Побратим змея (СИ) - "Arbiter Gaius" (книга бесплатный формат .TXT) 📗
– Просто хорошо бы его провести не позже, чем через по-пальцам-руки восходов, чтобы успеть до лета. А что к нему готовить – неясно...
– Прошлыми круговоротами духи тоже до последнего молчали об этом, – припомнил бывший вождь. – Может, раз они сами бессмертные, то и обряды, связанные с тем, чтобы идти за последнюю грань, их не слишком интересуют?
– Интересуют или нет, а Внемлющему-то они должны ответить? – голос Шоха прозвучал несколько более резко, чем сам молодой вождь, видимо, того хотел, на что немедленно последовал хмурый ответ Кныша:
– Я ведь только что сделал тебе ясным, вождь: они ничего не должны. Я не могу заставить их дать тот или иной ответ.
Только раздоров среди тех, кто ведет и направляет Род, не хватало! Этак они незнамо до чего договорятся!
Марух словно невзначай встал между спорщиками, оттеснив их друг от друга.
– Оно так, – неторопливо заговорил он. – Вы с разных сторон смотрите. Так и выходит, что и духов не поторопишь, и подготовку не отменишь... Но главное, что смотрите-то на одно и то же, верно?
Мужчины медленно, словно нехотя, кивнули.
– Моя вина, – наконец проговорил Шох. – Иногда я слишком спешу позаботиться о Роде, и мне не хватает терпения.
Он протянул Кнышу руку ладонью вверх, и тот накрыл ее своей, – но Марух успел заметить, что, в отличие от молодого вождя, с его лица мрачное выражение не исчезло.
«Хм... Темнишь, Внемлющий?.. Не все так просто с Восходом Холмов? Что ж за секреты ты хранишь?..»
Задаваться этим вопросом иначе, как риторически, смысла, однако же, не было: за прошедшие круговороты Марух, да и не только он, уяснил, что заставить Внемлющего расстаться с его тайнами можно, разве что сунув его руку в огонь. Потому праздное и не очень любопытство пришлось поумерить. До поры до времени, во всяком случае.
Шох тем временем заговорил снова:
– Моя вина – но мне нужно торопиться в селище, хочу до ужина еще успеть...
– Да иди уж, – слегка махнул рукой Марух. – Я как раз с Внемлющим поговорить хотел.
Кныш бросил на него быстрый, слегка удивленный взгляд, – но снова промолчал. Он, по наблюдениям бывшего вождя, в последние круговороты вообще говорил лишь тогда, когда возникала крайняя необходимость.
Шох, получив разрешение, кивнул им обоим и ускорил шаг. Айрат, видимо, уловив волшебное слово «ужин», поспешила за ним, сопровождаемая самочкой-щенком. Внемлющий же пошел рядом с Марухом, по обыкновению не стремясь нарушить воцарившееся молчание.
– Так значит, Восход Холмов... – Марух искоса глянул на идущего рядом молчаливого мужчину и в который раз подумал, что прежнего замухрышку в нем при всем желании бы не узнал. Духи, что ли, на него влияют, что он так изменился?.. И раньше, а после того, как Тур ушел – так и подавно... И ростом, и статью... А особенно взгляд, ставший за прошедшие круговороты совершенно непроницаемым. Как у сына когда-то...
– Всем нам есть, кого вспоминать, верно?.. – медленно заговорил он, в глубине души все еще сильно сомневаясь, что разговор и правда пойдет на пользу. Кныш не ответил, ожидая продолжения, и бывший вождь заговорил быстрее, чувствуя, что мужество начинает неуклонно сдавать. – Мне тут одна мысль покоя не дает... Я про Тура.
– Да? – на лице Внемлющего отразилось легкое удивление, смешанное с печалью, и это придало его собеседнику решимости.
– Ты знаешь, жив ли он? – озвучил он мучавший его уже многие полные лики вопрос. – Ну, в смысле, не сам ты... Может, у духов спрашивал?..
– Спрашивал.
Бывший вождь, не ожидавший столь быстрого ответа, даже слегка споткнулся.
– И... Что? – внезапно охрипшим голосом спросил он, останавливаясь и поворачиваясь к собеседнику. – Мне бы... Мне бы только знать, вспоминать ли его тоже на Восход Холмов, вместе с другими, видишь... – зачастил он, с досадой чувствуя, что услышать ответ прямо сейчас не готов – хоть задать вопрос хотел уже очень давно.
Кныш слегка коснулся его плеча, словно желая успокоить и поддержать.
