Софья (обманутые иллюзии) (СИ) - Леонова Юлия (читаем книги онлайн txt) 📗
- Я хочу вернуться в Воздвиженское, - тихо обронила Лидия, хранившая молчание все время завтрака на следующий день.
- Сейчас? В самый сезон? – удивленно поинтересовался Алексей.
- Почему нет? Это разве не то, чего тебе хотелось? – пожала она точеным плечиком.
- Но ведь ты сама хотела провести этот сезон в столице?
- Я передумала, - нахмурилась Лиди. – Мне хочется тишины и покоя, а здесь это не возможно.
- Лиди, ты не захворала? – поднялся из-за стола Алексей.
- Вряд ли беременность можно отнести к болезни, - равнодушно ответила она.
Корсаков замер, недоверчиво глядя на жену.
- Как давно тебе известно о том?
- Я собиралась сказать тебе, но ведь ты был так занят, - иронично заметила Лидия.
- И как это понимать? – теряя терпение, спросил Алексей.
- Я о твоем увлечении некой вдовушкой, о котором судачит весь Петербург, - не поднимая глаз от тарелки, произнесла Лиди.
- Когда собираешься обвинить меня в чем-то подобном, смотри мне в глаза, - тихо и отчетливо проговорил Корсаков.
Вздрогнув, Лидия оторвалась от созерцания содержимого своей тарелки и посмотрела прямо в потемневшие от гнева глаза супруга.
- Признаюсь, что пытался завоевать расположение известной тебе особы, но потерпел полное фиаско. Ее моральные устои оказались куда тверже ваших, madame, - продолжил он. – Вы всегда стараетесь быть в центре внимания, ну, а флирт - ваша вторая натура.
- Я не верю вам, Алексей Кириллович. Знаете, как говорят? Дыма без огня не бывает! – поднялась со стула Лидия. – И если это действительно так, как вы говорите, значит, вы не станете возражать против поездки в деревню?
- Велите собирать багаж, - холодно отозвался Алексей, выходя из столовой, но уже, будучи в дверях обернулся, - Я очень рад известию о своем грядущем отцовстве, - добавил он.
Сообщив Алексею о своей беременности, Лиди сказала первое, что ей пришло в голову, оставшись же в одиночестве, она попыталась вспомнить, когда в последний раз с ней случалось женское недомогание. «Это было до Рождества. Точно до Рождества, - задумалась она. - Более месяца минуло с тех пор, выходит и в самом деле это так, - пришла она к выводу. – Но даже если и не так, то я всегда смогу сказать, что ошиблась», - успокоила она себя. Главным сейчас было уехать из Петербурга, подальше от Софьи и от гадких слухов, что ходили вокруг нее и Корсакова. Не то чтобы она не поверила Алексею, как сказала ему в пылу ссоры, но мысль о том, что ее семейную жизнь обсуждают за ее спиной, была ей неприятна. При том, ей даже в голову не пришло, что она частенько занималась тем же самым, злословя по поводу других, а ныне оказалась на месте тех, кто до того попадал ей на острый язычок.
Перед отъездом Алексей написал свое последнее письмо к Софье:
«Софи, я надеюсь, что Вы не держите на меня зла за принесенное Вам беспокойство. Обстоятельства вынуждают меня уехать из Петербурга и расстаться с Вами. Жаль, что не смогу видеть Вас, слышать Вас, ибо даже этого мне было довольно, чтобы чувствовать себя счастливым. Я более не побеспокою Вас, но Вы навсегда останетесь в моей памяти, в моем сердце. Оно принадлежит Вам и только Вам. До встречи с Вами я не понимал, что значит истинное чувство, но когда оно обрушилось на меня, не смог противиться ему. Боюсь, в своем косноязычии мне трудно выразить словами все то, что я чувствую ныне. Одно могу написать: мне жаль, что нельзя повернуть время вспять и сделать иной выбор. С надеждой, что Вы все же будете хоть изредка вспоминать обо мне, навеки Ваш А. Корсаков».
