Любовные чары - Арсеньева Елена (книга жизни .txt) 📗
– Где твое отродье? – спросил Хьюго и, схватив Флору за руку, сильно дернул к себе. – Отвечай, ну!
– Моя дочь осталась дома, с матушкой! – выкрикнула Флора.
Марина на миг остолбенела от того, что произошло дальше: Хьюго вдруг резко ударил Флору по лицу. Та упала бы, да ее подпирала сзади телега, и хотя Хьюго хлестал молодую женщину наотмашь снова и снова, она не двигалась с места, а, запрокинувшись и раскинув руки, прикрывала собою возок. И не кричала, только испускала тихие короткие стоны.
– Долгая история, Хьюго, – укоризненно сказал Линкс. – Сам-то я склонен к методам терапевтическим, однако нам сейчас не до них. Время уходит! А ну, держи ее…
В то же мгновение Хьюго схватил Флору и, вывернув ей локти за спину, поставил перед собой. Линкс снял с седла притороченный к нему палаш и вытащил из ножен.
Марина перестала дышать. На кого броситься? На Линкса? Но Хьюго держит Флору. На Хьюго? Но Линкс вооружен!
Тем временем доктор потрогал острие пальцем и, мерзко усмехнувшись, повернулся к Флоре. Молодая женщина страшно побледнела, и только ее нахлестанные щеки горели алыми пятнами. С трудом шевеля губами, она выдохнула:
– Вы можете убить меня, сэр, но… я ничего не смогу вам больше сказать. Если вы хотите видеть мою дочь, вам лучше воротиться в деревню.
– Хорошо, – ухмыльнулся Линкс. – Я тебя убью, коли ты так настаиваешь… но не теперь, а чуть погодя. Сперва я хочу тебе кое о чем рассказать. Нынче, когда я увидел, как ты гонишь свой воз прочь от деревни, я вспомнил, как несколько лет назад служил охранником при Северных воротах Парижа…
– Ого! – присвистнул Хьюго. – Интересные новости! Как тебя туда занесло?
– Чему ты удивляешься? Почему лорда Десмонда туда могло занести, а меня нет? Вот и занесло. Только мы были по разные стороны баррикады. Что ж, такая судьба! – пожал плечами Линкс, и острие, направленное на Флору, задрожало в дюйме от ее горла.
Молодая женщина отпрянула, закрыла глаза, и Хьюго, одной рукой продолжая держать ее, другой схватил за грудь.
– Ну-ну, стой спокойно! И не прижимайся ко мне так, не то мы с Линксом подеремся тут из-за тебя.
– Ты хочешь? – вскинул брови Линкс. – На здоровье, Хьюго! Я не скажу миледи. – Он так ухмыльнулся, что не было сомнений: еще как скажет.
– Делай свое дело, Линкс, – с досадой сказал Хьюго, убирая руку. – И не смей стращать меня. Джессика станет миледи, только если я захочу. Понял?
– А, вот ты о чем… – протянул Линкс. – Хм, у мисс, похоже, большой выбор. Надо полагать, из двух лордов Макколов она предпочтет достойнейшего, а значит… Но не о том речь. Я бы хотел закончить свой рассказ. Многие аристократы пытались убежать из Парижа. Переодевались в лохмотья, мазали свои ручки и личики сажей… Кое-кому удавалось ускользнуть, но не тогда, когда в карауле у Северных ворот стоял я. Особенно мне нравилось видеть возы с соломой. Но ведь не возят из города в деревню солому… Если только не прячут в ней что-нибудь. И вот когда появлялся воз, например, такой, как этот, – Линкс похлопал ладонью по краю телеги и хищно улыбнулся Флоре, – мои люди хватали возчика и держали его, как держит тебя Хьюго, а я начинал ворошить солому. Совершенно так, как делаю сейчас…
И он ткнул в солому саблею, а когда вырвал ее, все увидели, что лезвие обагрено кровью.
Флора испустила страшный крик, а Линкс торжествующе захохотал. Но смех его тут же оборвался, потому что Марина взметнулась из-за куста и обрушила ему на голову дубинку. Линкс рухнул, не пикнув, весь осыпанный древесной трухой: столкновение с его головой не прошло бесследно – она разлетелась вдребезги… Однако Марина добилась, чего хотела: Линкс лежал неподвижно, а Хьюго впал в столбняк на то краткое мгновение, которое понадобилось ей, чтобы выхватить из-за пояса Линкса пистолет и приставить его к виску Хьюго.
– Отпусти ее, – приказала Марина, и руки Хьюго упали.
