Убийца яутжа (СИ) - "Sascha_Forever_21" (читать книги txt) 📗
Они просидели какое-то время в абсолютной тишине, но тут Киан’дэ услышал ее вопрос:
— Когда?..
Он повернул маску к девушке, вглядываясь в ее тёмные синие глаза своими, алыми. Установив зрительный контакт, он попробовал тихо, чтобы не потревожить ее сознание, сказать:
«Сегодня».
На секунду ее лицо побелело, потеряло все краски. Губы шевельнулись, но она не произнесла ни звука. Взгляд заметался, и ей не сразу удалось овладеть своими чувствами.
— Хорошо, — наконец выдавила она. — Тогда… сделай это, но быстро.
Хищник кивнул.
— Я отложила для тебя лекарство. — Тихо шепнула девушка, поднимаясь и неожиданно касаясь его плеча. — Спасибо.
Киан’дэ равнодушно отвернулся.
«За такое не благодарят».
Она замерла, затем усмехнулась и покинула террасу, оставив хищника одного. Некоторое время поразмыслив о своём, он продолжил медитацию до глубокого вечера.
Она пила виски, захлебываясь в слезах и поднимая из глубины сознания все самое грязное и горькое, что накопилось за столько лет.
Всхлипывая и снова рыдая, она прислонилась губами к стакану, но рука дрожала, так что зубы пару раз стукнули о стекло.
Стояла полночь, и она сидела в своём отсеке, вспоминая прошлое. Поставив пустой стакан на стол, она спрятала лицо в руках и долго сидела так, пока не задремала…
Уже глубокой ночью она проснулась от ощущения, что на тебя пристально смотрят. Вздрогнув и осмотревшись, она наткнулась на тускло светящиеся в темноте глаза.
Киан’дэ вышел из темноты и подсел к столу, отодвигая стул напротив Алисы и мягко опуская на столешницу руку в перчатке.
Девушка была бледная, как смерть, и судя по бутылке, почти ополовинила виски, но при виде хищника глаза ее прояснились, и она тихо спросила:
— Это все?
«Он мертв».
Ладонь Киан’дэ скользнула со стола. На гладком пластике остался причудливый браслет из золота, изрезанный различными иероглифами.
Алиса зажмурилась, и из-под закрытых век по щекам потекли слезы. Она всхлипнула, несмело взяв браслет и прижав его к себе.
Некоторое время она беззвучно плакала, некрасиво скривив лицо и раскачиваясь на стуле. Киан’дэ не раз видел, как горюют уманы, и мог понять ее боль.
— Он не мучился? — выдавила Алиса.
Киан’дэ покачал головой.
«Я свернул ему шею, зайдя со спины. Тело бросил в океан. Он не успел ничего понять».
Алиса посмотрела в потолок, часто моргая и стараясь остановить слезы. Руки ее дрожали, но она не переставала держать браслет у своей груди.
— Завтра я сделаю тебе последнюю инъекцию, как и обещала. А теперь — дай мне побыть одной.
Киан’дэ встал, прошёл к выходу и выскользнул наружу. Идя по коридору, он слышал тихий плач уманки и мрачно посмотрел вперёд, но взгляд точно видел что-то, что нельзя увидеть глазами.
Он вспоминал, как вошёл в зону приватных комнат, где уманские рабыни на потеху и развлечение обитателей платформы обслуживали яутжа и их человеческих гостей.
Вход и выход был свободным и никем не фиксировался, и хищник уверенно прошёл вглубь коридора, давая группе рабынь понять, что его уже ждут.
Руки, приметные из-за татуировок, и маску он покрыл потрепанной, рваной накидкой, но и это никого не удивило: были здесь такие хищники, которые не хотели бы демонстрировать, что посещают наложниц.
Проводив крепкого невысокого хищника взглядами, девушки равнодушно продолжили свои занятия. Несчастными они не выглядели: либо смирились со своей участью, либо были довольны ей.
Киан’дэ подошёл к одной из дверей, примерился и одним точным ударом выбил ее. Запертая дверь в кабинку столкнулась со стеной, и в неоновом свете хищник увидел высокого мускулистого яутжа, которого обслуживали две наложницы.
Он был полностью раздет, развалился на огромном ложе, занимавшем всю кабинку, и довольно снисходительно ласкал одну из рабынь длинным языком, пока другая ублажала его.
