Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт (читать книги без сокращений txt) 📗
- Нет, пресветлый князь, не понимаю.
И он начал объяснять. Мне от этого было плохо, еще хуже и совсем плохо, как будто вокруг меня опять был двадцать третий год, и с моей головы только что стащили мешок. Но теперь и упираться смысла не было. Я пыталась следить за его логикой, но слова, которые он говорил, рассыпались у меня в ушах, и я слышала только шум морского прибоя на пирсе в Песках и звук ветра над водой, легкое такое гудение. Потом я встряхивалась, понимала, что он что-то спросил и ждет от меня ответа, говорила "да, пресветлый князь" - кажется, не очень впопад - и снова пыталась слушать. Через минут двадцать такой беседы он позвонил Максу и попросил его объяснить мне кое-что. Я послушно взяла комм и сказала "привет". Когда Макс заговорил, муть в глазах вроде рассеялась, и я начала понимать слова. Ну по крайней мере, я их понимала, пока говорил он, а не князь.
- Привет, Лись, - сказал Макс. - Димитри говорит, что тебя замкнуло, и попросил перевести тебе его мысль. Он сказал, у вас на дежурстве стряслось.
- Ну да, было, - подтвердила я. - Мы по итогам опять без мага, сейчас на базе и с завтрашнего дня в городе на поддержке ветовцев, если не поступит другого приказа.
- Да, примерно это. И я понял, что город стоит только благодаря тебе.
- Да ну, скажешь тоже, - хмыкнула я, увидела взгляд князя и осеклась. - Ну... в общем да, я его остановила. Методами на грани нарушения дисциплины, если не за гранью.
- Вот именно это Димитри и просит обсудить с тобой. Ты потом обосновывала старшим магам свою точку зрения, верно?
- Правда, объяснялась, - признала я.
- Лиса, ты действительно рассчитывала на доске его заклинание?
- Нет, - радостно сказала я. - Я по памяти написала.
- Но заклинание не было стандартным, он же при вас подгонял заготовку не меньше часа, - удивился Макс. - Выходит, ты рассчитывала вслед за ним?
- Макс, - усмехнулась я, - ты там, похоже, порядком заработался, хоть кофе, что ли, попей. Ты же мне сам отдал мой чарр меньше месяца назад.
- Ага, ясно, - я услышала улыбку в его голосе. - А повторила как? Запомнила?
- Ну да.
- А как ты это в голове удержала? День ведь был довольно нервным, насколько я знаю.
- А, - отмахнулась я, - это же элементарная задача из физики волн. Там и физики-то почти нет, в основном математика. Наша от вашей и сааланской отличается только системой обозначений, ну и тем, что нашей математикой может пользоваться любой, кто прочитал и понял книжку. То, что я применила, это вообще школьная программа. Гимназическая, да, но все равно школьная. Вручную я бы, конечно, до ночи считала, но запомнить-то не проблема.
- О, - сказал Макс, - я понял. Дай комм Димитри, пожалуйста. Хорошего дня тебе, Лиса.
- Ага, и тебе удачи, - сказала я и послушно отдала комм.
Князь сказал еще несколько фраз, нажал отбой и повернулся ко мне с очень заинтересованным лицом.
- Если это тут общедоступные знания школьного уровня - я хочу это видеть. Покажешь?
А куда бы я делась.
- Конечно, пресветлый князь. Только учебник в школе возьми, чтобы нам на определения время не тратить.
