Враг за Гималаями - Брайдер Юрий Михайлович (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
– Я читал это не коматознику, а той части души Намёткина, которая продолжала здравствовать в его теле, хотя почти никак себя не обнаруживала. Читал не только ради того, чтобы освежить её память, но и побудить к вполне определённым действиям. Текст, которым я пользовался, был не отчётом, а скорее инструкцией. Как видите, она свое дело сделала. – Последовал кивок в сторону новичка, с идиотским видом пялившегося на них пустыми глазами.
– Зрелище жалкое, – констатировал Донцов.
– А вам бы всё критиковать! Хоть и плохонький, да из наших, из Намёткиных. По сравнению с целым он малость, пустяк, а ведь всё толком сделал. И в ментальное пространство ушёл, и назад вернулся, и воплотился, как следует, и даже свое новое тело сюда пригнал. Вот что значит правильная психологическая установка.
– Рисковали вы, конечно. Могли и обмануться.
– Честно сказать, я до сих пор не уверен, что все мы в сборе. Намёткин Пятый, вполне возможно, гуляет сейчас где-нибудь по Африке, а Намёткин Шестой в образе пингвина ловит рыбу в Антарктиде.
– А если без шуток, как частице души Намёткина угораздило обратиться в птицу?
– Я и сам удивляюсь… Млекопитающие произошли от пресмыкающихся точно так же, как и птицы. Все мы в чём-то родственники. По-видимому, Намёткин Третий нырнул очень глубоко в прошлое. Аж в мезозойскую эру.
– Я бы хотел уточнить насчёт первой попытки покушения. Когда вы наняли киллера… Кто отключил сигнализацию?
– Я и отключил. Намёткин Первый… Да, попали мы тогда впросак. Угораздило связаться с каким-то мерзавцем.
– Почему бы сразу не послать на дело Эдгара? Дешево и сердито. Пару раз тюкнул клювом – и шланг пополам.
– Опять издеваетесь. Не очень-то красиво поднимать руку… или клюв на себя самого. У нас такого варианта и в мыслях не было. Нужда, как говорится, заставила.
– Как я, дурак, не догадался отправить повреждённый шланг на экспертизу. Ведь на нём должны были остаться микрочастички птичьего клюва.
– Мы потом про это тоже подумали. Эдгар спер шланг прямо из кабинета следователей. Они его, наверное, до сих пор ищут.
– Ещё один вопрос. Откуда вы узнали о моей болезни?
– Когда началось расследование, Эдгар стал наведываться к вашему учреждению. Слух у него похуже, чем зрение, но по человеческим меркам отменный. В ваше отсутствие коллеги только про это и судачили. Дескать, сколько ещё Донцов протянет…
– Понятно. Спасибо, хоть вы меня просветили.
– Поверьте, мне очень трудно дались те слова.
– Ладно… Допустим, всё у вас получится. Намёткин вновь станет единым целым и сохранит способность к воплощению. Как он будет действовать дальше? Бороться с Ганешей?
– Намёткин будет бороться не с Ганешей, а с ситуацией, позволившей ариям осуществить вторжение в Европу. Для этого придётся заранее подорвать их мощь, стравив между собой разные кланы. В известном нам прошлом это уже случилось. После побоища на поле Куру военная мощь ариев уже не возродилась. Погиб цвет нации, единственным устремлением которой были захватнические войны. В том прошлом, где к власти пришёл Ганеша, об этой битве и слыхом не слыхивали. Герои, по достоверным сведениям погибшие на поле Куру, спокойно доживали свой век, успев взрастить многочисленное и кровожадное потомство.
– Клин, значит, будете вышибать клином, огонь тушить огнём, а зло изживать другим злом?
– Иначе и не бывает. Добро побеждает зло лишь в сказках. Факт, конечно, прискорбный, но от него никуда не денешься. Только зло ведь тоже разное. Бывает зло бесконтрольное, оголтелое. А бывает вынужденное, строго дозируемое.
– Вам виднее. Как-никак сотня жизней за спиной… Но сейчас, похоже, вы на правах статиста. Первую скрипку сыграет наш многоуважаемый хозяин. – Донцов сделал приветственный жест в сторону главного инженера, стыдливо жавшегося поближе к аппаратным стойкам.