Рыкнув, яутжа грозно взглянул на Киан’дэ. Убийца в свою очередь отметил несколько знаковых символов на теле своего «клиента»: он явно принадлежал ранее к элитному сословию охотников, к чистокровным хищникам, даже к статусному роду. Но перечёркнутые знаки давали понять, что отныне этот яут был изгоем.
Он тряхнул гривой длинных валар, под кожей тигрового окраса в цветах хаки перекатывались стальные мускулы.
— Ты что здесь забыл, пугало?! — рявкнул он, отталкивая рабынь и быстро накидывая на обнаженные бёдра кожаную повязку. — Пошёл вон!
Киан’дэ склонил голову набок, равнодушно глядя на него.
Вот и опять, как в старые добрые времена.
— Ты глухой?! — рыкнул яутжа, поднимаясь на ноги и сверху вниз глядя на Киан’дэ. — Я размозжу твою глупую башку и выкину тебя отсюда!
Не успел он договорить, как Киан’дэ молниеносно выхватил из заплечных ножен хатигани. Незаметный удар — и высокий яут падает на колени, заливаясь кровью из распоротого горла.
Булькнув, он положил руку на глотку, раздвигая тонкие жвалы. Рабыни в ужасе завопили, вжимаясь в кровать и прибиваясь друг к другу.
Яутжа оставалось жить от силы минуту или две. Второй слабеющей рукой он сорвал с Киан’дэ край накидки, отчего капюшон упал с его головы, обнажив маску.
— Ты… — выдохнул яутжа, и в его глазах отразился страх.
Киан’дэ провернул клинок в руке, занёс его второй раз и ловко отхватил руку яутжа — ударив выше кисти.
Взревев, высокий яут не успел долго помучиться. Киан’дэ начисто снес ему голову, упавшую на пол тяжело, как брюква, и, невзирая на вопли девушек, снял с отрубленной руки золотой браслет и убрал его в карман.
Почему она заботилась о том, чтобы он не мучился перед смертью? Неясно. Киан’дэ шёл в свой отсек, намереваясь как следует выспаться.
Послезавтра — один из финальных боев, и он должен быть в форме.
Я проживала дни, минуты и часы в странном, нетерпеливом ожидании. Внутри боролись страх и надежда, и вот однажды новое утро принесло мне новые вести.
В мою комнату зашло два яутжа и сделали знак, чтобы я следовала за ними.
Спустившись с койки, я подошла к ним и вышла в коридор. Когтистая рука одного из охранников легла на мое предплечье, и он завёл меня в лифт.
Куда они меня везут? Я поморщилась. Неважно. Тут уже пан или пропал. Лифт остановился, яутжа подтолкнул меня вперёд, и я покорно вышла, оказываясь в большом светлом помещении вместе с другими девушками.
Их было достаточно много: человек пятнадцать или двадцать. Они беззастенчиво меня разглядывали, продолжая заниматься своими делами.
К моему изумлению, здесь было достаточно… уютно. По-человеческим меркам. Я была поражена, но здесь даже стояли растения в кадках и горшках.
Яутжа не стали входить в помещение, а просто нажали на кнопку в лифте, хотя я и услышала их хриплые смешки в ответ на игривые крики некоторых девушек:
— Эй, парни! Не хотите остаться тут?! Немного развлечь нас?
— Ну куда же вы!
— Красавчики. Заходите почаще!
Я невольно оторопела от этой картины, замерев у закрывшихся дверей лифта. Повернулась к нему и поняла, что кнопка вызова отсутствует.
— Кхм.
Кто-то деликатно кашлянул за моей спиной, и я быстро развернулась. Передо мной стояла красивая девушка, на вид ей было немногим за тридцать, но ее тело, лицо, волосы были настолько ухоженными, что она казалась моложе своего возраста.
— Уехать, как приехала, отсюда не выйдет, — заметила она, вскинув тонкие брови. — Не стой здесь столбом. Прослывешь чудачкой — мигом заклюют.
Да что это за место такое? И почему я должна прослыть чудачкой? Я ничего не понимала, но пошла за красивой девушкой, догоняя ее.
— Постой! Ты… прости, что спрашиваю, но… я ничего не понимаю! Что происходит?
— А они тебе не пояснили? — удивилась девушка, имея в виду, наверное, яутжа.
Я покачала головой, и девушка цокнула, скрестив руки на груди.
— Думают, что мы вечно будем носиться с каждой новенькой? — недовольно спросила она у стоявшей рядом высокой блондинки, понимающе усмехнувшейся. Она протирала листья у какого-то растения, сначала обрызгивая их водой из пульверизатора, а затем вытирая тряпочкой.