Рассветный дом очень хотел себе эксперта, от которого избавилась Утренняя Звезда, и идею Лейда Дом одобрил, прокомментировав, что если Исиану настолько не нужен опытный наблюдатель, то в Рассветном доме ей точно найдется и место, и дело. Но принцесса Дома сказала, что идея очень нехороша и следовало думать не только про интересы Дома, но и про чувства человека. Каким бы человеком Алиса ни была, дополнительного унижения она не заслужила, после всего, что Дом ей уже присудил как наказание. Этот переход в любом случае обошелся бы девушке очень дорого, потому что не спросить у Утренней Звезды причин изгнания Рассветный дом не мог ни при каких условиях, а то, что они о ней узнали бы, делало невозможным ее принятие в Дом. И даже если решение пренебречь приговором окажется возможным, Алисе не будет хорошо в новом Доме. Она навсегда окажется в положении бедной родственницы, которой не дают забыть, почему она тут и в таком положении, не говоря ничего прямо. Учитывая диковатый нрав девушки, создавший ей сложности даже в дружелюбной обстановке Утренней Звезды, в Рассветном доме, более требовательном и жестко-традиционном, ей пришлось бы туго. После августовской выходки в гвардейском баре Лейд увидел, насколько она дикая, и испугался за свой Дом и его репутацию. Зная, что за семью Алисы можно было не беспокоиться, поскольку дом Утренней Звезды продолжал заботиться о них, как и обещал Исиан, Лейд решил, что для самой изгнанницы он сделал все, что мог, и даже больше. И не стал передавать с Рандой письмо о ней для принцессы своего Дома.
Ранда вернулась после доклада в совете Созвездия как раз к концу обсуждения этой непростой темы. Случай с Максом она не выносила в доклад, об этом должен быть отдельный рапорт. Но она поговорила с Тессой, впрочем, ничего толком не знавшей и не понимавшей, огорченной решением Макса и очень обеспокоенной тем, как это все переживет Исиан. Ранда понимала ее: Дом это Дом, но у принца Утренней Звезды теперь не осталось близких. То, что Тесса даже не упомянула Алису, было понятно, хотя и грустно. Ранда беспокоилась и о ней, и о Максе, но Дом, который Алиса опорочила на все Созвездие, видимо, считал иначе, если вынес такой приговор. Провожая руководителя миссии обратно на Землю, Тесса попросила ее: "Поговори с Максом еще раз, может быть, он все-таки передумает и вернется... скажи, что тут его ждут..." Ранда пообещала сделать это при встрече, но когда эта встреча произойдет и при каких обстоятельствах, она не знала. Воскресным вечером миссия в полном составе, исключая Макса, собралась в доме в Приозерске, и Ранда рассказала, что им разрешили продолжить работу над вакциной, посоветовав уделить внимание также и способам предотвращения появления инородной фауны в крае. Совет еще рекомендовал миссии выяснить реальные размеры культурных потерь для первой оценки возможных форм помощи в восстановлении утраченного.
Последний понедельник сентября у досточтимого Айдиша так не задался, что потянул неудачу и в октябрь. Началась цепочка неудач с визита Хайшен, прочитавшей весь толстый том сказов Бажова за десять дней.
- Очень интересно, Айдиш, - сказала она. - А что-то более свежее на эту тему из тех же мест есть?
Айдиш подумал, почесал бровь, попросил настоятельницу подождать немного, некоторое время копался в электронных папках на жестком диске, потом отправил что-то на печать. Принтер заурчал и выплюнул один за другим с десяток листов. Айдиш собрал их, проверив порядок, и подал Хайшен. Та, приподняв брови, прочла вслух заголовок.
- Дана Сидерос, "Час пик". - Оторвавшись от листов, она посмотрела на директора. - Что это, Айдиш? Стихи? Какая-то здешняя сага?
- То, что ты желала видеть, досточтимая сестра, - ответил он. - Это написано за год или два до объявления присутствия.
Первую страницу Хайшен читала со сдвинутыми в недоумении бровями, но на второй, найдя ссылку на только что прочитанную книгу, вчиталась. После третьей поежилась. К концу пятой потерла висок свободной рукой. Взглянув на седьмую, отложила текст на стол и наклонилась над ним, не касаясь руками. Дочитав, она отодвинула листы и сказала:
- Пожалуй, этого достаточно. Я подам представление магистру о награде для тебя. За бесстрашие.
- Я рос в достойной семье, - пожал плечами Айдиш. - Мне было где это взять.
Отказаться от награды или просить Хайшен оставить эту идею он не мог, это было бы очевидным признанием в том, что домой он не спешит и с родней общаться не рвется. Но даже если магистр откажется его награждать, само это представление обязывало Айдиша к визиту в столицу за звездами, к общению с матерью и двоюродным дедом, властным и могущественным политиком, и к массе событий и действий, без которых он прекрасно обходился десяток лет по счету империи и с удовольствием обошелся бы еще столько же.