– Случается, что техника приходит на помощь мистике, – сказал Намёткин Первый.
– Случается, – кивнул Донцов. – Но не всегда из бескорыстных побуждений. Или наш учёный друг закоренелый бессребреник?
– Деловые отношения – самые надежные, – изрёк Намёткин Первый. – Наши деньги за его услуги, и никаких антимоний.
– Деньги, надо думать, немалые?
– Все, какие у нас остались. В ментальное пространство их с собой не возьмёшь, а вы от своей доли отказались.
– В могилу я их тоже не возьму, – буркнул Донцов. – Кстати, а как это все будет выглядеть? Надеюсь, обойдётся без кровопролития и членовредительства?
– Это уж вопрос к хозяину. – Намёткин Первый оглянулся на главного инженера. – Идите сюда, не тушуйтесь. Кое-кто хочет знать детали предстоящей операции.
Как только всеобщее внимание сосредоточилось на главном инженере, он немедленно заявил:
– В моих действиях нет ничего противозаконного. Братья Райт катали на первом самолёте всех желающих. Эдисон демонстрировал фонограф на ярмарках. Почему же я не могу использовать свое изобретение сходным образом? Эпоха тоталитаризма, слава богу, миновала.
– Интересно, а Нобель тоже давал попользоваться динамитом всем желающим? – осведомился Донцов. – Впрочем, вас никто не винит. Более того, может статься, что за сходную плату вы совершите благое дело. Однако публике желательно знать, на какое именно представление куплены билеты.
– Вот передающие установки. – Главный инженер нехотя указал на громоздкое устройство, которое Донцов вначале принял за модернизированную гильотину. – Их назначение – перевести в форму электрических импульсов всё то, что принято называть сознанием, а затем перебросить полученную информацию в приемник.
– Что-то я этого приемника как раз и не вижу, – заметил Донцов.
– Приемником может служить любое существо, обладающее достаточно развитым мозгом, – пояснил главный инженер.
– Мы договорились, что это будет кто-то из нас, – добавил Намёткин Первый. – За исключением Эдгара, конечно.
– Ещё раз предупреждаю, что разум человека, используемого как приемник, неизбежно пострадает. Он станет составной частью проецируемого разума. Последствия этого нельзя предугадать даже специалисту, – заявил главный инженер.
– А как же остальные участники вашей операции? – поинтересовался Донцов. – Я имею в виду тех, чьи тела банда Намёткиных использовала в своих целях. Им ничего не грозит?
– Абсолютно ничего. Утрата чуждого сознания на них никак не отразится. Это то же самое, что сбросить вериги. Хотя они очень удивятся, оказавшись вдруг в такой обстановке. – Главный инженер обвёл взглядом полутемный цех, и в самом деле похожий на кошмарное видение.
– А кого вы собираетесь назначить приемником? – спросил Донцов у Намёткина Первого.
– Это решит жребий.
– Пардон! Неприятности грозят Аскольду Тихоновичу Лукошникову, девице Доан Динь Тхи и вот этому несчастному гражданину, даже имени которого мы не знаем, а жребий будут тянуть какие-то другие, совершенно посторонние люди. Это нечестно. Заявляю как дипломированный юрист.
– Иного выхода нет, – голос Намёткина Первого сразу посуровел, а Намёткин Второй, до этого не проронивший ни звука, угрожающе лязгнул затвором пистолета, на рукоятке которого, надо полагать, красовалась дарственная надпись.
– Есть. – Донцов на всякий случай вскинул руки вверх. – Используйте вместо приемника меня. Я ведь всё равно обречён.
– Э, нет! – тотчас возразил главный инженер. – Так мы не договаривались. Куда я потом дену утратившего разум милиционера?
– Раньше надо было осторожничать, ещё до того, как денежки брали, – отрезал Намёткин Первый. – Предложение, конечно, неожиданное. – Это относилось уже к Донцову. – И, наверное, самое разумное. Лично я его поддерживаю. Вы теряете несколько месяцев жизни, мучительных и безнадёжных месяцев, а взамен получаете шанс начать совсем иное существование. В ментальное пространство мы уйдём как единое целое, а там найдём способ разделиться. Прежде такие прецеденты уже бывали.
– Пусть хотя бы расписку напишет, – не унимался главный инженер.
