Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт (читать книги без сокращений txt) 📗
- Да? - Полина отцепила от себя малышей и повернулась к подошедшему Сержанту.
- У нас тут проблема. С Алисой. Наверное, это коллизия. Она ведь Охотник. У нас традиция - когда человек первого оборотня убивает, ему татуировку набивают, как знак, что он наш. Алиса... У нее в первый раз все очень сумбурно вышло, и она правильно отказалась. А потом она так... И в шторм еще тоже... И теперь нехорошо выходит ей быть без татуировки. Ты не могла б помочь и объяснить ей, что к чему?
Мистрис Бауэр глянула на сааланца с сочувствием.
- Боюсь, что начинать придется с тебя. И именно с объяснений, что и к чему.
- Не надо объяснений, - вежливо возразил Сержант. - Мне пресветлый князь лично объяснял все про ее семью и прошлое.
- Ну да, - покивала Полина. - Объяснял. Про ту часть, которую твой князь видит как значимую и счел нужным тебе рассказать. Но есть и другая часть. И давай сразу оговорим: у вас в подразделении вдова ликвидатора. Как и что между ними было, что об этом знает князь, насколько он заинтересован учитывать наши культурные нормы для таких обстоятельств - это все вопросы вторые. Она не хочет татуировку, потому что ее муж не одобрил бы таких изменений. И для нее его мнение все еще важно. Это не надо пытаться понять и тем более не надо с ней обсуждать. Это надо запомнить, как длину суток и количество лун на местном небе, вот и все.
- Но ведь... - Сержант тяжело задумался. - Тогда выходит, что восемнадцать ей было явно даже не в год аварии. А тому уже девять лет. И если она до сих пор выглядит так, то она маг. Иначе это не объясняется. Ну если только ты мне сейчас не объяснишь.
Полина молча пожала плечами, и Сержант понял, что угадал.
- А почему ты не колдуешь? Тебя заблокировали? С ней-то понятно, что ничего не понятно, это дело старших магов, но вокруг тебя-то такого шума нет, а вы подруги, значит, ты тоже маг. Так почему не колдуешь? Блок, да?
- Нет, не маг и не была магом никогда, - спокойно и доброжелательно ответила она.
- Даже не мелкомаг? - уточнил Сержант.
- Даже не мелкомаг, - подтвердила Полина. - Обычная смертная, как ты или любой из твоих бойцов, кроме Алисы. Только уже старая.
- Старая, сказала тоже, - он усмехнулся и покрутил головой. - Но тогда непонятно, как вы вообще могли дружить?
- Очень просто. Она и замужем была за смертным. - Полина перевела взгляд куда-то на верхний край забора и стала смотреть за периметр. - Мы с ним работали вместе. Когда ее муж, а мой друг, нас знакомил, я его спросила, есть ли ей восемнадцать. Он ответил, что есть. Это меня волновало, поскольку мы вместе работали, и я не хотела, чтобы у него были неприятности с законом, хотя любовь - дело такое. Непредсказуемое. А все остальное было их дело. Им было вместе хорошо, до самого дня аварии. Остальное меня касаться не должно, я и не вникала. Он ее любил такой, какой встретил, а я с ней дружила, потому что он ее любил, - она вдруг взглянула Сержанту в глаза и пожала плечами. - Понятно же, да?
- Конечно понятно, чего ж тут непонятного, - кивнул Сержант. - А потом он умер на службе, и она пошла отрывать за него головы всем виноватым.
- Примерно так, - согласилась Полина. - А я решила пойти с ней, просто делала немного другое.
- Что-то противозаконное? - в вопросе Сержанта не было ни капли осуждения или неприязни, простой человеческий интерес. Так спрашивают, коньяк или водку ты пил в свой выходной.
- С нашей точки зрения - нет. Но на наш взгляд преступное, потому что это неповиновение. А что до закона, - Полина усмехнулась, - у нас говорят, был бы человек, а статья найдется.
- И что это было? - поинтересовался Сержант.
- Оно и сейчас есть, только без меня. Это торговая сеть товаров и услуг для горожан. Только там не могут купить и продать ни ваши, из контингента присутствия, ни те, кто работает с администрацией империи.