– Духам не слишком ясно, что значит смерть, ты ведь знаешь... – негромко заговорил он. – Они говорят, что его нет в мире смертных... Но он ведь и Рослым перестал быть. Так что для него это не обязательно означает смерть. Он ушел в Запретный лес – а скорее всего – и еще дальше, гораздо дальше...
– Так он все еще может быть жив?..
– Думаю, он всего может-может. И мне видится, что среди душ предков, обитающих в Холмах, ты его не найдешь. Но...
– Что – но?
– Моя вина, если лезу в то, что не про меня... Но мне видится, что какое-то место для того, чтобы вспоминать его, у тебя должно быть.
– Место? О чем ты?
– Это как с Холмами предков. Каждый может прийти к колыбели тех, кто спит там. Один, если захочет. Или все вместе, как на Восход Холмов. Это помогает пережить утрату. Точнее, не пережить даже, а... Ограничить ее, что ли...
– Это как это – ограничить? Что, в Холмах помню, в селище забыл?!
– Да нет... – Кныш слегка замялся, но отказываться от своей мысли явно не собирался. – Ясно, что помнишь всегда, но... Память – она как разлив реки. Иногда нахлынет, так что захлестывает – а иногда слабеет. Подумай не о Туре, а, к примеру, о его родительнице. Тебе было, наверное, очень плохо, когда ты ее потерял. Но сейчас – тебе же не больно постоянно из-за того, что ее нет.
Бывший вождь, чуть поразмыслив, кивнул в знак согласия.
– Ну вот. Но если бы тебе вдруг стало бы одиноко без нее – что бы ты сделал?
Марух чуть пожал плечами.
– Поговорил бы с ней, наверно... В мыслях. Или... Да, верно – в Холмы предков бы, к колыбели ее, сходил.
– Вот и я о том же. Ты чувствуешь, что разлив поднимается – идешь, например, в Холмы предков, пережидаешь его там – и возвращаешься к живым. Но если такого места нет – у тебя как будто постоянно разлив. Видишь, о чем я?
– Пожалуй, да... – мысль Внемлющего увиделась Маруху неожиданной и несколько странной – но смысл в ней определенно был – пусть даже и такой, что уразуметь его с наскоку было сложно. Что ж, во всяком случае, будет, о чем подумать. – Так ты считаешь, что мне нужно где-то переживать эти самые разливы? Но раз Тура нет в Холмах, то и место, где я буду о нем помнить и думать, должно быть не там?
– Мне видится, что так.
– Что же, пожалуй, что-то в твоих словах есть... Подумать надо, в любом случае. Хотя странно оно, конечно... Память... Разливы... А ты... Ты сам-то так делаешь?
– Как?
– Ну как ты сказал. Ходишь в Холмы, когда тебе плохо? К родителю?..
– Вот вы где пропали! А мы уже забеспокоились! – Анхэ, направлявшаяся к ним быстрым шагом, приветственно махнула рукой. Фиа, малышка, увязавшаяся за родительницей, с комичной серьезностью повторила ее жест, они засмеялись – и разговор развалился. По ощущениям Маруха – к большому облегчению Внемлющего, который, судя по враз замкнувшемуся лицу и закаменевшему взгляду, отвечать на его последний вопрос так или иначе не собирался.
====== Глава 4 ======
– Ну что, наловил духов-то?
Молодая женщина с длинной светлой косой стояла у входа в хижину, уперев одну руку в поясницу, чтобы уравновесить сильно выступающий живот. Приближаясь к ней, Ёль в который раз испытал радость и какой-то удивленный восторг: ведь как хорошо – он вернулся, и та, что ему хороша, встречает его у порога. Встречает с тем, кому еще только суждено прийти в этот мир. Встречает, нося в себе плод их любви. Перед этим все неясные, но грозные знаки, которые он видел на промыслах, отступали на второй план.
– Да нет, видишь, – снова попрятались!
Он озорно улыбнулся ей в ответ. Шутка про ловлю духов за истекшие круговороты стала традицией их пары, а затем и семьи, и звучала всякий раз, когда Ёль возвращался с того, что сам он называл «духовым промыслом».
Миру, с которой после Большого путешествия Ёль составил пару, а спустя два круговорота заключил союз, отнеслась к его поискам как к чему-то само собой разумеющемуся. Да и как иначе, если еще мальчишкой он не мог отвести глаз от Запретного леса? А то, что не на кабанов да оленей охотится, а на «духов» – так еще неизвестно, что сложнее, важнее и почетнее, а что опасно – так и на обычном промысле от беды не всегда убережешься. Кроме того, были у походов супружника и очевидные положительные результаты...
