Убийца яутжа (СИ) - "Sascha_Forever_21" (читать книги txt) 📗

— Я сняла ее, чтобы поставить раствор, — резковато сказала уманка. — Нечего хмурить рожу. Никакого удовольствия на неё пялиться у меня нет.

Киан’дэ молча принял маску и быстро покрыл ею лицо. Уманка непонимающе смотрела на то, как багроволикий хищник с двумя золотыми кольцами на верхней жвале прячется под маской, хотя ничего такого в нем совсем, на ее взгляд, не было. Ни уродства (исключая сломанную пополам нижнюю правую жвалу), ни странности, если брать эту расу.

Обычный такой яутжа, страшный, мерзкий, только весь разрисованный чёрными и серебристыми узорами на чешуйчатой коже.

Но без маски ему явно было не по себе. Более того, он явно разозлился.

Ладно.

— Ты уж извини, но особого выхода у меня не было, — сказала уманка. — Так, оставлю тебя пока что на капельнице. Постарайся активно не двигаться и вообще поспать, лекарство прокапает за сорок минут.

Киан’дэ кивнул, расслабляясь и прикрывая глаза. Тем временем, уманка потихоньку вышла из комнаты, сжимая в кулаке то, что нашла у хищника.

Клочок ткани, в который бережно был завернут чей-то темный локон. Очевидно — человеческий.

Она прислонилась к стене, внимательно изучая свою находку и задумываясь. Когда от убойной дозы лекарства восемьдесят седьмой заснёт, она вернёт ему то, что взяла. А пока есть время подумать.

К счастью своему или к беде, но последний бой я не видела. Но слышала — преимущественно восторженные отклики, особенно как хищник уложил вдобавок к противнику ещё и медсанчасть, прибывшую для госпитализации.

Да, на Киан’дэ это похоже: отметелить всех, даже тех, кто идёт к нему на помощь. Я металась по своей комнате, как по клетке, периодически слушая все новые подробности боя, от которых мне становилось не по себе.

Наконец, перестав вообще что-либо слушать, я легла на койку, отвернулась от всего мира, уткнувшись лицом в руки, и попыталась уснуть.

Но вместо сна ко мне пришли воспоминания, которые я бы сейчас очень хотела подавить. До боли в груди, они бередили старые раны, и какой-то противный голосок подначивал: а что, если ты больше никогда его не увидишь?

Я сердито лягнула стену и крепче зажмурилась. Но это не помогло.

Мы шли по лесу, я крепко держалась за краешек рваной накидки Киан’дэ, широко шагавшего вперёд, и старалась не отставать от него. Мы только что ушли прочь от импровизированной стоянки, где оставили Лок’На, и хищник, беспокоясь, как бы нас не преследовали, путал следы и вообще нервничал.

Привал мы сделали только к вечеру, когда я уже падала от усталости. И это ещё Киан’дэ периодически поднимал меня на руки и нёс на себе! Не знаю, сколько мы прошли, но устала я адски. Так, что едва моя голова коснулась его плеча, я провалилась в глубокий сон.

… Мне снилось, что грубые руки, покрытые кожей рептилии, хватают меня и бросают куда-то. Я падаю и проваливаюсь в пустоту, а затем бёдра мне раздвигают, будто я какая-то безвольная кукла, и следом все тело охватывает пылающий огонь. Но самое ужасное — это понимание того, что он больше никогда не вернётся.

Пронзительная боль ударила в лоб, как страшное осознание — я вскричала и подскочила.

— Нет! Нет! Не хочу, нет! — захлёбываясь, начала реветь я, не понимая, что сон, а что — явь, и вдруг понимая, что я больше не сплю, а Киан’дэ рядом.

Я всхлипнула, уткнулась лицом в руки и попыталась успокоиться. Страшный сон быстро отступил, когда я сначала почувствовала его руки, а потом увидела его.

Успокаивающе и непонимающе урча, хищник и так и этак смотрел на меня, расстроено склонив голову чуть набок. Он так делал всегда, когда был удивлён. И всегда на плечо ему падали короткие дреды, так что было ещё больше заметно, как неровно их обрезали.