Флора повалилась на четвереньки, но тут же вскочила, бросилась к телеге. И замерла от окрика Марины:
– Стой! Свяжи чем-нибудь руки мерзавцу.
Флора взглянула на нее полубезумными глазами, но послушалась.
Хьюго стоял недвижимо, закрыв глаза. Марина не боялась, что тот рванется, набросится на Флору. Уж она-то знала, как действует на человека леденящее прикосновение дула, знала, что ужас сковывает тогда покрепче любых кандалов. А потому не стеснялась, все сильнее прижимая пистолет к покрытому испариной виску Хьюго.
– Покрепче затягивай! – велела она, увидев, как трясутся у Флоры руки. – Мне кажется, наш молодец большой умелец убегать из-под замка, поэтому не стоит давать ему новых возможностей. Так, хорошо. Ложись на живот! – скомандовала Марина конюху, и Хьюго послушно рухнул плашмя. – А теперь, Флора, свяжи ему ноги. Ну, все?
Женщина обратила к ней молящий взор. Марина с досадой взглянула на пистолет – Флора явно считала себя тоже пленницей! – и сунула его за пояс так ловко, словно проделывала это каждый день. Впрочем, оружие изрядно мешало, а потому она положила его на землю под телегу, а сама зарылась руками в ворох соломы, почти тут же нащупав что-то теплое, мягкое, недвижимое. Это была детская ручка…
У Марины подкосились ноги. Алан… Линкс достал его… Убил!
Не веря себе, она рванула ребенка из телеги – и едва удержала, когда он вдруг испустил истошный крик и забился в ее руках.
Флора, доселе замершая олицетворением ужаса, вышла из столбняка и подхватила малыша. Он мгновенно перестал орать. Сталкиваясь руками, Марина и Флора торопливо ощупали его, расстегнув одежки, но не обнаружили ни царапины.
– Кого же тогда… – пробормотала Марина, но не договорила, потому что Флора, ахнув, вдруг сунула ей Алана в руки и принялась расшвыривать солому.
Алан было завопил, но Марина с такой силой прижала его к себе, что он пискнул, поперхнулся и умолк, верно, от удивления. Марина наскоро чмокнула его в тугую щечку, неотрывно глядя на Флору, не в силах понять, почему теперь, когда ясно, что Алан цел и невредим, та продолжает плакать и почему на ее лице такое отчаяние.
– Боже мой! – хрипло выдохнула Флора и, став на колесо, проворно вскочила в телегу. – О нет!
Марина перегнулась через край, ближе, глянула – и едва не выронила Алана. На дне телеги, среди окровавленной соломы, лежал Джаспер.
Флора закричала так, что у Марины зазвенело в ушах, а перепуганный Алан уткнулся ей в шею и даже, кажется, дышать перестал. Она расцеловала мальчика, отчего тот малость приободрился, усадила на край телеги. Затем оттолкнула Флору от Джаспера, пучком соломы отерла его грудь и плечо, рванула окровавленный рукав – и с облегчением перевела дух: лезвие прошло сквозь мышцу левой руки у плеча. Рана явно была не опасна. Несколько дюймов правее, и Линкс убил бы Джаспера, но сейчас он, вероятно, лишился чувств от боли. Марина ощупала его лицо и удивилась: несмотря на изжелта-мертвенную бледность, кожа Джаспера казалась раскаленной. У него был страшный жар! Неужели от раны? Однако она ведь только что нанесена… Впрочем, думать над этой странностью не было времени: из раны сочилась кровь, и ее следовало как можно скорее остановить.
Марина сорвала с Флоры чистенький батистовый передничек и разорвала его на полосы. Из пояса с завязками получился отличный жгут, рану прикрыл чистый носовой платок, который оказался в кармане Джаспера, ну а сверху Марина навертела ленты из фартука. Подождала мгновение – кровь не проступала. Улыбнулась Алану – он тем временем совершенно успокоился, – Флоре, которая пришла в себя и, молитвенно сложив руки, наблюдала за Мариной, а потом и Джасперу, открывшему глаза.
Сначала взор его был затуманен, но вот мысль сверкнула в нем – и в то же мгновение, прежде чем Марина успела слово молвить, Джаспер резко приподнялся и кинулся на нее, угрожающе выставив правую руку. Впрочем, прыти его хватило ненадолго: он тут же неловко завалился на бок, испустив короткий, болезненный стон. Женщины помогли ему лечь на спину, и Джаспер бессильно прикрыл глаза.
– У него жар, – сказала Марина, отодвигаясь на всякий случай подальше.