- Жестоко. - Он качнул головой и посмотрел на нее как-то особенно внимательно.
- Да, - легко сказала она.
- А по тебе и не скажешь.
Женщина пожала плечами:
- И по Алисе нельзя было сказать, пока она сюда не попала.
- Но ты же тоже тут, а с тобой таких проблем нет, - возразил сааланец
- Вот и посмотрим, на сколько меня хватит, - так же легко ответила она.
Сержант вздохнул, отвернулся в сторону, глянул на лес за периметром, посмотрел на Полину снова, печально и осуждающе.
- Зачем ты так с собой и с нами? Тебя тут любят, пресветлый князь Димитри к тебе очень хорошо относится, и школьникам с тобой лучше, и господин граф да Айгит о тебе беспокоится, а ты... Ни себя не любишь, ни нас.
Полина улыбнулась, приподняв подбородок.
- Знаешь, есть такая печальная закономерность: для того, чтобы перестать видеть и понимать, что с тобой происходит что-то плохое или что ты делаешь что-то скверное, приходится поглупеть целиком. А я на это пойти не могу.
- И что же ты понимаешь? - спросил Сержант - и едва не пожалел об этом. Она перевела на него взгляд, и он вдруг ощутил себя как под прицелом.
- Что у каждого действия есть последствия, - раздельно сказала она. - И если есть какой-то результат, а особенно не слишком приятный, то причины у него тоже есть. И, как правило, на этих причинах есть отпечатки рук того, кому приехал результат. И что любовь и нелюбовь работают всяко раньше, чем результат приедет. А выражаются они не сами по себе, а через дела и слова. Как выразишь, тот результат и приедет, своевременно или чуть позже. А что ты выражал, знать будешь только ты. Остальные поймут не то, что ты хотел сказать, а то, что сказалось, не то, что имел в виду, а то, что сделалось.
- Ну да. Оно и у нас так, - сааланец кивнул, чувствуя неприятный холодок на затылке и макушке, хотя его волосы давно отросли.
- Ну вот поэтому и не надо ей татуировку, - сказала женщина. - Она жена своего мужа в первую очередь, а только потом уже ваш боевой товарищ.
После ее слов Сержант вдруг понял, что она пыталась ему донести все это время. Но все равно решил проверить сказанное на прочность:
- А почему она его не помнит, если так?
- А потому, что помнить его и находиться здесь можно, только если знать, что это все равно скоро кончится, - ответила Полина, пряча руки под шаль.
- Вот как, - сказал он и после короткой паузы спросил. - Хороший человек был?
- Да. Очень, - ответила Полина, глядя на лес за периметром.
Прозвонил колокол к обеду, Сержант с благодарностями раскланялся, и Полина начала собирать малышей. Из столовой их должны были забрать воспитатели.
Самой ей пообедать толком не удалось, она что-то задумалась и почти задремала, не сразу очнулась и в итоге едва успела допить овощной бульон, заедая его сырным сухариком, как ее вызвали разбирать детскую драку.
Отличились Сережа и Олег, причем так оперативно, что дежурный досточтимый даже не успел вовремя заметить эксцесс, а подбежав, мог уже только констатировать перелом запястья. Обоим кадрам было лет по двенадцать, и в Приозерске они жили со дня основания интерната. Что в этот раз стало причиной ссоры, оба наотрез отказались говорить, так что объяснительная пострадавшего, заодно бывшего и зачинщиком ссоры, выглядела так:
"Рука у меня сломалась потому, что вступив в спор с Олегом, я разазлился и хотел дать ему по лицу кулаком. Но промахнулся, потому что был злой, и попал не ему в лицо, а в стену рядом с его головой, за что к школе притензий не имею. Обещаю больше участников конфликта не быть (зачеркнуто) не бить".
Текст был выведен аккуратным девчачьим почерком. Полина, прочитав объяснение, оглядела одноклассников этой чумовой парочки:
- Кто писал? Сам он сломанной рукой вряд ли мог держать ручку.
- Я, - сказала Кристина.
- Молодец, - одобрила Полина. - Всего три ошибки, и одну сама нашла.