Всхлипнув ещё раз, я быстро обвила руками его шею, желая физически почувствовать поддержку близкого мне существа. Кошмар отступал…

… Уснула я только под утро, когда прижалась к хищнику и согрелась от тепла его тела. Он бережно поглаживал меня по спине и плечу, терпеливо ожидая, когда я усну покрепче и он сможет наконец заняться своими делами.

Когда я проснулась, солнце светило очень ярко, стоял день, а Киан’дэ не было рядом.

Я встала и осторожно осмотрелась. Следы нашего ночлега никак не угадывались в пожухлой листве: хищник ловко скрывал все возможные приметы нашего пребывания здесь. Я немного занервничала. Но если он убрал все следы и исчез, не значит ли это, что он по какой-то причине оставил меня?

Я тут же укорила себя. Это же Киан’дэ. Он никогда так не поступит. Скорее небо расколется пополам, чем это случится.

Успокоив себя, я двинулась по залитому солнцем лесу и удивилась, насколько ярким и красочным снова стал мир. Прежде все кругом было не таким красивым.

Остановились мы на берегу небольшой речки. Что это было за место, я не знала, но легко набрела на берег, замирая и неловко переступая с ноги на ногу.

А все из-за дивной картины, что предстала передо мной.

Хищник медленно показался из воды, поднимаясь из глубины и встряхиваясь. Я не сомневалась в том, что вода была уже достаточно прохладной, каждый день клонил к осени, но ему это было нипочём.

Откидывая мокрые дреды назад и зачесывая их рукой, хищник, ни капли меня не смущаясь, прошёл на берег. Его алая кожа красиво поблескивала от капель воды, но они очень быстро испарялись, так что практически сразу Киан’дэ надел кожаные штаны и присел на холодный берег, осторожно поднимая голову навстречу далекому солнцу…

Внезапно, мои воспоминания прервал звук открывающейся двери, и я резко повернулась лицом к нежданному посетителю.

Это была незнакомая мне стройная и невысокая девушка, совсем ещё молодая, со светлыми волосами, убранными назад, и в белой форме.

— Пойдемте со мной. — Сказала она спокойным, приказывающим голосом, и я поднялась с койки и повиновалась, даже не думая противиться. А смысл? Все равно сбежать отсюда не удастся. Да и потом, была бы возможность сбежать, Киан’дэ не стал бы участвовать в этих боях. Раз нет выхода, значит, и злить моих пленителей не нужно.

Слушаем великолепную песню Dusk Till Dawn (feat. Sia)

Я прошла следом за ней: конвой спокойно нас пропустил. Похоже, к ней у охранников никаких вопросов не было. Кто же это такая?

Я шла впереди, девушка была сзади. Она завела меня в лифт, нажала комбинацию кнопок и тихо спросила:

— Сейчас мы едем в лазарет. Там вас кое-кто ожидает.

Я была в недоумении. Кто? О чем она?

— У вас будет только десять минут. Я забрала вас под предлогом неудовлетворительных анализов, так что не теряйте времени даром.

Девушка замолчала, будто бы между нами и не было разговора. Один раз лифт остановился, и в него вошло четверо яутжа. Они разговаривали друг с другом, отчаянно жестикулируя, но на нас не обращали никакого внимания.

Наконец, лифт остановился и мы вышли.

Я оказалась в светлом просторном помещении, разделённом на небольшие отсеки при помощи стеклопластовых панелей. В одной части комнаты располагалось сложное оборудование — технологии хищников. Выглядело все очень впечатляюще: особенно диковинно смотрелась горизонтальная капсула, похожая на саркофаг.

Остальная часть лазарета была усеяна лёгкими койками за перегородками, и я заметила, что помимо нас, здесь был ещё один яутжа.

Я вопросительно посмотрела на девушку. Но она лишь вскинула брови и указала мне на отсек, где за перегородкой угадывался силуэт хищника.

— Десять минут, — напомнила она и отошла к витринам, где начала рыться среди каких-то склянок.

Я неуверенно пошла вперёд, не зная, что там меня ожидает. Напрягшись в тревожном ожидании опасности, я медленно зашла за перегородку — и обмерла.

Это был он.

Он, Киан’дэ!

Лежал на койке, подключённый к самой обычной на вид капельнице. Весь израненный, в своей — и чужой — крови. Грудь его спокойно поднимается и опускается, он тихо дремлет. Мне и жалко его будить, и в то же время хочется, чтобы он увидел меня.