когда увидела, что он опустился перед ней на колени. Но и при этой унизительной, должно быть, для его характера позе он сумел остаться хозяином положения. Сначала положил руки ей на талию, удерживая на месте, а после захватил в плен ее ладони, не позволяя снова спрятаться от него.
— Ведь именно так должно предлагать руку, верно? — с легкой усмешкой проговорил Александр, глядя в ее удивленные заплаканные глаза. В его взгляде светилась знакомая ей нежность, и последние бастионы Лизы рухнули с оглушительным треском. — Видите, как быстро вы сумели меня поставить на колени? Вы меня меняете. Вы перевернули мою жизнь. Каждый день я узнаю вас заново, ведь за считанные минуты вы способны превратиться из нежного цветка в неудержимую богиню ярости. Но я готов поклясться чем угодно, что мне это нравится! Elise, я… я… Вы мне нужны. Вы мой свет, которого мне так не хватало все эти годы. Останьтесь подле меня. Я смогу без вас жить, но вот желаю ли? А потому… взгляните на меня, не отводите взор, не сейчас! Elise… Лиза… Лизонька… я не хочу быть без вас. Без вас я погрязну во мраке. Станьте моей женой, и я обещаю вам — ни единой причины не будет у вас, чтобы вы пожалели о своем согласии! Ни единого мига!
— Вы не понимаете… — Лиза пыталась удержаться от того ответа, что так и норовил сорваться с губ. Но Александр уже видел ее слабость и стал медленно подниматься с колен, а потом обхватил руками ее лицо, беря его в плен. — Ничего благостного не будет в этом союзе… только худое…
— Я все решу, — твердо сказал он, глядя в ее глаза. — Вот увидишь, я смогу. Скажи мне только «да»… скажи от сердца, как вчера ночью… скажи, что ты будешь моей женой.
Лиза хотела возразить, она действительно хотела остаться твердой в своем решении отказать ему, и будь что будет. Лишь бы удержать его от первых шагов в сторону пропасти, куда она неминуемо поведет его, едва примет предложение. Но Александр, заглушая Лизин протест, стал медленно сцеловывать слезинки с ее лица, будто стирал один за другим все следы ее горя, а из головы — все мысли о предстоящем будущем. А потом он добрался и до ее губ, где замер на мгновение, едва касаясь своими губами.
— Скажи же!
Разве могла она ответить иное? Когда его глаза, чарующие своим светом, были сейчас так близко. Когда в голове не осталось ни одной мысли, кроме осознания, что он рядом, что он обнимает ее. И что он хочет, чтобы так было всегда.
Но Александр не стал дожидаться, пока Лиза решится, а принялся целовать так, чтобы последние возражения ее рассудка сгорели в обжигающей страсти его поцелуев. И когда в очередной раз он прошептал прямо ей губы: «Скажи!», Лиза покорно ответила «да», ощущая в душе невероятный восторг при виде его просиявшего в тот же миг лица и счастливого смеха, которым он встретил ее согласие.
«Не думать. Только не думать о том, что будет после», — мысленно убеждала себя Лиза, когда Александр снова поцеловал ее, страстно и глубоко, будто запечатывая данное ему слово, и закрыла глаза, когда он легко приподнял ее над полом и закружил.
Она держалась за его плечи, переплетая пальцы, чтобы сделать их объятие еще крепче. Вдыхала запах его кожи и волос. Чувствовала виском, как бьется жилка на его шее. И мечтала о том, чтобы этот момент длился вечно. Крепость его тела. Сила рук, круживших ее. Запах кожи. И легкий дурман, будто от вина.
А думать о том, что рано или поздно на смену опьянению всегда приходит горькое похмелье, Лиза не желала.
«После… Я буду думать обо всем после…»
Глава 20
Кольцо было тяжелым. Ободок из золота венчался крупным камнем небесно-голубого цвета в обрамлении мелких жемчужин. Несмотря на свою строгую красоту, фамильное обручальное кольцо Дмитриевских скорее тяготило Лизу. Быть может, из-за размера камня или потому что служило ей явным напоминанием о паутине лжи и о той пропасти, к которой она с каждым днем все ближе подталкивала Александра. Камень был изумительно красив. Даже сейчас, спустя столько дней, минувших с момента предложения, от его вида у Лизы захватывало дух.
— Вы носите на руке целое состояние, meine Mädchen, — поцокала языком Софья Петровна лишь только они остались наедине в собственных покоях. — Сибирский алмаз[196]! Говорят, они столь редки, а их цена непомерно высока… А ведь есть еще и la parure[197] с тем же камнем! И все это будет вашим! Вашим!