Читая эти строки, Софья испытывала двоякое чувство: она, наконец, могла вздохнуть спокойно, мысль о том, что в любой момент Лидия может узнать обо всем, причиняла ей немалое беспокойство, но, с другой стороны, положа руку на сердце, она не могла сказать, что те знаки внимания, которые она получала от Алексея, были ей неприятны. Более того, она не раз замечала за собой, что, несмотря на то, что приехала в Петербург, чтобы устроить свою жизнь, оставалась холодна ко всем другим поклонникам, кто пытался завоевать ее расположение и все от того, что увлеклась мечтами о том, кто не мог составить ее счастье. Ее словно глупого мотылька к жаркому пламени свечи неодолимо влекло к тому, для кого ее чувства были лишь игрой, опасной игрой. Ведь он был так близко, стоило только захотеть, протянуть руку, и можно было взять то, чего так отчаянно желало сердце. Видимо, правду говорят о том, что первое чувство оно самое сильное и забыть о том, что так долго было несбыточной мечтой будет совсем нелегко. Может от того она согласилась на предложение Раневского, что так отчаянно желала быть любимой. Александр был красивым мужчиной, и Софья не осталась равнодушной к нему. Но как же горько она ошиблась в том, неприязнь супруга к ней была столь очевидна, что те робкие ростки нежности, что она испытывала к нему, быстро зачахли в ее сердце после его смерти. Наивная, она была уверена в том, что со временем Раневский если не полюбит ее, то хотя бы найдет в своем сердце малую толику тепла. Но судьба и здесь обманула ее, отняв у них это время, сделав их брак столь коротким и несчастным.
В начале февраля к ней пожаловала нежданная гостья. Когда дворецкий доложил, что к ней с визитом прибыла Наталья Васильевна Раневская, Софье показалось, что она ослышалась. «Забавно, - скользнула по ее губам невольная улыбка, пока она спускалась из верхних покоев в гостиную, - madame Раневская прибыла с визитом к madame Раневской. Но все же, что понадобилось от меня вдове Анатоля?» Немного помедлив перед дверью в салон, Софья ступила на порог.
- Bonjour, Натали. Чему обязана счастием видеть вас?
Обернувшись на ее голос, Наталья застыла в немом изумлении. «Элен», - прочла по губам Софья. Очнувшись от ступора, в который ее повергло появление Софьи, Натали кивнула головой на ее приветствие.
- Софья Михайловна, ну и ну, - протянула она. – Что сказать? Удивили. Мне говорили, что с вами произошли разительные перемены…
- Вы ведь не затем приехали, чтобы посмотреть на меня? – иронично осведомилась Софи.
- Вы и впрямь похожи на свою матушку, - заметила Натали. – И не только обликом, - усмехнулась она. – Собственно я здесь за тем, чтобы забрать кое-что принадлежащее мне. То, что оставила здесь много лет назад, покидая этот дом после смерти Анны Михайловны.
- Уж не письма ли некоего А.Р. к моей матери? – глядя ей в глаза, поинтересовалась Софи.
- Они у вас? – вопросом на вопрос ответила Наталья.
Софи кивнула головой, наблюдая за сменой эмоций на побледневшем лице Натали.
- Вы прочли, - догадалась она. – Нехорошо, Софья Михайловна, читать чужие письма.
- Еще более не хорошо было покрывать любовников за спиной моего отца! – не сдержалась Софья.
- Вы смеете говорить мне о том, что хорошо или плохо? – вздернула бровь Натали. – Вы! Когда о вашей связи с мужем вашей кузины судачит весь Петербург. Впрочем, яблоко от яблони недалеко падает, - усмехнулась Наталья. – Вы такая же, как ваша мать.
- Не смейте так говорить обо мне! – сорвалась на крик Софья. – Смею напомнить, что я вдова, тогда как моя мать, не без вашей помощи, обманывала моего отца.
- Вдова? Значит, до вас еще не дошли счастливые вести? – рассмеялась Наталья. – Кити написала мне, что Александр вернулся. Ваш супруг ныне в Рощино, Софи.
- Александр жив? О, Боже! – опустилась в кресло Софья. – Как? Как это возможно? Гроб, похороны, что же это? Чья-то дурная шутка?
- Не шутка, но ужасная ошибка. Верните мне письма, Софи. Они вам не к чему.
- Нет! – покачала головой Софья. – Они останутся у меня. Я узнаю, кто такой этот А.Р., даже если вы мне не скажете о том.
- Зачем? Зачем ворошить прошлое, Софи? Вам станет легче от того, что вы будете знать?
- Этот человек убил моего отца, - возразила Софья. – Он должен понести наказание за содеянное.
- Поверьте, жизнь уже достаточно наказала его, - вздохнула Наталья. – К тому же это была дуэль, потому и речи не может быть об убийстве.
